Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или форменное безобразие

Остаток ночи я спала просто-таки отлично, без ног. А потому утреннюю гостью, заявившуюся в седьмом часу, встретила будучи не в духе. В отличие от меня младшая принцесса черных драконов, то бишь Кудряшка, улыбалась, лучилась здоровьем, весельем и нерастраченной энергией. С самым довольным видом вручила мне одноразовый пропуск в теплицы и сказала, что с Бругом она не довела разговор до логического конца.

— Но довела оборотня до нервного тика, — посетовала я, постукивая карточкой по пальцам.

— Что? — возмутилась наша староста, покраснев. — Как же так?

— Сама посуди, после вашей встречи мне пришлось его лечить.

— Он вырывался, — обиженно заявила Олли Крэббас и одернула рукава, аккуратно расправив кружевную оторочку.

— И поэтому ты когтями вцепилась в его спину?

На мгновение она задумалась, а затем сердито отмахнулась:

— Ничего страшного, сегодня он уже бегает.

— И конечно, от тебя, — поддержала я, — и, несомненно, прикрывая спину.

— Это просто… — Наша староста погрустнела, кудряшки ее поникли, голос дрогнул. — И ты более не устроишь мне с ним встречу?

— Устрою, но не сейчас. Все-таки у него должно быть время для восстановления.

— Ах да, как у участников игр Смерти, — согласилась Олли и, грациозным движением поправив шляпку, ушла мягкой походкой от бедра. Наверное, минуту я смотрела ей вслед, абсолютно не понимая, почему Кудряшка не в мундире, и только через полчаса вспомнила…

— Суббота! Свободный от занятий день! — Улыбнулась и порывисто скомандовала браслету: — Расписание дел на сегодня.

Но вопреки всем ожиданиям мой магический гид из кожи и аметистов уныло сообщил:

«Ближайшее занятие запасных королевских смертников через три часа», затем тихо пиликнул и добавил: «Сообщение от капитана команды: Намина, посмотри неприкаянные книги».

Я их посмотрела, честно посмотрела, взяла в кровать, открыла и… уснула, переворачивая второй лист. «Зарождение игр Смерти» — удивительно увлекательная книга! Глаза закрыла, кажется, всего на минутку, а открыла под тихий смех.

— Надо же и спит в перчатках!

— Высочество?

— Он самый, — улыбнулся Равэсс, склоняясь надо мной. — Одевайся, у нас до сбора пять минут.

— Но… как ты вошел? — Я поднялась на локтях, осматривая комнату в поисках Гирби. Лемур нашелся тотчас в магической сетке висящим у двери. — Не поняла, это что такое?!

— Это, — хмыкнул капитан команды, — нарушитель. Я его только что в женском бассейне поймал.

Новость звучала столь немыслимо, что я не стала заострять внимания и спросила у Его Высочества:

— То есть я осталась без охраны, и ты спокойно в комнату вошел? — Потянула на себя халат, лежащий у изножья кровати, и тихо возмутилась: — Да как тебя в общежитие пропустили?

— Пропустили, как твоего опекающего, — легко ответил метаморф. — Гер временно передал мне все полномочия и… Так, подожди, тебя только это интересует? А не хочешь узнать, почему я ловил твоего лемура?

— Было за что, — предположила невинно.

— Было. Он вещи кадетов таскал. — Гирби под тяжелым взглядом Его Высочества заскулил, а хмурый смертник сухо поинтересовался: — И знаешь, чем это попахивает?

— Грязным бельем… я так думаю.

На меня посмотрели, как на умалишенную, и терпеливо вопросили:

— Сумерька, ты хоть что-то об играх прочла?

— Предисловие… — покаялась я стыдливо. Ох, кажется, прозвище, придуманное для меня Бругом, скоро возьмет в привычку вся команда. Не хотелось бы. Все-таки эта уменьшительно-ласкательная форма моей фамилии звучит слишком… даже слов не подобрать, как слишком.

— Понятно. Одевайся, снаружи подожду, — скомандовал он и, уже выходя, обратился к лемуру: — А ты тут повиси.

И оставил меня и Гирби в полном недоумении. Я собралась не то что быстро, а молниеносно. И как только выскочила в коридор, потребовала освободить питомца.

— Либо висит так, либо получает наказание за воровство.

— Но он просто зверь, в уставе не написано, что…

— Что бы ни было написано в Уставе академии, боюсь, эти правила не распространяются на него. — И без перехода вопросил: — Кто преподнес тебе хвостатого?

— Мой наставник. Ведьмак…

— Октован Кворг, — хмыкнул капитан команды запасных и улыбнулся, — я так и предполагал. Ведь он тоже был тренером…

— Не понимаю. Ты можешь объяснить?

— Долго, — последовал неожиданный ответ.

— А в двух словах?

— Прочти ты хоть одну из книг, сумел бы и в двух, но… — Его Высочество укоризненно покачал головой и, указав вперед, повел меня на лестницу.

— Равэсс. — Я ухватила его за рукав мундира и потянула на себя. — Либо ты все нормально объясняешь, либо я устраиваю сцену со слезами и криками о том, как весело проходят у меня первые дни в академии! Поверь, падение к тварям преисподней и знакомство с жаброгом — меньшее из зол.

Внимательно посмотрев на меня, он согласился, но стребовал слово не перебивать и не задавать вопросов. Затем взял за руку, нажал что-то на своем браслете и повел вниз по лестнице.

— Игры Смерти появились в империи Рагра три столетия назад. Спонтанно, как состязания для скучающей знати, придуманные самим Высшим. — На мой скептический взгляд он пояснил: — Именно для скучающей. Видишь ли, долгожители с пятнадцатью или семнадцатью столетиями в запасе уже на первом начинают искать, где бы свернуть шею, и не только свою.

— Приключения на за… — Я не договорила любимую присказку отца и устыдилась. Нет, не фразы, а того, что обещала не комментировать. А метаморф кивнул, подтверждая мои мысли и повторно приказывая молчать.

— Кхм, ежегодные состязания поначалу были безобидными, но затем для привлечения внимания их сделали опасными играми, устраиваемыми раз в пять лет. И своеобразные войны между отдельными индивидами быстро перешли в междусемейные, а затем и в межродовые с жаждой мести. И в какой-то момент, дабы вражда не выходила за рамки якобы игры и в то же время давала выход эмоциям, император предложил отбирать у проигравших одну жизнь. Сделал он это красиво… — глухо произнес смертник и на мгновение остановился, чтобы, оглянувшись по сторонам и тряхнув головой, вновь заговорить: — Вынес на рассмотрение, собрал голоса, выслушал предложения и постановил, что в играх принимать участие будут сильнейшие. А дабы никто из враждующих в конце концов не умер, он обещал для всех участников как бы… законсервировать одну жизнь. Заемную.

— Одну сверх семнадцати? — нечаянно вырвалось мое возмущение. Не знаю, как метаморфы, а я считать умею.

— Одну, — подтвердил Равэсс. Затем выудил из кармана конфету и протянул мне. — Жуй.

И вот жую я невероятно прилипчивую карамель, едва разжимая зубы, а он рассказывает:

— Итак, правила тех игр существуют и поныне, в отличие от измельчавших игроков.