Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

- И ты.

В конце концов, наши взгляды встретились. В его глазах я видела всё, что произошло

между нами в прошлую ночь. В своей ауре я чувствовала лёгкий туман от нашего

вчерашнего поцелуя. Мне хотелось коснуться его губ снова, чтобы хоть как-то успокоить

его; чтобы он понял, что всё получится, даже несмотря на то, что я сама едва ли в это

верила.

- Я должен идти, - сказал он и закрыл дверь, когда я подалась к нему. От неожиданности я

моргнула, смотря на вихрь звёзд на двери.

В моей прихожей, будто ожидая меня, уже стояла ваза синих гиацинтов. Рядом с ней

лежала небольшая блестящая коробка. Лента, обёрнутая вокруг неё, была запечатана

воском с тиснением «V» и короной с семью рубинами. Я сломала её и подняла крышку.

Внутри, на подушке из бархата, в окружении алмазов, находился сапфир. Он был на цепи

из алмазов. Его грани переливались в солнечном свете, показавшегося в моём окне.

Я закрыла коробку и оттолкнула от себя. Неужели Валко думает, что меня можно купить?

Неужели этот камень сможет заменить подругу? Запах гиацинтов сжигал мой нюх. Я

ходила взад-вперёд. Я согнула руки, понимая, что меня переполняет гнев. Ожерелье

стоило достаточно, чтобы прокормить семью. За эти деньги можно отремонтировать

пансион Руты, с этими деньгами дети Ромска могли бы дольше играть на полях, а не

выпрашивать деньги у городских.

Я присела на стул у письменного стола и попыталась успокоиться, отогнать всё своё

отвращение. Подарок Валко нельзя вернуть. Если я хочу восстановить с ним хорошие

отношения, я должна принять этот подарок. Я чувствовала, насколько это невыносимо: соединяться воедино с его аурой, чтобы убедить императора и отпустить Тосю, и сойти с

престола.

Я потёрла глаза. В костях чувствовалась усталость, но я стиснула зубы. Я не хотела

поддаваться чувству жалости и отчаянья к самой себе. Моё задание может быть

невыполнимым, но, моё дар и в то же время проклятье – единственное, что поможет мне

изменить этот мир к лучшему.

День тянулся слишком долго. Перед тем, как появилась Ленка, ко мне в покои пришла

новая горничная. Казалось, она добра и хорошо исполняет свои обязанности, но мне

становилось холодно, моё тело будто становилось пустым, когда я пыталась сравнить её с

Пиа. Её веснушчатая кожа против оливковой кожи Пиа. Аура Пиа была чувствительной.

Новая горничная не улыбалась. Она просто пришла в мои покои, сделала реверанс и

поставила на стол поднос с ужином, который показался мне безвкусным. Вскоре после

этого пришла и Ленка. Должно быть, её уже предупредили о том, что я вновь появилась.

Я не отвечала на её вопросы о том, где я была прошлой ночью. После моего отказа, мы

обе не проронили ни слова. Я всего лишь поручила ей сделать так, чтобы перед

императором я выглядела потрясающе. Она выполнила свою задачу прекрасно и облачила

меня в бледно-серебристое платье.

Я знала, что император весь день провёл на встрече со своими советниками. Если бы он

узнал, что я вернулась, мне бы пришлось провести всю встречу с ними.

Я спустилась к винтовой лестнице и направилась к зале заседаний. Сапфир, будто лёд, обжигал моё горло. Моё шею, словно воротник окутало ожерелье. Я не была готова

увидеть радость императора от того, что я надела его подарок.

Как только я дошла до второго этажа, я остановилась, хватаясь за перила. Мою ауру

охватила паника. В это же время, через вход со стороны сада, прошёл Антон. Он поднял

голову. Принц вдохнул глубже, когда заметил меня, но я чувствовала, что его тревогу

невозможно скрыть. Слуги практически не замечали его и лишь сновали по своим делам.

Он запрокинул голову. Движение было едва заметным, но я всё поняла.

Когда он шёл по направлению к большому залу, его сумеречно-синий плащ развивался за

его плечами. Выдержав немного времени, я спустилась на ещё один пролёт и затем снова

поймала его след. Я пыталась делать вид, будто мой маршрут случаен, однако я двигалась

быстро, чтобы не упускать его из виду. Антон остановился для того, чтобы снять свои

перчатки и осмотреться, не обращают ли на него внимание зеваки. Затем, он проскользнул

в большой зал.

Моё сердце стало биться быстрее, чувствуя, как волнение Антона отображается и на мне.

Я ускорила шаг, и, немного осмотревшись, скользнула в зал, после чего быстро закрыла за

собой дверь.

- Ты здесь для того, чтобы встретиться с союзниками? – спросила я, прижимая руку к

животу в небольшом приступе тошноты. – Из-за твоей ауры мне больно.

За тёмными шторами не было видно окон, лишь только лёгкое свечение по краям

просвечивалось сквозь них. Этого было достаточно, чтобы я заметила нечёткие контуры

мебели, большие, завёрнутые в ткань, чтобы не попадала пыль люстры, всё ещё стоявший

на возвышении трон. Это всё, что напоминало о величии того бала, который состоялся в

канун Морвы.

Антон прижал меня вплотную к стене с двойной дверью, чтобы тот, кто решит сюда

зайти, увидел нас не сразу. Его взгляд упал на сапфировое ожерелье, а я смущённо

коснулась его. Он чувствовал, как оно становится железными оковами для меня. Принц

покачал головой, затем, будто проклиная кого-то, бросил перчатки на пол. Я хотела

коснуться застёжки, чтобы снять ожерелье, однако замерла.

- Это Феликс! Кровожадный дурень! Он разрушил всё, над чем мы работали.

Я отпустила ожерелье и представила человека, которого в своей жизни видела лишь

дважды. Я всегда чувствовала, что он держится на расстоянии. Всё, что я могла увидеть –

это мистические голубые глаза и то, как таинственно он взял то письмо с надписью

«канун Морвы»; то, как он появился в зале, когда колокол пробил двенадцать.

- Что он сделал?

Одна из дверей рядом с нами открылась. Я ахнула и отступила назад.

- Есть здесь кто-то? – тихо спросил мужчина. В тусклом свете я смогла рассмотреть

большую копну волос.

- Николай, сзади, - сказал Антон.

- А что она здесь делает? – мужчина обернулся, но, увидев меня, некоторое время смотрел

на меня.

- Соня с нами. И ты это знаешь.

- Император ищет её, - Николай потёр ладонями лицо. – А ещё, думаю, он ждёт моего

возвращения. Я ушёл из зала заседаний , чтобы прийти сюда, - добавил он, будто это было

преступлением. – Я сказал, что у меня срочное дело. Уверен, император до сих пор не

может понять: какие такие дела могут быть важнее совета.

- Почему он захотел, чтобы ты приехал во второй раз? – нахмурился Антон.

- Он настаивает, чтобы я поделился с ним опытом нападения на Шенгли, - Николай развёл

руками. – Я не знаю даже о том, что такое стратегия боя! Солдатом был мой отец, не я, -