Тереза Тур - Империя Тигвердов. Невеста для бастарда

— В жизни бы не подумала!

— Он отправил вас отдыхать в вашу комнату, — пожал плечами сын императора. — И не озадачился тем, чтобы приставить охрану. Зря. Всех этих неприятностей можно было бы избежать… И мне очень жаль, что я был настолько слаб, что не сработало защитное заклинание. Того, кто на вас напал, попросту размазало бы. Но… Защита была завязана на мою силу — а ее-то как раз и не было.

Как-то внезапно ужас затопил меня — стало трудно дышать.

— Сейчас, — подскочил милорд. Быстро подошел к столику, уставленному какими-то пузыречками, которых у меня в комнатах до этого не было. Накапал чего-то в стакан, долил воды. Вернулся ко мне. — Выпейте! Целитель оставил.

Я сделала глоток, почувствовала уже знакомую невыносимую горечь лекарства — видимо, принимала его не в первый раз. Дикая паника тут же отступила. Я задышала ровнее. И поняла, что вцепилась в мужскую руку.

— Вероника… — склонился он над моими ладонями, развернул их к себе и поцеловал. — Как бы мне хотелось все изменить. Как бы мне хотелось выразить, насколько я сожалею… Вы сможете меня когда-нибудь простить?

— Я прекрасно понимаю, что вашей вины в произошедшем нет.

— Мне хотелось вам помочь. Я понял, что вы и мальчики от кого-то скрываетесь, чего-то боитесь. И вы, и ваши сыновья вызвали во мне симпатию. И я решил облагодетельствовать, тем более что мне это ничего не стоило… В результате я обязан вам жизнью, а вы чуть не погибли из-за меня.

— Видимо, судьба решила преподать вам урок смирения, а я попалась ей под горячую руку.

— Вы смеетесь?

— А что мне остается? Все живы и скоро будут почти здоровы. Надо лишь решить, что делать дальше.

— Тогда давайте пригласим молодых людей. В конце концов, это их касается в первую очередь.

Он отправился в мою спальню. А через секунду я услышала, как он разговаривает с мальчишками.

— Дайте мне слово, что не будете нападать. Нам надо поговорить.

— Из-за вас мама пострадала! — возмущенный голос Павла.

— Действительно, милорд. — А это был уже холодный и высокомерный голос Рэма. — Она была в вашем доме, под вашей защитой. Как это получилось?

— Один… — милорд явно проглотил несколько ругательств, — чиновник… решил выслужиться. По сути, он похитил вашу матушку.

— Может быть, вы придете сюда? — потеряла я терпение. — Ваш разговор в некотором роде и меня касается.

Повисла пауза, в которой мне послышалось: «Молчи, женщина, твой день — Восьмое марта…» Но потом что-то в мозгах у мужчин щелкнуло, и они появились в гостиной.

— Молодые люди! Сядьте и успокойтесь, — велела я. — А то вы так до многого договоритесь с милордом Вердом.

— Матушка, — обратился ко мне Рэм. — Я настаиваю на том, что здесь оставаться опасно и надо уходить.

— Я согласен с братом, — поспешил сказать свое слово товарищ Пашка.

— А что скажете вы, милорд?

— В словах молодых людей есть определенный смысл, — грустно улыбнулся он. — Но я прошу вас учесть несколько фактов. Госпожа Лиззард серьезно пострадала. В любом случае ей необходимо остаться, чтобы закончить лечение. Согласитесь, что личный целитель императора — это лучший специалист.

— Почему ее мучают боли? — вперил в милорда недовольный взгляд Рэм.

— Как я понял, помощь вашей матушке была оказана, но никто особо не старался. Кости срастили, внутреннее кровотечение остановили — и на этом все. С поврежденными тканями уже не работали. Да и разорванные нервы не сращивали. Отсюда боли.

— А что сейчас?

— Сейчас к лечению подходят со всевозможным старанием. Но госпожа Лиззард слаба, а целитель осторожен. Следовательно, этот процесс займет какое-то время.

— А что с чиновником, который маму похитил? — спросил Павел.

— Его ждут рудники, — пожал плечами милорд Верд. — Уголовную полицию — расследование и переформирование.

— Мне помогли там, — тихо сказала я. — Дважды.

— Когда будете в силах, расскажете, кто это был? Я возглавляю комиссию по работе Уголовной полиции, и мне очень важно это знать.

Я кивнула. Потом вспомнила свое обещание:

— Кстати, человек, который мне помогал… — я не решилась говорить при детях слово «палач», — очень хотел нормальное начальство.

— Я подумаю, что можно сделать, — нахмурился милорд Верд.

— Милорд, — обратился к нему Павел, — а как, с вашей точки зрения, стоит поступить нам?

— В любом случае следует дождаться выздоровления госпожи Лиззард.

— Это понятно. А потом?

— Потом я бы попросил вас не исчезать. Если вы примете решение уйти, я подыщу для вас убежище. В конце концов, я обязан вашей матушке жизнью. А никто не может сказать — ни мои друзья, ни мои враги, — что я остался кому-нибудь что-нибудь должен.

— Так чем закончилось расследование? — поинтересовалась я у милорда Верда, который зашел меня проведать.

Он заходил каждый день после обеда. Я его ждала — быстрых, решительных шагов в коридоре, аккуратного стука в дверь, все время недовольного «И зачем вы встали?».

Сегодняшний день исключением не был. Я оделась — это целый подвиг, между прочим. Хорошо еще, что доставили мои заказанные платья, на примерку которых я так и не попала. Я надела любимое, синее, и отправилась встречать гостя. Обычно мы с ним беседовали на разные отвлеченные темы, но сегодня… Мне захотелось узнать, что происходит.

— Расследование… — проворчал милорд Верд, скривившись так, словно у него заболели все зубы разом. — Оно продолжается. Но я как-то сомневаюсь, что будет результат.

— Почему?

— Мои армейские розыскники никого не нашли, — еще сильнее нахмурился хозяин дома. — Они прошли по моему следу до императорского дворца. Пообщались со всеми, с кем я встречался в тот день.

— И?..

— И ничего. Так же точно ничего не нашли и маги. Кстати, прах змейки произвел на них неизгладимое впечатление. А мою вазу они так и не отдали.

Мы посмеялись, и милорд, сославшись на дела, удалился.

День тянулся за днем. Неделя за неделей. Вроде бы и жаловаться было не на что. Жизнь наладилась до такой степени, что я ощущала себя не в бегах, трудящейся на сатрапа и самодура в лице лорда Верда, а где-нибудь в санатории.

Дети старались радовать. Постоянные драки с другими кадетами в академии не в счет. Прислуга под чутким руководством Джона — тот проникся тем моментом, что я жизнь милорду спасла, — кидалась выполнять поручения еще до того, как они были даны. Даже обсуждения, являюсь ли я любовницей милорда, прекратили… Сам лорд Верд… Нет, я понимаю, что он мучился угрызениями совести и всячески скорбел. Но у меня складывалось порой ощущение, что скорбел он в том числе и головой. Я в своей жизни с такой гиперопекой еще не сталкивалась… И это он мне что-то там рассказывал про то, что я мальчиков залюбила и заопекала. На себя бы посмотрел.