Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

решительности. Как я смогу удержаться от того, чтобы поддержать их?

- Соня, с тобой всё в порядке? – прошептал Антон. Его рука коснулась моей спины.

- Да, - я резко выдохнула, пытаясь бороться с воспоминаниями и взять себя в руки. Его

рука же сжала моё плечо, прежде чем он снова обратился к графу.

- Сколько дворян нас поддерживают? – спросил Антон.

- Ты хочешь бороться с ними? – ахнул Николай.

- У нас ещё есть надежда на то, что император отступится. Если валко отречётся от

престола, все жизни будут спасены, - его взгляд был прикован ко мне, и я сглотнула, зная, что дело во мне. Я понимала, что я – последняя надежда на то, чтобы революция мира и

свободы прошла без единой жертвы.

Граф наблюдал за нами, но я не чувствовала, что он верит также, как и Антон. В Николае

было только недоверие, которое отражалось и на мне. У меня нет времени слишком долго

уговаривать императора. Всё, что у меня есть – это один день, за который я должна была

убедить Валко в том, что власть нужно передать в другие руки, а сам он не заслуживает

доверия. И я должна была сделать это до того, как сюда придут крестьяне и сделают мою

задачу более чем невозможной.

- Если всё пойдёт по плану, - Антон продолжил. – Император сможет предотвратить всё

это, если передаст право управления народу. Но я хочу представлять всех людей. Мне

нужно знать, сколько дворян на нашей стороне. Мы не можем превратить это в

гражданскую войну.

- Их не так много, - будто извиняясь, пожал плечами Николай. – У меня не было

достаточно времени, чтобы убедить их в этом, поэтому людей не так много, как я

пообещал. Они согласились с тем, что крестьянам и крепостным стоит дать некоторые

права. Но они против того, чтобы их лишили титулов и земель, что произойдёт

непременно, если власть перейдёт к людям так быстро. Антон, это будет хаос . Мы

должны придумать что-то получше. Если это то, что мы готовы предложить дворянам,

боюсь, что ты останешься один.

- А как насчёт тебя, Николай, - Антон скрестил руки на груди и одарил графа

пристальным взглядом. – Если никто меня не поддержит, то поддержишь ли ты?

- Да, конечно, поддержу, - палец, на котором было надето аметистовое кольцо, дрожал.

- Независимо от того, что произойдёт, ты не причинишь вреда Соне, - глаза принца

сузились, и он подошёл к графу ближе, будто наступая. – Ясно?

Предчувствия Николая глубокими ранами жгли мою грудь. Что он имел в виду? Как граф

может мне навредить?

- В любом случае, она должна оставаться в целости и сохранности, - Антон столкнулся с

князем нос к носу. – Если нет, то, будь уверен, я отомщу. Я не брезгую насилием, если оно

действительно оправдано. И у меня есть достаточно союзников, готовых мне помочь. Всё

ли тебе понятно?

Я сразу же вспомнила то, как принц, в ночь бала, был готов занести клинок над Валко и

ударить в любой момент.

- Да, - я не знаю, блефовал ли Антон о количестве своих союзников, но Николай сделал

шаг назад. Его руки стали трястись ещё сильнее.

- Тогда мы должны вернуться в зал заседаний, но подозрений возникнуть не должно. Нам

нельзя появиться там вместе. Николай, выходи первым. Через несколько минут, Соня, ты

выходишь за ним. А когда почувствую, что это безопасно, выйду и я.

- Замечательно, - сказал Николай так, будто порядок того, как мы покинем эту комнату, стал единственным достойным планом, который мы обсудили. Николай поклонился и, не

теряя ни минуты, вышел из комнаты.

- Почему ты ему так угрожал? – я кивнула Антону. Граф уже закрыл дверь, а я пыталась

понять, что произошло. – Это на тебя не похоже. Ты ведь веришь в то, что все должны

делать свой выбор без принуждения.

Он не ответил. Он взял меня за локоть и подвёл к ближайшему окну.

- Что ты делаешь, - спросила я. В моей ауре появилось чувство его внезапной тревоги. Я

нахмурилась, всматриваясь в большую оконную раму: она начиналась у ног и

заканчивалась аркой под потолком. Занавески приятно шелестели, когда он прижал меня к

ним. Почему он сделал это?

- Не имеет значения, что со мной произойдёт, - сказал Антон. Его аура обжигала мой

позвоночник. – Но ты должна выжить. Без тебя всё потеряно.

- Ты тоже должен выжить, - я не понимала, что на него нашло. Мои ноги подкосились от

одной-единственной мысли, которая пришла мне в голову. – Ты же не уезжаешь?

- Я останусь с тобой так долго, как только смогу, - почему всё это звучит так, будто в

скором времени мы должны расстаться?

- Если ты говоришь обо всё, что происходит здесь, то ты будешь бороться, - сказала я. Это

больше напоминало приказ, чем вопрос. – Если ты не хочешь брать в руки оружие, чтобы

защитить себя, то это сделаю я, - он не был единственным, кто хотел защищать. – Я

возьму твою саблю и буду твоим щитом.

Он улыбнулся, но улыбка была слишком печальной. В зареве солнца, можно было

увидеть, как пыль ложится на его освещённое лицо. Это напомнило мне о том дне на

заседании совета. Так он казался святым, хоть мы и стояли слишком близко друг к другу.

- Ты прекрасно справишься, - сказал он, хотя я понимала, что он подразумевает что-то

другое. – Ты была рождена, чтобы это сделать.

- Антон, - я положила руку ему на грудь.

- Пусть ты и не была рождена, чтобы быть со мной, - он напрягся, лишь только я

прикоснулась к нему, а его вид стал более решительным.

- Я думала, ты веришь в равенство, - я опустила руку, сжимая пальцы. – Неужели я

недостаточно хороша для тебя?

- Соня, - он нахмурил брови, будто его поразила боль. – Я когда-нибудь заставлял тебя

думать, что это так? Равенство – это идеал и часто едва ли достижимый. Во всех

отношениях, ты – лучшая.

Моё сердце наполнилось любовью к нему. Я моргнула, и слёзы стали падать на щёки.

Почему у меня было чувство, будто это – финал? Будто сейчас кто-то выстрелит и стекло

разобьётся?

Нет, это не может быть концом. Я не позволю этому быть концом всему. Только если он

действительно не понимал, что я к нему чувствую.

За дверью послышалось волнение. Топот сапог становился громче и приближался всё

ближе.

- Сюда! – закричал кто-то.

- Николай, - выругался Антон и сплюнул.

- Граф предал тебя? – мои глаза расширились от недоумения, которое это у меня вызвало.

– И ты знал , что всё произойдёт именно так.

Для того чтобы спасти свою собственную голову, Николай, возможно, рассказал о том, что Антон причастен к революции, даже несмотря на то, что присягнул принцу на

верность.

Приглушённый звук сабель, рассекавших воздух. Натиск Императорской Гвардии. Они

близко.

- Обещай, что даже не пикнешь, - Антон толкнул меня за штору.

Я опёрлась об оконную раму и прищурилась, всматриваясь в лучи солнца. Моё сердце