Ольга Шерстобитова - Замок дракона, или Не будите во мне фею

Пусть ты за гранью, но смогла дать ему понять, что вернешься.

— И отчаиваться не стоит, да? Нужно верить, ждать, продолжать любить…

— Разгрести дела в Мавии, поделить земли некроманта, навести в них порядок, согласиться стать вторым отцом моей дочери, — щедро продолжил Датерей.

И Ривлада мне стало жалко.

— Боги не поймут, если мы не выберем вторую пару родителей, которая сможет позаботиться о нашей дочери, если с нами что-то случится. Нам с Аривель даже заклинание на двадцать лет не наложить без согласия Ривлада.

— Да уж…

— Надеюсь, Рив возьмет себя в руки.

— А что, если все снова пойдет не по плану? Друзья, к примеру, откажутся убеждать, — заметила я.

— Не откажутся. Они в подземелье долго не протянут. Четверо суток уже там сидят, провизия заканчивается, — со смешком, ответил Датерей.

Аргумент был убийственным. На месте Ривлада я бы ни одному слову не поверила, но дракон поверит.

Я обмакнула перо в чернила.

«Я люблю тебя. Дождись меня».

Довольный Датерей тут же выхватил у меня письмо, не читая, подул, чтобы просохли чернила, свернул в трубочку, деловито встал.

— Ну, я пошел. Кстати, — сказал он, открывая портал, — через шесть дней на закате мы будем проводить обряд наречения, — подмигнул он. — Постараюсь уберечь тебя от гнева Ривлада. Может, поостынет к вашей следующей встрече.

— Ты ему не сможешь больше зелье давать?

— Он сейчас жутко подозрительный, — ответил Датерей, исчезая в портале.

И лишь только его смех колокольчиком повис в воздухе. Я вздохнула и посмотрела на Ларинду.

— Поешь, а потом еще полежи. Сил у тебя мало, несмотря на то, что владыка помогал.

Слабость была страшная, и подняться я смогла только к вечеру десятого дня. Пока Ларинда помогала одеться, мечтательно улыбалась, предвкушая встречу со своим драконом. Я увижу Ривлада. Пусть он будет злым, раздраженным, яростным — все равно. Главное — увидеть! Я так по нему соскучилась! Как же сильно я по нему соскучилась! Бесконечные дни. Без него бесконечные. До тошноты одинаковые. До невозможного пусты. До крика бессмысленны.

И Датерей еще не появлялся, чтобы рассказать новости. Но Ривлад, видимо, успокоился. По крайней мере, слухи о возможной войне драконов с эльфами не появились. Я надеялась на лучшее. В нетерпении закуталась в плащ, сунула в карман цветок ярии, глотнула зелье невидимости и переместилась к Ривладу.

Дракон стоял спиной ко мне. Какой-то беззащитный, родной… Обернулся, недобро сощурился. Но даже это не уничтожило мою радость от нашей встречи.

— Явилась? — спросил он, не улыбаясь и сверкая глазами так, что я запаниковала.

— Ривлад, ты готов? — откуда-то раздался голос Датерейя, и я, наконец-таки, нашла возможность оглянуться.

В этот раз я опять оказалась в храме. В том же самом, где некоторое время назад проходил свадебный обряд Рея и Мирры.

Храм снова был полон эльфами и людьми и на этот раз еще и дриадами. Я смотрела на Иварию, окруженную подругами, воркующими над младенцем, завернутым в красивое, вышитое золотой нитью, одеяльце. Откуда-то из-за них выглядывали довольные Гилл, Рей, Лель и Сеня. Аривель держала младенца на руках, блаженно улыбалась и молчала. Дочь, наследную принцессу престола светлых эльфов, любили уже все.

— Готов, — ответил Ривлад, отвлекая меня от мыслей.

Церемония наречения пошла своим ходом. Вторым отцом Лирандель из рода Лийи, а именно так назвали дочь эльфийская правящая чета, стал мой дракон. Все же Датерей смог убедить Ривлада и немного отвлечь от тоски. Второй мамой стала Ивария. Этому я тоже не удивилась. Дриады и эльфы всегда были дружны, и частенько женились. Схожая магия, любовь к природе, а в особенности к лесу, свет — это сближало их и роднило. Эльфы и дриады даже заклинания использовали похожие. И вон как Гилл смотрит на Иварию, а та краснеет, словно боится показать, что неравнодушна к принцу.

И если Датерей и Аривель этого не видели, поглощенные поздравлениями и восторженными (к слову сказать, искренними) ахами гостей, связанными с их малышкой, то Рей и Мирра весело поглядывали на парочку. Похоже, ни одна я намечающуюся симпатию, запросто перерастающую в любовь, заметила.

— Пошли, прогуляемся, — неожиданно предложил дракон.

Я вздрогнула и не рискнула спорить. В любом случае, если Ривлад покинет храм, я буду вынуждена отправиться за ним.

Снаружи было тепло и свежо. Храм находился в эльфийском лесу, вокруг пахло цветами и травами. Где-то вдали шумел ручей, выводили многочисленные трели соловьи.

Мы шли через лес долго, почти час, судя по моим ощущениям, пока не оказались на небольшом лугу, залитом лунным светом. Ривлад остановился, повернулся ко мне, заставив замереть в пяти шагах от него.

— Я прошу простить за то, что так себя вел после битвы с Торнахом.

Я уставилась на него, неподвижного, уставшего, растерянного. А где же гнев? Где вспышка ярости? Злость, в конце концов!

— Я думал, ты — моя суженая. Это потом Датерей объяснил, когда я стал вменяемым, что я мог все погубить.

Я сжала пальцы так, что они побелели. Интересно, что же такого моему суженому эльф сказал, что мой дракон просит прощения?

— Я видел золотых бабочек, проявление силы Эвы в той битве. Мне они не привиделись! И эта ее помощь… она дала надежду, что пророчество исполнится. И я… я почти обезумел.

Спасибо, что Датерей не дал возможности к тебе подойти. И жаль, что Эвы все еще нет рядом. Она где-то там, за гранью… — в голосе Ривлада слышалась боль, и у меня по щекам чуть не потекли слезы. — И я жду. Передай. Пусть она знает.

Дракон замолчал, даже не надеясь услышать от меня ответа. Почему он не скажет про письмо?

— Прости меня, невидимка, — прошептал он. — И спасибо, что уберегла от подлости Торнаха. Я тебя пальцем не трону, обещаю.

Хотелось бы в это верить! Но боль, особенно боль за близких, лишает разума.

— Невидимка… Если ты знаешь, что такое одиночество, то простишь и поймешь одного дракона.

Ривлад вздохнул, задумался.

— Знаешь, я снова предпочел бы оказаться на цепи в той пещере, лишь бы видеть Эву хотя бы раз в десять ночей, — неожиданно сознался дракон.

И по моим щекам заструились слезы.

— Только зелья в меня больше не бросай. Они не подействуют. Понимаю, что ты желала добра, хотела остановить, но Эва — моя индария. Я это с первой нашей встречи понял.

Знал и не сказал, значит. Ну, погоди у меня! Ох, мой ненаглядный, я тебе это припомню!

— Не хотел обманывать, но… Как ей сказать, если боишься испугать? Так и не смог.

И сердце затопила нежность и любовь.

— У тебя невидимость исчезла, — заметил Ривлад.

Я вздрогнула, попятилась. Дракон стоял и смотрел на меня, не делая никаких попыток остановить.