Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 17

В ее взгляде явно читалось: «Почему не отправить с этим утомительным поручением малыша Коула?»

Но.

– Мм. Тот, которым ты всегда пользуешься, чтобы сравнивать на глаз, да?

Меня поразила скромность, с какой она переспросила.

– Да, он. Прости еще раз, но сбегай, пожалуйста.

– Мм.

Госпожа Хоро коротко кивнула и трусцой выбежала из комнаты.

Я совершенно не понимал сути произошедшего. Возможно, те монеты слишком ценны, чтобы доверить их мне?

Эта мысль меня немного опечалила, но она была разумна.

– Так, Коул, – услышал я голос господина Лоуренса. – Вот эти, эти и эти… с ними не должно быть проблем. Отбирай монеты этих типов и складывай столбиками.

– Понял! – ответил я и принялся за работу.

***

Поскольку монеты на столе уже были поделены на медные, серебряные и золотые, мы начали с того, чтобы отделить самые ценные золотые и серебряные монеты.

Среди них было несколько типов, похожих друг на друга, да еще имелись различия в зависимости от даты чеканки, и поэтому, похоже, среди монет затесалось много лишних. Для точной проверки применяют весы и мерные ящички с водой, но лучше всего сначала разобрать вручную, сколько сможем.

Видимо, понимая это, дедушка сказал: «Много монет здесь нуждается в очень тонком разборе». Это значило, что господин Лоуренс выполнял сейчас работу подмастерья, но, хоть он улыбнулся и натянуто, однако без особого неудовольствия.

Я, как и велел господин Лоуренс, занялся только частью серебряных монет. Поскольку они отличались друг от друга достаточно, чтобы ошибиться было невозможно, моя работа шла достаточно споро.

Что касается золотых монет, господин Лоуренс дал указания дедушке, и они занялись этим вдвоем.

Когда тебя учат чему-то новому, надлежит выказывать благодарность и уважение – даже тому, кто моложе тебя.

Так говорят учителя в Акенте, но мне всегда казалось, что сами они едва ли способны следовать своему же учению.

Поэтому я стал думать, что такое вообще невозможно; однако оказалось, что возможно.

Торговцы, может, и лживы, но в такой же степени и искренни.

– Хммм. С золотыми монетами, похоже, всё.

– Похоже, что так. Труднее будет с серебряными.

Двое опытных торговцев, похоже, разобрались с золотом почти мгновенно. Я смотрел на них во все глаза, а они подошли ко мне и, крякнув, уселись.

– О, ты тут неплохо справляешься. Спешить некуда: здесь важнее всего точность.

– Вот именно. От спешки их больше не станет. Хотя если не поспешишь закрыть кошель, нескольких недосчитаешься! – и дедушка рассмеялся.

Похоже, его бодрости духа хватило бы еще на несколько веков жизни.

– Значит, так, надо выискивать вот эту и эту. Эта фальшивая, а эта чеканится в другой епархии.

– Пфф. Сегодня люди во власти занимаются тем же, чем и в старые времена.

– Видимо, так.

Дедушка наигранно ссутулился и вздохнул.

Мы начали разбирать серебряки вместе, и тут я подумал про госпожу Хоро. По-моему, она слишком задерживалась.

Даже посреди города есть множество трусливых разбойников, которые, стоит только зазеваться, легко украдут твои вещи.

Я считал, что уж кто-кто, а госпожа Хоро не позволит себя обокрасть, но все равно забеспокоился.

Но господина Лоуренса это, судя по всему, вовсе не тревожило. А вскоре госпожа Хоро пришла.

– Спасибо, – поблагодарил господин Лоуренс, не отрываясь от серебряных монет. Госпожа Хоро коротко кивнула.

Это выглядело, как будто господин Лоуренс был наставником, а госпожа Хоро – исполнительным подмастерьем.

Я смотрел на госпожу Хоро, которая, надвинув капюшон на лоб, тихо стояла, как на что-то загадочное.

– Хорошо, теперь все, что там есть, выложи вот сюда.

– …

Госпожа Хоро кивнула и подошла к столу. Господин Лоуренс указал туда, где стопками по десять монет уже были разложены серебряки. В обычной ситуации госпожа Хоро громко рассмеялась бы и одним взмахом хвоста смела эти стопки, но, конечно, сейчас она так не поступила.

Вместо этого она извлекла из-под балахона некий предмет и положила на стол – туда, куда указал господин Лоуренс.

Я не поверил своим глазам.

Ибо предметом этим оказалась очень знакомая котомка – моя.

– Смотри не смешай их с другими монетами, – небрежно произнес господин Лоуренс с легкой улыбкой на губах. Глаза его прищурились, как у старичка, улыбающегося любимой внучке. Госпожа Хоро рядом с ним развязала шнурок моей котомки. Кстати говоря, моя котомка, предназначенная, чтобы ее носить через плечо, была перетянута двумя шнурками: один, вокруг горловины, свободным концом был привязан ко второму, перетягивающему дно котомки, так что получалось кольцо.

Госпожа Хоро сейчас развязывала нижний шнурок, положив котомку горловиной на стол.

Я не думал, что она может допустить такую простую ошибку, но все равно забеспокоился и собрался было подать голос.

Но тут господин Лоуренс сказал мне:

– А, вон та монета неправильная.

– Что? Ой.

Я положил монету с изображением лилии туда, где были монеты с лилией и луной.

Поспешно исправив свою ошибку, я заодно убедился, что других подобных ошибок не допустил.

– Ты непременно будешь ошибаться, если отвлекаешься, – укорил меня дедушка, сидящий напротив. Я опустил глаза и вернулся к работе.

Мне следует беспокоиться за себя, не за других. Если я наошибаюсь, то лишь доставлю неприятности господину Лоуренсу. А чтобы беспокоиться за госпожу Хоро, я был на сотню лет младше, чем нужно.

Едва я успел так подумать…

– Эй, Хоро!

– Мм, ай?

Господин Лоуренс вскочил со стула и протянул руку к госпоже Хоро, но опоздал. Котомка, которую госпожа Хоро развязала собственными руками, повела себя так, как предписано законами природы.

Как только госпожа Хоро медленно потянула за шнурок, содержимое котомки, которое ничто больше не удерживало, полетело на стол. И, как если бросить кожаный мех с водой, его содержимое не просто падает, но ищет дырочку, через которую выплеснуться, так вышло и здесь.

Горловина котомки была затянута совсем легонько.

Тяжелые серебряные монеты внутри с легкостью прорвались сквозь препону и понеслись туда, где трава зеленее.

Все произошло в мгновение ока.

Когда я пришел в себя, госпожа Хоро рассеянно смотрела на пустую котомку у себя в руках, стоя перед ее рассыпанным содержимым.

– Что ж ты наделала, дура! – выкрикнул господин Лоуренс.

Лицо госпожи Хоро под капюшоном исказилось.

Я непроизвольно съежился, однако возгласа госпожи Хоро «сам дурень!» не услышал. Вместо этого она посмотрела на господина Лоуренса глазами испуганного ребенка и принялась доставать просыпавшиеся серебряные монеты из горы монет, уже лежащих на столе.

Однако песок от железных опилок не отделить без специальных орудий. Задача перед госпожой Хоро была сложна еще и потому, что некоторые из монет были того же типа, что и разложенные на столе.