Марина Суржевская - Древо жизни

— Я скучал, моя гордая льдинка, — с насмешкой сказал лорд Эльвон. И защелкнул на моих запястьях браслеты.

— Видишь, и твою силу можно обуять… Такая могущественная… и такая беззащитная. Кровавый эгонит удержит любое проявление магии, даже силу схитов, так что не старайся понапрасну.

— Лорд Эльвон, вы с ума сошли? — осведомилась я, все так же сидя на каменном полу.

И с ненавистью заглянула в его улыбающееся лицо. Силы не было. Сколько я не тянула ее, сколько не пыталась, она утекала сквозь пальцы, уходила в красные браслеты на моих руках.

— Сошел, — с усмешкой согласился он, — сошел…Но теперь ты будешь сговорчивее, радость моя, — сверкнул он фиолетовыми глазами и прижался к моим плотно сжатым губам.

Силы не было, но двигаться я могла. А также кусаться и лягаться ногами. Я приоткрыла губы, и эльф издал удовлетворенный вздох, а потом вцепилась зубами в его язык, скользнувший в мой рот. И оттолкнула его от себя изо всех сил. Кллариус отшатнулся.

— Дрянь, — как-то удивленно сказал он, — ничего, Ветряна, я умею убеждать, поверь мне. Если бы ты с самого начала вела себя правильно, нам не пришлось… принуждать тебя.

— И что вы собираетесь делать, лорд Эльвон? — презрительно спросила я, — бить меня? Пытать? Что вы сможете сделать? Вам нужен мой Источник и я, чтобы обрести власть, не так ли? Седьмой страж из тринадцати… а вам так хочется быть первым! Первый страж Круга Света, звучит гораздо лучше! И целый Источник, который можно контролировать, источник, охраняемый Чертой! Что может быть лучше?

Эльф расхохотался. Язык я ему все-таки прокусила, и в углу рта запеклась кровь.

— Не подозревал в тебе такой прозорливости! — резко оборвав смех, сказал он.

А это и не прозорливость. Я и, правда, очень наивна… глупая песчинка, попавшая в водоворот чужих игр и интриг…

— Так что вы собираетесь делать? — снова спросила я.

— Я собираюсь отдать тебе свою руку и сердце, ледышка, — сказал эльф.

— Я никогда на это не соглашусь.

— Согласишься, — улыбаясь, сказал он, — конечно, согласишься. Есть много способов убеждения, кроме магии и вполне традиционные… Такие, как ты всегда очень трепетно относятся к своим близким, не так ли? И боятся за их жизни. Так что, давай просто договоримся по-хорошему. Поверь, мне совсем не хочется применять к тебе силу. По своему, я тебе даже благодарен, ты так вовремя появилась…Мир на грани новой войны, твой Источник может иметь решающее значение в будущем противостоянии. Я искренне хотел, чтобы ты согласилась добровольно, не понимаю, чем я оказался для тебя не хорош… Но у меня нет времени на долгие ухаживания и ожидание. Уже нет… Завтра будет проведен обряд возле Белого дерева, и ты станешь моей парой.

Я все еще сидела на полу, прислонившись к стене, а лорд Эльвон стоял, глядя на меня сверху. Его обережники со скучающим видом рассматривали стены.

Он присел на корточки рядом со мной. И почему-то только сейчас мне стало страшно. Потому что глядя в это красивое, почти совершенное лицо, я поняла, что все было иллюзией, игрой в человечность, которой эльф просто забавлялся. Я смотрела на него, как зачарованная: шелк светлых волос, лежащих на плечах, идеальные черты лица, удивительные глаза. И как диссонанс- капля крови на губе. Словно соринка на мраморной статуе. Смех, улыбки, проявления чувств, все это было лишь игрой, за красивой оболочкой таился холодный расчет.

В моем мире все было просто и понятно, в моем мире не было существ, живущих несколько веков, скрывающих за красивыми улыбками неприглядную сущность, не было магии, не было интриг. А в подлунном мире все было не таким, каким казалось…

Эльф подцепил пальцем мой подбородок.

— Последний схит… — задумчиво протянул он, — знаешь, Ветряна, а ведь схиты были самыми могущественными магами в мире. Перед их силой отступала даже Изначальная тьма…Даже смерть. И в то же время, самыми слабыми созданиями. Знаешь почему? Потому что все дети Бездны способны убивать. А схиты нет. Это против их природы, против их сущности. Сила схитов, это сила жизни, они не способны убить никогда, даже для защиты, даже для спасения этого мира! Они могли принести смерть, как избавление от мук, но никогда — отобрать жизнь намеренно… Поэтому они жили так уединенно и обособленно, поэтому никогда не общались с другими расами. Наверное, тебе тяжело Ветряна? Тяжело жить в этом мире? Твоя душа корчится, глядя на жестокость и убийства, правда?

Он заглядывал мне в глаза с такой любознательностью, словно ему это было ужасно интересно. И кивнул своим мыслям, не дождавшись ответа. А потом эльф протянул руку и коснулся моей щеки, и я от омерзения рванула в сторону. Пальцы Кллариуса ухватили лишь краешек моего платья, у самого горла и ткань треснула, обнажая мою шею и ключицы. И лорд замер, уткнувшись взглядом в красно-черный рисунок.

— Что это? — спросил он.

Я не сочла нужным отвечать.

— Это печать Темного! — не сказал, а выплюнул эльф, и вскочил, озираясь. Почуяв опасность, обережники подобрались, встали кольцом вокруг своего господина.

Арха заколола теплом, а потом проявилась, скользнула ящеркой мне на шею, покалывая кожу искрами огня.

— Это подарок, — тихо сказала я и позвала, — Рион. Ты очень нужен мне… пожалуйста.

Мрак по углам комнаты сгустился, уплотнились безжизненные тени. Поползли по стенам, разрушая защиту этого дома, разрывая щиты и пространство. Арххаррион шагнул из тьмы, одним взглядом оценил обстановку. Чуть задержался, рассматривая меня, и его глаза неуловимо изменились. Но эта неуловимость носила такой страшный характер, что обережники инстинктивно попятились.

— Арххаррион таа Сель Кра, Правитель Хаоса, — эльф чуть склонил голову, — не ожидал… Чем обязан?

— Ветряна, выйди, — без эмоций сказал демон.

— Девушка — моя лаяна, Повелитель, — любезно сказал лорд Эльвон, — наш союз одобрен императором, и завтра будет скреплен у Источника. При всем уважении империи и меня, как стража Света, вы не имеете права вмешиваться…

— Ветряна, выйди, — так же ровно повторил Арххаррион.

Я осторожно поднялась, придерживая разорванную ткань у горла. По стеночке обошла стражников. Кажется, в этот момент Кллариус все же понял, что дело не закончится разговорами, потому что двинулся ко мне и протянул руку, пытаясь задержать.

Синий клинок вошел в его плечо с такой скоростью, что эльф даже не успел это осознать. Просто дернулся, изумленно рассматривая кровь, полившуюся из раны. Он не понимал, что все еще жив лишь потому, что Рион не хотел убивать при мне. В отличие от лорда Эльвона, который верил в свою неприкосновенность, защищенную империей, я точно знала, что произойдет дальше. Обережники ощетинились мечами, задвигались, прикрывая своего господина.