Эльвира Плотникова - Родственный обман

— Мне не нравится твое поведение, милочка, — лениво произнес Даниэль.

— Я не милочка, — огрызнулась Эмилия. — И мне плевать, что там тебе не нравится.

Даниэль снисходительно улыбнулся и осуждающе покачал головой. Эмилия хотела уйти, но обнаружила, что не может сделать ни шагу. Только сейчас она заметила — в правой руке Даниэль сжимает стек, постукивая его кончиком по голенищу сапога.

— Раздевайся.

На Эмилию напала оторопь — ни пошевелиться, ни слова произнести. Только и оставалось, что гневно смотреть на негодяя Даниэля. Что он себе позволяет?! По какому праву? Она пожалуется мужу! Но… как? Даже позвать на помощь не получается!

Ей стало по-настоящему страшно — мелкой и противной дрожью застучали зубы, затряслись коленки, перед глазами все поплыло. Даниэль сделает с ней все, что пожелает!

Но… он же не будет раздевать ее сам? Тут, в парке? Она оглянулась — вокруг ни души. Нет, сама она ни за что. Пусть даже не надеется. И вообще, она сейчас убежит. Сбросит с себя это странное оцепенение — и убежит.

— Ох, милочка-а, и достанется же тебе за непослушание. — Даниэль лениво зевнул, хотя глаза его уже горели в предвкушении.

Эмилия попыталась сделать шаг назад и вместо этого шагнула вперед, к ненавистному деверю, который легко поднялся на ноги и подхватил ее под локоток.

— Полагаю, сама не разденешься, — шепнул, наклонившись к самому уху.

— Н-нет… не надо…

Даниэль подтолкнул ее к скамье. Эмилия почувствовала, что падает и теряет сознание.

Очнулась — и поперхнулась криком.

Нет… Нет! Не может быть! Она лежит на скамье, на животе. Прямо перед носом гладкая светлая доска. Руки вытянуты вперед и перехвачены невидимыми путами. И она нагая. Нагая и уязвимая! Ноги тоже привязаны. Она спрятала лицо, утопая в отчаянии напополам со стыдом. О, что теперь будет!

Теплая ладонь огладила плечо.

— Непослушная девочка…

«Отпусти!» — хотела крикнуть Эмилия, но из груди вырвался только влажный всхлип.

Даниэль снова коснулся ее — аккуратно убрал распущенные волосы со спины, отвел их в сторону, оголяя плечи и шею.

— Расслабься.

Это прозвучало как приказ.

«Иди к черту!» — мысленно завопила Эмилия, судорожно сжимая бедра.

Прохладный кончик стека уперся между лопаток. Скользнул вдоль позвоночника, очертил изгибы ягодиц. Тишина. Стек со свистом рассек воздух.

— Мартин! — завизжала Эмилия и забилась в путах. — Мартин!

— Эмилия? Эми… Эми, проснись!

Знакомый голос, желанный. Долгожданное спасение. Пусть всего лишь из власти сна. Эмилия крепко вцепилась в мужа, прижимаясь, пряча лицо на груди. Ее трясло, как будто и вправду стек успел ожечь ягодицы.

— Мартин… Ма… Мартин… — всхлипывала она бессвязно, не веря, что никакой порки не было.

— Тш-ш-ш… Тише, Эми, тише. Это всего лишь сон. — Мартин терпеливо успокаивал жену, поглаживая ее по волосам и по спине. — Уже все. Все. Принести тебе успокоительное?

— Что? — Эмилия отодвинулась и непонимающе посмотрела на Мартина. — Лекарство? Ты думаешь, что я… Нет, не надо. Спасибо.

Она завернулась в одеяло, чтобы согреться и унять дрожь. Мартин удивился перемене настроения, это было заметно по его растерянному виду. Однако возражать и настаивать не стал, только спросил, отойдя к окну:

— Что тебе приснилось? Ты так кричала…

— Кошмар, — коротко ответила Эмилия. Не рассказывать же, как ее хотел наказать Даниэль! Стыдно, хоть это всего лишь сон. — Я не помню, но было очень страшно. Спасибо, что разбудил.

