Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

обратила взгляд на возвышение.

Но император Валко не сводил с меня глаз.

Антон намазывал хлеб маслом так, будто это действо было верхом искусства. Взгляд

императора прошёлся между нами, но даже тогда Антон не выдал, что знает меня.

Валко что-то шепнул советнику справа. Тот тут же быстро осмотрел толпу и остановился

на мне. Затем, мужчина кивнул и что-то шепнул Антону, справа от себя. Это было похоже

на какую-то игру, в которой они смеялись надо мной. Антон оставил нож в покое,

пробормотал ответ, ни разу не посмотрев в мою сторону. Советник передал сообщение

Валко и тот, подняв брови и снова посмотрев на меня, откинулся на спинку. То, что

произошло, для меня было предельно ясным: он понял, что я – Прорицательница.

Он смотрел на меня, ни разу не моргнув. Смотрел, как человек, который ничего не боится.

В отличие от него, я будто получила с десяток ударов плети от того, как остальные

дрогнули и осмотрелись. Я напряглась, стараясь сосредоточиться на чём-то, помимо

императора. Предательский румянец не желал уходить.

Слуга принёс мне порцию борща. Я взяла свою ложку, радуясь. Что хоть немного смогу

отвлечься. Но как бы я не старалась сосредоточиться на мутной алой жидкости, я всё

равно чувствовала его взгляд. Его аура не сливалась с моей, хоть я и могла сказать, что он

любопытен, слегка раздражен и, прежде всего, ему уже не скучно. Как мило с его

стороны. Я же оставалась наедине со своими эмоциями, и, что ещё хуже, понимала, что

наступил тот редкий момент, я не могу ни слиться, не быть ослеплённой энергией другого

человека.

Я привлекла к себе внимание и едва избежала того, чтобы не врезаться в локоть

дворянина рядом. Я ела борщ, не думая о том, что нужно подождать, пока он остынет. Я

ждала, пока Антон наконец-то на меня посмотрит. Я ждала, пока Валко перестанет на

меня смотреть. Когда не осталось ни капли борща, я отставила грязную посуду и сжала

руки под столом, только бы не начать их выкручивать.

Валко поднял два пальца и что-то прошептал подошедшему к нему слуге. Мужчина же

взял мясо со стола императора, и, обогнув первый стол, направился ко второму, ко мне.

Мой желудок сжался, а губы превратились в тонкую белую линию. Наконец-то со щек

исчезло покраснение. Моя кровь, похоже, стала сворачиваться. Все стали поворачиваться

ко мне, пытаясь узнать, что же там, на серебряном блюде. Вот так просто, император

сделал то, чего я хотела избежать, а именно – привлечения внимания. И способ он выбрал

самый худший. Сомневаюсь, что он останется доволен. Потому что я не ем мяса.

Слуга остановился прямо передо мной, а каблуки его сапог неприятно щёлкнули.

Хотелось сползти под стол, рыть проход, прямо по рыхлой земле, пока я не попаду в

лагерь Ромска. Я могла бы спрятаться в лесу, с Тосей, с которым я всегда чувствовала

себя в безопасности.

- Его Императорское Величество, Покровитель Империи и Великий Князь всея Империи

Рузанин, отдаёт Вам своё почтение, Имперская Прорицательница, - сказал слуга.

Как только прозвучал мой титул, все тут же с интересом оживились. Будто стая птиц, все

начали перешептываться. Но в скором времени всё затихло. Они ждали, что же я сделаю.

На краю моего сознания появилось новое чувство. Я не буду это есть. Я взглянула на

мясо. Инстинктивно, мой нос сморщился. Это было жаркое лебедя. Голова была целой и

походила на чучело, набитое тушеным инжиром. Газа птицы были открыты. Он выглядел

так, будто плакал.

Мои губы приоткрылись, так как пыталась подобрать правильные слова, чтобы вежливо

отклонить это предложение. Всё, что мне удалось – это издать негромкий писк. Со свечи

рядом со мной капал воск. Любопытство гостей окружало меня со всех сторон. Взгляд

Валко по-прежнему остановился на мне. В комнате было тихо – никто не смел даже

отложить столовые приборы.

Лоб мужчины блестел от пота. Он бросил нервный взгляд через плечо, на императора.

- Дитя, возьми мясо, а затем поклонись, - тучная дама рядом со мной прошептала это.

Прикрываясь салфеткой.

Я сглотнула. Мой язык напоминал бумагу.

- Благодарю, - сказала я, не обращая внимания на женщину. – Но…

Он подал мне это блюдо, проигнорировав моё прошение. Мои руки стали липкими от

пота. Возможно, если бы я сделала так, как сказала мне моя соседка, все продолжили есть

и не обращали внимания на то, попробую я или нет.

Я медленно встала и опустилась в реверансе. Мои распущенные волосы упали вперёд, к

плечам. Как глупо с моей стороны думать, что этого императору будет достаточно.

Он кивнул мне в ответ, но его губы всё ещё были похожи на прямую линию.

Я снова села. Мне хотелось, чтобы дворяне снова докучали императору разговорами.

Пусть Валко снова станет скучно.

Эмоции витали в воздухе. Гнев, зависть, любопытство. Все они опоясали мою грудь,

будто ленты моего корсета. Я повернулась, умоляюще смотря на Антона. И он взглянул на

меня, но на стол он положил свой кулак. Я пыталась найти его ауру, отыскать его эмоции

и хоть как-то помочь себе, отыскать хоть какой-то выход. Почему он не может сказать

своему брату, что со мной происходит, когда я ем мясо?

Но он не сказал. Когда его руки сжались сильнее, он кивнул, будто давая команду.

Я сгорбилась, чувствуя, как меня захватило разочарование. Он не был моим союзником.

Пора бы уже наконец-то вбить это себе в голову. Я не могу смотреть на него так. Будто он

меня спас, как это бывает в детских сказках.

Я присмотрела маленький кусочек и наколола его вилкой. Руки тряслись. Я открыла рот, лебединая плоть коснулась моего языка. Волна боли захлестнула меня, расцветая где-то

чуть выше сердца. Я почувствовала, как кружится голова, как эмоции обрушились на меня

как снег на голову. Эта боль, печаль, гнев. Всё это будто отрывало меня от земли. Я стала

быстрее пережёвывать мясо, чтобы оно быстрее попало в желудок.

Удовлетворив своё любопытство, дворяне снова стали разговаривать о чём-то своём.

Валко усмехнулся. Я видела его лицо сквозь заплывшие слезами глаза.

Я не пророню ни одной слезы, пока ему снова не станет скучно, пока он не обратится к

генералу. Но кто-то сказал ему что-то новое, от чего император запрокинул голову и

засмеялся. Мои брови сдвинулись. Он насмехается надо мной?

Он продолжал смеяться весь вечер; ещё долго после того, как я взяла в рот тот кусок. Я

никогда не видела, чтобы человек так быстро переходил с одной эмоции на другую. Когда

блюда были съедены, а ещё больше людей опьянели, к нам вышли шуты, и, как только

они столкнулись лбами, выражая наигранное безумие, император засмеялся громче и