Мария Ефимова - Потомок Хранителя

Мир вокруг под заклинанием Кристл остановился. Битва за площадью лагеря застыла натуралистичным гобеленом, и только природа продолжала свою монотонную неторопливую жизнь. Ведьмак стоял, слегка пошатываясь от боли и усталости, чувствуя, как весеннее солнце начинает слегка пригревать макушку. Он не двигался, пытаясь разобраться в своих мыслях.

Последние месяцы он буквально готовил себя к смерти, принуждал себя свыкнуться с мыслью о том, что станет жертвой из предсказания Вирджила. Он много думал о Сфере, думал об их поединке, о том, какая защита ему понадобится от ее заклинаний. Он и его друзья все время куда — то спешили, не зная отдыха, а о мирной жизни в Цитадели он уже совсем позабыл. А теперь, глядя на чернеющий кратер, олицетворявший конец его пути, Хару вдруг осознал, что ему больше некуда спешить, нечего бояться и не к чему готовиться. После долгой войны со Сферой и Аскароном, конечно, осталось много незавершенных дел. Но Хару видел в них лишь тяжкое восстановление после войны, повседневное биение жизни, такое же монотонное и рутинное, как и спокойная сонная природа вокруг. Хару был уверен, что войдет вновь в это русло неторопливой жизни, но пройдет много времени, прежде чем он вновь свыкнется с ней. А пока он чувствовал лишь пустоту и бесконечную горечь утраты где — то глубоко внутри. Ирен больше не было в живых, и ведьмак чувствовал, что, возможно, уже никогда не сможет оправиться от этой мысли. Но пока он даже боялся думать об этом, боялся заглянуть в свою душу и позволить горю захлестнуть себя. Он просто смотрел в пустоту, позволяя вихрю мыслей лишь краем зацеплять его опустошенное сознание. Кристл не торопила. Прикрыв глаза и обратив лицо к солнцу, она молча стояла рядом с колдуном.

— Скажи, ты всегда была в ней? — наконец спросил он, развернувшись к фее.

— Ирен, была моим источником жизни, — тут же отозвалась Кристл, — моим сосудом энергии, если хочешь. Это действительно так, как бы грубо это не звучало.

Она открыла глаза и посмотрела на Хару пронзительным изумрудным взглядом. Теперь, когда магическая энергия перестала овевать ее ослепительной аурой, Хранительница стала похожа на одну из многих дриад, которых Хару видел в лесу Ирмуллар. Только вот колдовских рун дриады не носили, вычерчивая на своей коже только изображения деревьев и тотемов лесных богов.

— Расскажи мне всю историю, пожалуйста.

Фея на мгновение задумалась, вспоминая давно минувшие дни.

— Я была в Ирен почти с самого рождения. Я была вынуждена поддерживать в себе жизнь с помощью ее сил, хоть и понимала, что это не правильно… Сфера сильно покалечила меня, выиграв со мной в поединке, который прошел больше ста лет тому назад. Задолго до этого, за много веков, Сфера разделила Золотых драконов и прокляла темных эльфов. Сделала она это, как ты знаешь, с помощью Эллемерита, бывшего сердцем моего возлюбленного — Борнугара, сына Вирджила. Она вырвала Эллемерит из его груди, когда он защищал меня от нападения темных ведьмаков. С тех пор планы Сферы по узурпации власти над всей Токанией шли полным ходом, и я была в них большой помехой. Однажды она вновь пришла за мной, за моей жизнью, и я была повержена в той схватке. Единственное, что я смогла сделать — это телепортироваться с места нашего сражения в самую чащу леса. Моя телепортация сопровождалась яркой пламенной вспышкой, поэтому Сфера решила, что мое тело, воссозданное Хранителями, сгорело, а моя душа вновь отправилась в Утопию. Но все было далеко не так.

Кристл глубоко вздохнула пару раз и, хмурясь, поджала губы. Она готовилась перейти к самой главной части своего рассказа, к той самой, которой Хару не знал и которая, скорее всего, должна была потрясти его.

— Мне повезло, — продолжала фея, — в лесу меня нашла женщина. Ведьма — отшельница. Она знала, кто я, и, будучи не в силах меня спасти, попросту вселила мою сущность в тело своей новорожденной дочери — Ирен. Это спасло меня. Правда Ирен после этого впала в некое… оцепенение. Она просто тихо спала. Жизнь теплилась в ней, но ей не требовалось ни еды, ни питья. И она не просыпалась, а ее мать, как выяснилось, потратила на такое совмещение душ слишком много своих сил. Я не знаю почему, но по какой — то причине ее магические силы, а так же физические стали с каждым днем истощаться все больше. За несколько недель она буквально превратилась в старуху и, уже чувствуя час своей гибели, отнесла Ирен к вам, в Город Непреступной Цитадели.

Хару слушал Кристл, совершенно позабыв обо всем вокруг. Если бы эту историю не рассказывала сама Хранительница мира, он бы ни за что не поверил в нее.

— Мать Ирен едва успела к Старейшинам, — продолжала исповедоваться фея, — она отдала им в руки свою дочь и умерла на самом пороге Цитадели. Никто так и не узнал, почему Ирен впала в непробудный сон и, конечно, никто и не догадывался, что внутри ее тела есть вторая дремлющая сущность — моя. Ирен спала сто лет, находясь в башне Старейшин под их присмотром. Никто из них так и не смог разбудить ее, но и о том, чтобы бросить девочку, маги не думали. К тому же, она совершенно не требовала никакой заботы о себе. Через сто лет после моего исчезновения, как ты знаешь, начались войны между четырьмя народами Токании, а так же родился ты — Хару. И Ирен очнулась. Конечно, Старейшины никак не связали эти события. Они были безмерно рады, что в их маленьком королевстве появилась еще одна колдунья, но договорились держать в тайне ее странную историю появления. Вот и весь рассказ. Теперь все тайны открыты, а войны окончены. И я безмерно благодарна тебе за твое мужество и стойкость.

Кристл замолчала, дав Хару еще немного времени на раздумья.

— Как жаль, что Ирен больше нет, — совсем тихо проговорил Хару для себя, но фея его услышала.

— Нет? — весело переспросила она. — Вообще — то я хотела тебе сказать…

Хару вскинул голову и воззрился на Кристл с такой бешеной надеждой в глазах, что фея не смогла больше молчать и отговариваться.

— Когда меня коснулась солнечная энергия, я смогла ее часть перенаправить к Ирен. Я боялась, что прошло уже слишком много времени с момента ее смерти, но мне повезло. Ее дух невообразимо силен! Даже после смерти тела он продолжал цепляться за него, противясь всем магнитам астрального мира Утопии. Я дала ее духу сил, а так же восстановила погибшие клетки мозга и других органов и залечила ее раны. Теперь, когда я сниму заклятие остановки времени, она проснется и вспомнит все, что было. Абсолютно все. Даже свою мать.

Фея лукаво улыбалась, наслаждаясь подарком, который преподнесла Хару.

Ведьмак же долго не мог прийти в себя от бури эмоций и новых мыслей. Теперь будущее уже не казалось ему столь унылым и серым, а каждое мгновение, которое он проводил, осматривая розовеющие щеки Ирен, вселяло в него надежду на новые горизонты и приключения.