Дана Арнаутова - Подари мне пламя. Чернильная мышь (СИ)

— Очень! — выпалила она, не успев даже подумать. — То есть… если можно…

— Я все равно не собираюсь говорить ничего, что можно было бы использовать против меня в суде, — улыбнулся Монтроз. — И учебника из моей биографии ни в коем случае не выйдет. Весь секрет в работе, упрямстве и связях. Да, связи — это очень важно. У вас есть близкие подруги, Маред? Или друзья мужа?

И этот вопрос тоже был легким и ничего не значащим, как волан для модной игры. Поймай — отбей. И ответить на него можно было так же легко, но Маред вздрогнула — так созвучно это оказалось ее недавним мыслям. А Монтроз продолжил:

— Не подумайте, что я вмешиваюсь в ваши дела, но если вы перестанете показываться дома, никто не начнет вас разыскивать? Слухи и сплетни — это было бы очень плохо.

— Слухов не будет, — ровно ответила Маред. — У меня нет подруг, а друзья мужа… были его друзьями.

За окном плыл уже настоящий лес, но очень красивый и словно ухоженный. Наверное, здесь собирали хворост и вырубали сухостой. В просвет между стволами блеснула серебристо-голубая гладь реки. Карту Лундена Маред помнила не очень хорошо, но больше было похоже, что это не Темез, а один его маленьких притоков — очень уж чистой была вода. Или вообще какая-то речка сама по себе.

— Тогда вам следует обзаводиться своими друзьями, и как можно скорее. В юности это сделать легко, потом гораздо сложнее. Смотрите — реку уже видно… Вы так замкнуты или дело в недостатке времени?

— И то, и другое, — буркнула Маред. — А сколько вам было лет, когда вы основали юридический дом?

— Двадцать три. Правда, это была крошечная контора с единственным стряпчим. Через пару лет мы отметим пятнадцатилетний юбилей, — с явной гордостью улыбнулся Монтроз.

У лэрда, когда он не усмехался краешками губ, была хорошая улыбка, теплая и искренняя. И Маред не могла не подумать, как было бы прекрасно просто поговорить с таким великолепным знатоком права, не видящим в ней воровку и продажную девку. «Только вот если бы не история с даблионом, — напомнила она себе, — не видать тебе, милочка, лэрда Монтроза никогда в жизни даже на расстоянии дюжины шагов. С чего ему разговаривать с тобой, да еще и по душам?»

Подведя мобилер по удобному накатанному спуску почти к самой реке, Монтроз развернулся, вернулся немного вверх и поставил «Драккарус» у кустов, боком к дороге.

— Мы на месте, — кивнул небрежно. — До Мейд Вэл миль двадцать, так что потом сразу уедем домой. Самое приятное, что здесь больше никто не бывает. Ниже по течению прекрасный пляж — все предпочитают его. Вы не поможете с корзиной? Она не тяжелая, только неудобная для одного.

Действительно, достать корзину им пришлось вдвоем. Поставив ее на траву, Монтроз открыл плотную крышку и вытащил маленькое ведерко, от которого запахло так, что у Маред рот мгновенно наполнился слюной, в желудке, предательски забывшем про кофе с булочкой, заурчало.

— Мясо останется здесь. А мы возьмем остальное — он галантно вручил Маред пакет — и пройдем во-он туда.

«Туда» оказалось дивным местом. За кустами орешника, не видный с дороги, скрывался участок чистого песка у кромки реки. Сквозь прозрачную воду виднелось пологое ровное дно из того же песка, по бокам полянку окружали деревья и полоса травы, на светлом песке издали виднелся круг кострища, заботливо обложенный камнями. Стоило Маред увидеть это, как словно снова окатило запахом дыма и реки от волос и кожи Монтроза. Лицо вспыхнуло — она мгновенно вспомнила прикосновения Корсара той ночью, тяжесть его тела, темноту под повязкой и опасную скользкую ласку шелка на запястьях.

Маред сглотнула, но это не помогло: во рту стоял вкус малины, дыма и губ Монтроза. Она даже сделала крошечный шажок в сторону, покосившись на лэрда, но тот был спокоен, так что Маред мрачно велела себе успокоиться. Как говорил ее новый работодатель — не искать намеков там, где их нет. Еще бы знать, что их действительно нет…

От кострища, конечно, дымом уже не пахло, все это было шутками ее воображения. И малины поблизости не было. Опустив немыслимо вкусно пахнущую корзину, Монтроз снова откинул крышку, пояснив:

— С этим вы управитесь сами, а я пока займусь мясом.

И ушел, оставив слегка обескураженную Маред хозяйничать на поляне. Что ж, первым делом она заглянула в пакет. Там были два огромных полотенца из мягкой шерсти, больше напоминающих простыни, льняная скатерть и полдюжины льняных же салфеток — все с ярлычками магазина. Монтроз собирается купаться? И — ради Бригиты! — два полотенца! Не значит ли это, что он рассчитывает… Дальше Маред прогнала мысли, от которых становилось еще жарче, и добросовестно занялась делом.

Расстелив на самом ровном месте у кострища скатерть, она достала из корзины полдюжины судков, завернутых в толстые салфетки для сохранения тепла и немыслимо вкусно пахнущих даже сквозь них. Осторожно развернула. Тушеное мясо, какие-то странные рулетики, завернутые в листья, ломтики рыбы в соусе, если это белое и почти прозрачное — рыба, что-то еще, совсем незнакомое и почти пугающего вида. А еще несколько огромных плоских лепешек, мягких, но с румяной корочкой и тоже обернутых в снежно-белые полотенца. Огромный пучок всевозможной зелени, перевязанный пестрой шелковой ленточкой — большую часть трав Маред видела впервые. Круг темного копченого сыра, круг светлого, несколько полосок мягкого сыра, забавно заплетенных в косички, бутылочки с соусами…

Подошедший из-за деревьев Монтроз понимающе вздохнул, глядя на растерянную Маред.

— Мой старый друг и клиент Самеди-рез Туахра иль-Карими очень беспокоится о славе своего заведения. Одна мысль, что гостям может чего-то не хватить, приводит его в священный ужас. Ничего, остальное мы просто заберем домой.

В руках у него была та маленькая корзинка, из которой на свет появилась странного вида пузатая пыльная бутылка с залитым сургучом горлышком.

— Исфаханское красное вино, — пояснил Монтроз, нежно глядя на бутылку. — Сухое и очень легкое — лучший выбор к мясу на углях. Присаживайтесь, тье Уинни, мясо будет готово еще не скоро.

Маред осторожно опустилась на сложенное вчетверо полотенце с одного края «стола», Монтроз сел напротив на второе такое же. Недолго повозившись с бутылкой и штопором, вытащил из той же корзинки несколько пузатых глиняных стаканчиков, вложенных один в другой, вынул пару, наклонил горлышко бутыли. От полившейся в стаканы чуть мутноватой красной жидкости по поляне разнесся резкий, но приятный аромат, очень гармонично дополнивший запахи еды. Маред с сомнением посмотрела на вино, перевела неуверенный взгляд на Монтроза. Пить она не умела. Совсем. Приличные девушки и даже замужние женщины могут разве что пригубить глоток вина, да и то лучше ограничиться легким яблочным сидром…