Мартин кивнул, раздвигая шторы. Эмилия отметила, что он одет так же, как и вчера, а быстрый взгляд на вторую половину кровати окончательно убедил — муж не ночевал дома.

— Где ты был? — вырвалось у нее прежде, чем она успела пожалеть, что выдала свое беспокойство.

Впрочем, Мартин не догадался о ее переживаниях. Наоборот, разозлился, уличая в любопытстве.

— Мне кажется, это неуместный вопрос, — процедил он, раздеваясь. — Я не обязан отчитываться, где бываю.

Эти слова обожгли Эмилию куда сильнее, чем она предполагала. Вот, значит, как. Жену на короткий поводок, и «будь послушной девочкой, надо соблюдать приличия», а сам по ночам шляется неизвестно где? И он думает, с ней можно так поступать?

«Конечно, думает. Ведь он тебя купил».

«Это не повод унижать меня. Я не позволю!»

«Ха! Интересно, и как?»

— Конечно, не обязан, — ответила Эмилия елейным голосом. — Просто я не знала, что у вас тут такие странные представления о приличиях.

— Ты о чем? — Мартин уже снял рубашку и теперь расстегивал брюки.

— Жить в разных спальнях неприлично, а не ночевать дома — прилично? Ах, да! Как я сразу не догадалась! Жена должна быть на месте, а муж может гулять, где ему вздумается.

— Пожалуй, я предположил бы, что ты ревнуешь, — усмехнулся Мартин, — если бы ты была настоящей женой. Но это не так, поэтому послушай меня внимательно, я не буду повторять.

Эмилия поежилась от ледяного тона. Сейчас Мартин походил на Даниэля. Холодное пренебрежение в сочетании с угрозой. «Попробуй не послушаться, детка. И ты об этом пожалеешь».

— Во-первых, ты сама отказалась от близости. А я не собираюсь целый год пребывать в воздержании. Я нормальный здоровый мужчина, и мне нужен регулярный секс. Во-вторых, у меня есть работа, а наши миры находятся в разных временных фазах. Грубо говоря, у вас день — у нас ночь. Тут все давно привыкли к тому, что я ухожу вечером и возвращаюсь только утром.

Мартин говорил ровно и спокойно, не повышая голоса, но каждое его слово больно ранило Эмилию. Она не понимала — почему. Муж не собирается ее домогаться? И хорошо. Она же сама не хочет, разве нет? Он часто отсутствует ночами? Еще лучше. Они будут меньше видеться. Тогда почему… Почему так горько? Откуда эта нелепая обида?

Надо бы разобраться с этим. Потом. А сейчас…

— Хорошо, как скажешь. Не понимаю только, зачем ты настаивал на общей спальне. Одни неудобства. Жили бы в разных, ты бы делал вид, что иногда заходишь.

Эмилия старательно притворялась, как будто ей все равно.

— Да, ты права, — неожиданно ответил Мартин. — Я ошибся, предложив тебе переехать.

От горького разочарования сжалось сердце. «Я ему безразлична. Вещь. Всего лишь удачное приобретение. Срок годности — один год».

— Так, может…

— Нет, я не меняю своих решений, — перебил ее Мартин. — Ты останешься здесь. Кстати, твое чудовище проснулось.

Он показал на корзинку, из которой, пыхтя и попискивая, уже лез дракоша. Эмилия радостно охнула и кинулась к любимцу. Обида никуда не делась, и Ло очень вовремя спас ее от позора. Еще немного, и она разревелась бы, как маленькая девочка, на глазах у Мартина. Нет, она не доставит ему такого удовольствия.

— Я думала, ты забрал его насовсем. — Эмилия прижала малыша к груди и взъерошила пальцами мягкую шерстку.