Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

промелькнула вверх, по моему позвоночнику. По повелению палочки дирижёра,

инструменты музыкантов изгалялись в ритме эсценгардского вальса. Мои ладони

загорелись с тем чувством паники, которое у меня возникло. Не подумав, я пообещала

императору станцевать с ним. Даже несмотря на то, что единственный танец, который я

знала, да и вообще танцевала в своей жизни – это танец с юбками, у Ромска.

Наклонившись вперёд, я следила за тем, как танцуют пары, как они вращаются, какой

ритм отбивают ногами, что происходит с их руками. Я пыталась это запомнить.

Валко, снова занявший своё место, сделал лёгкое движение. Я напряглась, ожидая, что в

этот раз он снова поднимется и пригласит меня на танец. Однако он только сместился

ближе к Флокару. Я была разочарована – между ними завязалась деловая беседа. Как же

быстро император позабыл обо мне. В любом случае, это и к лучшему. Учитывая то, как

много свидетелей здесь сегодня, его ухаживания могли бы стать весьма опасными для

нашей репутации. К тому же, я должна была сосредоточиться на более важных вещах.

Снова всматриваясь в танцующих дворян, я изучала их, наблюдала за тем, как

вспыхивают их чувства, когда рядом с ними оказываются интересные им люди. Мне

приходилось всматриваться в их ауру глубже, чтобы понять, что скрывается за этим. Я всё

ещё держалась за жемчуг, чтобы меня отвлекало хоть что-то, чтобы я не заражалась их

эмоциями, чтобы я концентрировалась только на чувствах иностранных дипломатов.

Что-то внутри меня сжалось, когда я увидела их. Как и подозревал Валко, они оставались

недовольными. Их взгляды были прикованы к трону и тому, как он общается с де Бонпре.

Конечно, они уже сделали выводы и о будущей сделке, и о самом Валко.

Я сосредоточилась на членах делегации, пытаясь заметить каждое их движение, каждое

подёргивание глаза, каждую деталь. Так мне было проще настроиться на то, что они

чувствуют. Надёжнее было бы установить контакт с помощью касания, но, я думаю,

Валко не будет благодарен мне, если весь вечер я буду ощупывать его гостей. Поэтому

мне пришлось смириться с тем, что я смогу лишь наблюдать. И, всё же, связь с ними

завязалась в прочный узел, даже несмотря на то, что, если я буду слишком сильно

сконцентрирована, это может вызвать у них плохое самочувствие. Я продолжала. Так или

иначе, как бы послам это не нравилось, это было достаточно безопасно. Во всяком случае, не смертельно.

Немного расслабившись, взглядом я отыскала Антона, перед этим рассмотрев всех

танцующих людей. Принц вёл себя предприимчиво. Если он и обязан присутствовать на

балу, то распорядится временем мудро. Он обсудит проблемы своей провинции с любым

вельможей, который мог бы выделить спасительную сумму денег. Возможно, именно в

этом и заключалась суть его схемы с Кануном Морвы.

Пытаясь отыскать Антона, я заметила и Пиа рядом с одним из банкетных столов. Она

многообещающе подмигнула, наполняя чей-то кубок крепким напитком. Нашла ли она

время, чтобы побыть с Юрием наедине? Я ждала, что она посмотрит на меня снова, и я

смогу указать ей на стража. Он стоял в другом конце зала. Но её взгляд был весьма

печальным.

Перед ней встал какой-то дворянин и закрыл её от меня. Он взял серебряный кубок и что-

то добавил в напиток. Свет падал на его аметистовое кольцо. Я глубоко вдохнула. Кольцо

на его мизинце.

Он – тот самый мужчина, который передал Антону письмо в тот раз? Человек с запиской о

Кануне Морвы?

Мужчина обернулся, будто чувствуя, что я смотрю именно на него. Этому достаточно

худощавому, с копной волнистых волос мужчине, было не больше сорока лет на вид. Из-

за своей одежды, он напоминал цветок с коричневыми лепестками. Если бы мы

встретились случайно, я бы не обратила внимания ни на что – только на слишком

задумчивый взгляд. Он потягивал свой напиток, его глаза кого-то искали, и он точно знал, кого.

Когда я поняла, кто это был, моё сердце ушло в пятки, прямо к моей атласной обуви.

Антон танцевал. Антон , человек, который не обременяет себя протоколом, танцевал.

Торжественно, принц положил руку на дамскую талию, зажимая вторую руку в её

протянутой руке. У неё были рыжие волосы, на лице выступал румянец, но самое

прекрасное – её грация: она буквально скользила по мраморному полу.

Во мне проснулось что-то горькое и тёмное, а по венам побежало резкое тепло. Кто она?

Кто эта женщина, с которой он танцует? Почему он обращает внимание на неё? Почему

он не смотрит на меня? Почему не обращал на меня внимания, пока я не оказалась в его

комнате?

Я стиснула зубы, чувствуя, как на лице появляется самодовольная улыбка. Антон мог

танцевать со столькими партнёршами, со сколькими бы захотел. Неужели он думает, что и

правда так сможет отвлечь меня от того, зачем он действительно здесь появился? Если это

так, то он неправ. Потому что теперь я точно знаю: в сговоре с ним и дворянин с

серебряным кубком, и Юрий. То, как мужчина выискивал принца в толпе и само его

кольцо были достаточно подозрительными вещами, чтобы включить их в список

доказательств.

Я стиснула зубы, хоть мой внутренний голос и молил меня о том, чтобы я подошла к

Антону, чтобы сошла с престола, чтобы помешала ему. Но мне нужно было оставаться

спокойной. Если бы я отошла хоть немного, император тут же отвлёкся бы и стал за мной

следить. Я не хочу, чтобы он подозревал меня в том, о чём я ещё сама не знаю. Как бы

меня это не раздражало, мне приходилось смотреть часами на Антона, Юрия, того

дворянина. И ждать. Скоро наступит полночь. Его Антон думал, что сможет уберечь меня

ото всей этой дворцовой политики, то он ошибался. Я не наивная девочка, не простушка.

Я не та, кого он мимолётно пытался спасти от страданий. Почему он не может быть со

мной на публике? Почему мы выясняем отношения только за закрытыми дверями?

Дипломат смеялся над шуткой Валко, и я немного приблизилась к ним, пытаясь услышать

её конец. Он рассказал её Флокару, однако не поделился ею со мной. И мне было досадно.

Очередной брат Озёров, который решил сделать вид, будто меня не существует. Я знала, что это смешно. Я не должна жаловаться на то, что чувствую себя брошенной, но я ничего

не могла с собой поделать. Я была Имперской Прорицательницей, но, кроме этого, я

оставалась девушкой. Девушкой, которую, пусть и против её воли, но наряжали целый

день; девушкой, которая в жизни заводила слишком мало друзей. И, как и любая гостья

этого бала, девушкой, которая хотела быть замеченной . Девушкой, с которой будут

разговаривать и которой подарят обещанный танец. Вместо этого я сидела на троне, рядом