Анна Кочубей - Душа архонта

Голубые огоньки магии в его глазах разгорались все ярче, а девушка наблюдала за ними, как зачарованная. Она осталась при своем мнении, но успокоилась.

— Вот, опять. Стоит мне подойти ближе, как ты начинаешь сверкать глазами. Я знаю тебя целую вечность, но до сих удивляюсь.

Моргнув несколько раз, Фелан потушил пламя магии и углубился в работу. К счастью, девушка не ушла, а устроилась неподалеку на кожаном диванчике. С ней в комнате было уютнее…

— Северон мне все-все расскажет, — пообещала сестра будущего короля, — я буду знать какого цвета в Аверне стены и вкус всех блюд, поданных на обед.

Фелан не ответил, не сомневаясь, что так оно и будет. В глубине души архонт бы очень желал, чтобы все было иначе, и ее чувства к Северону оставались исключительно сестринскими. «Она рождена, чтобы стать архонтом», — думал Фелан, — «жаль, что такой сильный дар пропадает напрасно. Но, возможно, это и к лучшему».

Ссоры не состоялось — эти двое привыкли не обижаться на неосторожные слова друг друга.

Северон был в Аверне за последние пять лет впервые, и поражался, насколько изменился город. Южная столица Эймара расползлась вширь, застроив все окрестные холмы невысокими, слепленными из дерева и глины домами. Склады, убогие лавки, лачуги и кривые улицы окраин, кишащие сбродом, не внушали почтения. Толпы пришлого люда и подводы превратили разбитые мостовые старого города в бурую жижу, и даже площади воняли так, что слезились глаза. Аверна походила на луковицу: проезжая все новые стены с воротами, Северон погружался в ее вонючую глубину и чувствовал себя мухой, попавшей в лабиринт.

«Хорошо, что сестра со мной не поехала! Ей бы здесь не понравилось», — подумал юноша и окончательно испортил себе настроение. На прощание они крупно поссорились. Почему-то она сочла приглашение дяди Родерика посетить Аверну до коронации оскорблением, а Фелан, как обычно, встал на ее сторону. Северон боялся признаться, что ревнует к дружбе сестры и своего наставника-архонта и охотно взял бы девушку с собой. С другой стороны, привозить сестру к дяде Родерику значило нарываться на неприятности, а у будущего короля в Аверне мирная миссия: Эймар слишком долго был расколот правлением наместника и регента, пора все исправить и объединить страну заново!

Кортеж Северона подъехал к Белому городу — древнейшему району южной столицы, и неприятное впечатление от Аверны немного развеялось. Внутренние стены, сложенные из светлого камня, привезенного с севера, показались юноше почти родными. В кварталы знати не пускали кого-попало: на воротах стража задержала карету Северона, вызвав возмущение его охраны и сопровождающих. Принцу тоже не понравилось нововведение Родерика — Аверна не в осаде и не с состоянии войны, чтобы вводить пропускной режим! В резиденции наместника дядя Родерик лично исправил оплошность своих подчиненных, выйдя из дворца навстречу Северону и распахнув сердечные объятия.

— Как я рад видеть тебя, мой мальчик! — прочувствованно воскликнул наместник, не сдерживая навернувшиеся на глаза слезы радости, — как ты возмужал, как вырос! Я благодарю Создателя, что виден конец моим мучениям у пустующего трона! Старику пора уступить место молодому и сильному королю!

Северон удивился столь теплому приему: приезжая в Архону, Родерик едва смотрел в его сторону. Визит будущего короля также остался незамеченным жителями южной столицы, но Северон не придал значения этому факту. Король Эймара еще успеет заявить о себе, когда приедет в Аверну официально.

Дядя Родерик был все тот же — пышущий здоровьем крупный мужчина с громким голосом. Называя себя «стариком», он невероятно преувеличивал! Северону показалось, что с годами наместник стал еще румянее и разговорчивее.

За годы правления Родерик настолько изменил свой дворец, что за позолоченными украшениями и лепниной многочисленных пристроек, галерей и башенок потерялся первоначальный замысел зодчего. Внутренние покои резиденции поражали неумеренной роскошью; столы, накрытые к приезду Северона, ломились от снеди, а от слуг было некуда деться. Утомленный с дороги и оглушенный пустыми речами Родерика, Северон тщетно пытался повернуть разговор в нужное русло:

— Почему в городе так много военных, дядя?

— Политика, племянник, все политика! Вы на севере смотрите только на свои горы и потеряли представление о большом мире, в котором мы живем. Но сейчас я не буду забивать твою юную голову скучными новостями! Ты еще успеешь с ними намучиться, когда сядешь на трон! — громогласно отвечал Родерик, помогая своей речи выразительными взмахами рук.

— На пути к вам я сбился со счета, сколько проехал ворот! Зачем их понастроили?

— Вот поганцы! — сокрушался дядя, — как они посмели тебя задержать?! Не переживай, Северон, провинившиеся за все ответят! Непременно!

Качая головой и запивая свое расстройство вином из золотого кубка, Родерик продолжал бормотать что-то о карах небесных и восхищаться выдержкой Северона, не казнившего стражу на воротах немедленно.

После обеда наместник повел племянника по залам дворца, показывая диковины из Аквилеи и Харматана: огромные жемчужины, шелковые ковры во всю стену и немыслимое количество золотых и золоченых предметов, от которых у Северона рябило в глазах. Подводя принца к запертой двери, Родерик неожиданно взял его за плечи и развернул к себе, глядя в лицо отеческим, прочувствованным взглядом:

— Северон, мой мальчик… Когда я смотрю на тебя, то вспоминаю твоего отца и своего обожаемого брата Эдгара — когда-то он был также молод, как ты сейчас, но корона — это не только веселые праздники, но и суровые будни. Скоро и на твои плечи ляжет тяжкий груз… Ты должен быть сильным, Северон. Сильным и стойким не по годам, чтобы не сломаться! Я бросаю к твоим ногам свой опыт и все богатства юга, чтобы судьба последнего короля Эймара тебя миновала!

— Вы о чем, дядя? — нахмурился Северон, удивленный пафосной речью наместника.

— О бесценном подарке, мой мальчик. За этой дверью тебя ждет волшебник — мастер Киндар, эльф-алхимик с озера Инья. Выслушай все, что он скажет, и прими его предложение как полагается мудрому королю.

Родерик распахнул дверь. Северон был рад избавиться от утомительного общества дяди хоть ненадолго и вошел в зимний сад. За окном резиденции наместника плакалась дождем поздняя осень, а здесь царило влажное и пышное, нездешнее, не эймарское, лето. В углублениях мраморных полов с лазуритовыми инкрустациями росли деревья и кустарники, а в траве прятались яркие точки цветов. Умело расставленные мягкие скамеечки и дорожки по кругу создавали впечатление, что сад велик, но Северон не сделал и пары шагов, как оказался в его центре. Его ждали.