Максим Макеев - На дальнем кордоне

Кукша обвешался, что тот Терминатор — лук на плечо, в руке арбалет (также без стрел, они в рюкзаке остались), топор заткнул за ту веревку, что у него была вместо пояса. Взялся за палку с лосем с другого конца, толкнул ее слегка вперед, и мы пошли.

Он палкой направлял меня — правее, левее, я впереди хромал сквозь кусты да траву, она была сильно выше, чем в том месте где было мое «плато». Так и шли, правда, не долго. Впереди услышали крик, девочка маленькая кричала. Потом еще один, кто-то заголосил, да не один. Кукша сильно дернул палку — надо поспешить. Я пошел так быстро, как мог. Вышли на еле видную тропинку, прошли метров пятнадцать, и при подъеме на бугорок перед нами открылась картина. Картина прямо из боевика.

Перед нами была деревня. Ну как деревня, штук семь строений деревянных, разбросанный на небольшой поляне, окруженной естественными валами. Мы стояли на одном из них. За другим краем поляны, сквозь редкие деревья и кусты, виднелось большущее озеро, которое я видел со своего плато. Левая сторона поляны упиралась в лес, правая — была более пологой, там виднелось то же озеро и заросли то ли травы, то ли камышей.

В деревне стоял крик. Толпа мужиков, натуральных гоповарваров, одетых в кожу, какие-то меховые причиндалы, шлемы (!), с мечами и щитами (!!), луками и копьями (!!!) сгоняла толпу одетых также, как мой спутник, в такие же серые шмотки, баб, детей, и высокого деда в кучу посреди деревни. Они, сгоняемые, собственно и голосили почем зря. Картина была страшная. Какие-то ретро-бандиты геноцидили деревню.

Палка с моего плеча упала, я обернулся. Кукша вытаскивал топор и уже начал бежать в сторону деревни. Блин, там агрессивных вооруженных мужиков человек двадцать, он один на них в атаку собрался, с топором. Сам погибнет, и меня подставит Еле успел остановить, практически запрыгнул на него, повалил на землю, заткнул рот рукой, придавил всем весом своего тела. Кукша вырывался. Блин, да он кусается! Вдавил голову в землю, пригнулся к уху и начал свистящим резким шепотом давить на психику. Он все равно меня через слово понимает, пусть хоть по интонации догадается:

— Ты чего творишь!? Их там толпа. Нас завалят даже пикнуть не успеем. Сами сгинем, людей не защитим, никого не спасем. Ты подумай, их там человек двадцать, все вооруженные, тихо сиди. Может обойдется. Заткнись и не вздумай кричать. Тихо, я сказал, не рыпайся. Ты со своим топором одного максимум завалишь, остальные тебя…. - ну и так далее.

Слов моих он не понимал, я больше на эмоции давил. Эмоции в голосе даже собаки понимают. Я продолжал яростно шептать, Кукша вырывался. Я наблюдал за происходящим в деревне. Вот мужик с черными волосами в каких-то унтах притащил в высокому седому военному с мечом на поясе отчаянно вырывающуюся девочку, лет четырех-пяти. Прикрикнул на нее. Седой спросил что-то у черноволосого, тот переспросил уже обращаясь к девочке. Там показала рукой на край деревни. Там чернели несколько холмиков. Черный отправил девочку к толпе, что стояла посреди деревни. Вернулся к седому, они поговорили. Другие гоповарвары в это время шастали по домам. Точнее нет, не шастали.

Они привычно, я бы даже сказал, профессионально шмонали хаты. Они привычно, древками копий, сдерживали людей. Они привычно, беззлобно, отвесили тумака какой-то тетке, которая порывалась бежать, и вернули ее в кучу. Они привычно, держали под контролем периметр деревни. Тут все было как-то привычно. Даже мечи, одежда, копья, дома-сараи. Все тут было к месту. Кроме меня.

