Ольга Шермер - Дела эльфийские, проблемы некромантские

Нам с Лессом одинаково показалось, что мы только что услышали самую оптимистичную версию слова «никогда». Но Гил все же был редкостно беззлобным придурком, поэтому верлен, недолго посомневавшись, все же его освободил.

— Дело другое, — одобрительно хмыкнул полуэльф, после чего в один прыжок оказался рядом со мной на кровати и развалился за моей спиной в позе морской звезды.

После чего подскочил через пару ударов сердца, ткнул пальцем в меня, потом перевел его на верлена, деловито осведомился:

— А вы типа вместе, что ли? И я типа чему-то тут помешал?

— Мы не вместе. Типа. Что ли, — выдохнул верлен, уже пожалев, что так легко его развязал. — И ты…

— Ну и чудно, — после чего Гил стянул с меня одеяло, завернулся в него, словно в кокон, и тут же захрапел.

Осторожно подобрав оставшийся мне плед, я переползла на верленовский диван. Лесс сел рядом, попросил держать свою простудную заразу при себе, после чего положил голову мне на плечо и уснул.

Я уже хотела было возмутиться, что болеющий тут я, а значит, меня надо холить и лелеять, но потом разумно рассудила, что спящий Гил менее буйный, чем Гил бодрствующий, и со вздохом задремала, сползя на верлена.

Храпел полуэльф так, что дребезжали стекла. В сотый раз переглянувшись с Лессом, мы решили, что «солнце встало и незваным гостям пора», после чего ухватили Гила — Лесс за ноги, я за руки — и, легонько качнув, перебросили на ковер.

— Ячь! — крякнуло с пола. — Да вы обалдели, что ли? Это же бесчеловечно.

— Это все кровать. — Я загадочно посмотрела в потолок, а Лесс принялся изучать свою коллекцию книг, словно впервые увидел, после чего как бы между делом заметил:

— Да и ты не человек.

— А я, может быть, планирую им стать. — Полуэльф распрямился и потянулся, хрустнув костями. — Вдруг мне встретится добрая фея, которая сделает меня самым человечным человеком… Правда, по-прежнему с этими чудными острыми ушами и, разумеется, оставив способность превращаться в птичку.

— И что же тогда изменится? — заправляя постель, поинтересовалась я.

— Всякие полуостроухие не будут меня подкалывать, что я не человек, — передразнив интонацию Лесса, отозвался Гил. — Что на завтрак?

— А это, я думаю, ты узнаешь, когда снова примешь свою кудахтающую форму, вылетишь к хриссам в окно и найдешь какую-нибудь таверну.

— Не, к хриссам я не хочу, — вздохнул Гил. — Я лучше вас подожду. Какие планы-то?

— Лекции вообще-то.

— Фу, ученички, — насмешливо скривился полуэльф.

— Хуже. Преподаватели, — фыркнула я. — Так что тебе точно пора.

Стоило Гилу со вздохом перевоплотиться, как дверь распахнулась, а на пороге нарисовался… господин Фель.

— Завели себе куропатку? Ничего разумнее от вас и не ожидал, — сообщил он, покосившись на Гила, и по-хозяйски раскинулся в кресле: — У меня для вас полезная информация, декан Алмор. Думаю, вы захотите, чтобы госпожа Дарк удалилась на некоторое время, дабы не слышать то, что я вам скажу.

— Сами удаляйтесь. Я, если что, еще болею. — И я показательно плюхнулась на заправленную постель.

Мефисто развел руками и, не дав Лессу сказать и слова, проговорил:

— По улице Синего Лотоса, не доходя пару домов до пересечения с Лунной Паутиной, стоит заброшенное двухэтажное здание. Я более чем уверен, что там очень любят собираться деймианты.

И, не дожидаясь реакции, декан Фель вышел вон.

— Сам он куропатка! — возмутился Гил, вновь сменив ипостась. — Козлина мерзопакостная!

Я усмехнулась. Несмотря на мимолетность знакомства, описание Мефисто полуэльф подобрал очень емкое. Лесс тем временем прицепил к ремню свернутую веревку, перекинул дорожную сумку через плечо, и лишь тогда я обратила внимание, что одет он для выхода в город.

— Ты что, собрался идти туда… один? — приподняла бровь я.

— Только осмотрюсь. — Лесс наверняка очень пожалел, что не выставил меня из комнаты, когда провидец предлагал. — Если Фель действительно видел, что нужно, я сообщу городской страже. Без нашей помощи у них еще меньше шансов, но и непроверенную информацию давать им я не хочу.

— А я?

— А ты эту уже информацию получила.

— И я! — радостно осклабился Гил.

— И он… Ты, кстати, какого хрисса все еще здесь? — Верлен хмуро скрестил руки на груди, сверкнув глазами на полуэльфа.

— Переживаю! Меня тут, если вы не заметили, оскорбили! — Гил сделал брови домиком и печально выпятил нижнюю губу.

— И твое раздувшееся чувство ущемленного достоинства не пролезло в форточку? — осклабилась я.

— Так. Ты — выметайся, — Лесс указал на полуэльфа, а потом перевел палец на меня, — ты — отсыпайся еще минимум сутки, я — пошел искать Полли. Все все поняли? Хорошо.

Я выскочила прямо между Лессом и дверью, поразившись, как ловко у меня это вышло:

— Признайся, ты не берешь меня с собой, потому что…

— Да, Хель, потому что у тебя сейчас нет магии, и это будет очень опасно. Со мной пойдет Ли, так что можешь не переживать. И не делай глупостей, очень тебя прошу. Я хочу быть уверен, что хотя бы с тобой все в порядке.

Я надулась, скрестила руки на груди и с размаху уселась на кровать, так ничего и не ответив. Лесс, вздохнув, захлопнул за собой дверь, а я, не сдержавшись, отправила ему вслед подушку, попав вместо двери в стену и сбив какую-то грамоту в рамочке.

— А чего он такой суровый-то? — Гил слез с подоконника и пристроился рядом со мной. — Брат? Отец? Муж? Ревнивый возлюбленный?

— Друг, — фыркнула я, задумавшись, что, как бы я ни сердилась на Лесса, но простого «друг» уже было недостаточно. Хотя объяснять это Гилу вовсе было незачем.

Тем более меня наконец посетила гениальная в своей простоте мысль.

Лошадь из местной конюшни мне взять не разрешили, видимо, в наказание, что я разболелась и прогуляла лекции. А вот саму меня из Академии выпроводили с радостью: жалобы на плохое самочувствие и нежелание отвлекать госпожу Тиэльскую вкупе с вполне искренней мечтой «поскорее излечиться и вернуться к преподаванию» помогли мне крайне правдоподобно выглядеть в глазах сира де Асти. Торжественно поклявшись, что я лишь сбегаю до знахарки за парочкой целебных настоек и мухой обратно, я выскочила за ворота. Крупная птица тут же приземлилась мне на плечо, одобрительно крякнув, а я щелкнула ее по клюву.

— Ты кто вообще? Сокол, орел, ястреб?

— Беркут я, — огорчился Гил, взмахнув крылом, и, стукнув им меня по носу, слетел на землю. Пока я хмуро потирала кончик носа, парень перевоплотился.

— Что-то беркут из тебя мелковатый получился, — усмехнулась я. Полуэльф был где-то на треть меньше, чем обычные беркуты, хотя Ли рассказывал, что все звериные ипостаси получаются крупнее самих животных. И, кстати, наглядно изобразил оборотня-хомяка. Грызун, украшенный моей разбушевавшейся фантазией, оказался крайне пугающим.