Сердце бешено колотилось. Адреналин хлестал. Кукша практически перестал сопротивляться, и по моей руке потекло что-то мокрое. Наверно, он заплакал из-за бессилия перед происходящим. Адреналин подстегнул память. Я вспомнил! Вспомнил!! Вспомнил!!! Картина ярко всплыла перед глазами…

«… Сергей Валентинович закурил третью подряд сигарету, и продолжил что-то рисовать на бумаге. Я сидел пьяный, откинувшись на стуле.

— Так вот, Серега, смотри. Мы установку запустили, рассчитывали подтверждение моей теории получить. И получили! Но помимо прочего, там пошел какой-то странный процесс. Мы-то работали в направлении кварков, а тут вылезли эффекты, которые мы наблюдали у мезонов. А этого быть не должно! Вот смотри…

Я уткнулся в его каракули. Диффуры, формулы, графики, все карандашом на клочке бумаги. А он все продолжал:

— Вот тут на графике был пик. Он предсказан мною. Это правильно. Но вот дальше, тут вообще пошла пила, а этого никто не ожидал! Мы второй день лоб морщим, что это. По нашим расчетам, такое возможно только если предположить, что мы вышли на уровень структуры континуума, а эти пики — это какие-то «обратные» тахионы, отскок от нашего континуума с другим знаком! Ты прикинь?

— Так, дорогой мой ученный тезка! — язык у меня заплетался, — Ты по-русски сказать можешь? Я слегка запутался в твоих мюонах-мезонах-тахионах.

Ковальцов-старший засмеялся:

— Ну, если по-русски, то мы на квантовом уровне смогли остановить время, на какие-то микросекунды. Но частицы, которые должны были распасться за расчетное время, прожили дольше! Они как будто в пузыре каком-то очутились, где время идет медленней чем снаружи. Понятно, что прикладного смысла никакого нет, это все только на уровне квантов работает, но физика-то процесса! Это ж просто песня! Это ж как коньяк тридцатилетний!

— О! Кстати о коньяке. Еще по рюмашке?

— Заметьте, не я это предложил! Наливай…»

Тахионы, б. ть! На квантовом уровне, б. ь! Пузырь во времени, е. й в рот! Еще и энергию они на порядок увеличивают на второй этап. Б..ь! П. ц! Е. е все! Теперь все стало понятно. И Кукша, и голод, и гоповарвары эти. Это — викинги. А Кукша — местный, древний славянин, мать его так.

И меня скорее не столь далеко закинуло, сколько глубоко. Глубоко во времени, и глубоко в задницу!

Мы лежали с Кукшей и наблюдали за деревней. Точнее, я лежал на Кукше. Мужики-викинги сновали по домам. Местные слегка подвывали. Один из тех, кто еще шарился по хатам, пришел с деревянным ведром к седому вояке, он у них тут, похоже, за главного. Местные завыли сильней. Старик начал что-то громогласно вещать. Ему дали по руке, которой он размахивал, древком копья, слегка, просто чтобы не борзел. Он замолчал. Седой глянул на местных, на ведро, принесенное из дома, махнул рукой. Мужик ведро поставил, и пошел дальше. Осмотрев все дома, гоповарвары успокоились, оставили патруль возле пленных, пару наблюдателей по краям деревни, и пошли к краю поляны, на которой эта деревня расположилась. Я присмотрелся. На грани видимости, практически интуитивно, увидел зачем они туда пошли. Там торчал кусок корабля. Особо ничего видно не было, только темное пятно за кустами, которое слегка качалось на воде. Оттуда мужики вернулись с какими-то мешками. Перекинулись парой слов с черным мужиком, тот что-то спросил у местных. Дед махнул рукой в сторону леса. Типы с мешками пошли туда. Мужик, который охранял пленных, схватил за задницу ту самую, порывающуюся бежать тетку. Она съездила ему по физиономии. Точнее, по шапке. Все заржали. Седой что-то крикнул, тоже веселое. Все еще сильней заржали.