Когда смерть разлучит нас… (СИ)

Вытряхнув из растерянного Виктора правду, Брес исчез в своем кабинете, кажется, еще более злой, чем был, когда покидал дом. Хорошо, как бы там ни было, он вернет ее. Совсем скоро. А для начала уладит парочку вопросов.

Раз уж Айрис не хочет идти на жертвы ради него, жертвовать придется ему. Ей мешает его положение женатого мужчины, за которое так бестолково цеплялась Миранда? Отлично. Ему ведь как раз по дороге сюда пришла мысль, что эта извращенная донельзя женщина может быть той самой падшей душой, которой грозит небытие. К черту Энки, он справится сам. Ведь душой Миранды он может распоряжаться как хочет: срок его службы уже почти подошел к концу.

И тут было два варианта: а) он объявит женщине свою милостивую волю в официальный день завершения контракта, когда та будет умолять его на коленях не покидать ее одну в этом жестоком и ненавистном ей мире. А еще после смерти не забирать ее в Ад, ведь она просто несчастная жертва. б) он сообщит ей о своем решении сейчас, сказав, что предлагает ей выбор. Он вернет ей душу, при этом исправно дослужив срок, если только она прямо сейчас подпишет развод.

Конечно, в любом случае он в проигрыше, а Миранда — баловень Фортуны. И ко всему прочему Бресу не выгодно расторгать контракт раньше назначенного времени: вполне вероятно, что вместе с силой их договора исчезнет его бессмертие и кое-какие полезные способности — пережиток золотого века язычества.

Понаблюдав за изменчивой глубиной ночного неба с минуту, Брес прошел к телефону.

Миранда ответила не сразу, давая представление о ее нынешнем состоянии. И когда Эохайд уже поверил, что его идея не осуществляется, так как ее необходимо пересмотреть, в динамике раздался хриплый, больной голос. Едва ли Миранда была готова к серьезному разговору, но, пусть извинит, он чертовски торопится.

— Я хочу тебя. — Протянула женщина, как только узнала его голос. — Ты так редко звонишь мне… ты скучаешь?

Он без вступлений и замешательств на понятном ей языке объяснил причины своего звонка. И нет, сексуальное желание, не входило в их число.

— Что? — Выдохнула она в итоге, заставляя его повторить:

— Я оставляю тебе твою душу, дом, прислугу, все твои шмотки — всё. Если ты сегодня же подпишешь развод.

Она протрезвела и проснулась мгновенно.

— К-какой еще развод?

Да ладно тебе. Неужели он не единственный ее «муж»?

— Подпишешь расторжение брака, и я перепишу на твое имя счет в швейцарском банке. — Брес добавил ко всему соблазнительному коктейлю щедрот «вишенку».

Миранда долго молчала.

— Ни черта я не подпишу! — Зашипела она взбешенной кошкой в итоге. — Решил от меня отделаться? С какой стати?! Ты нашел кого-то, так? И кто эта сука?

Спокойно, спокойно…

— Миранда, послушай меня. — Очень убедительно прорычал Брес. — Я даю тебе возможность начать жизнь с чистого листа. У тебя будут деньги и свобода. Так почему бы тебе не найти мужчину, который разделит с тобой эту жизнь? Который будет любить тебя.

— Кто она?! Ну, скажи, кто? Я должна понять! — Заладила, рыдая, женщина. — Чем я хуже, ответь! Почему ты не хочешь меня? Даже мою душу! Я настолько противна тебе, что ты, прослужив мне почти пять лет, решил, что лучше не иметь награды вообще? Чем такую, да?

— Черт тебя дери, женщина! Я предлагаю тебе свободу, взамен на гребаный развод! Я иду тебе навстречу!

— А я не согласна, понятно? Ты никогда не думал, что я хочу, чтобы ты забрал мою душу? Чтобы взял себе хоть что-нибудь от меня. Если уж мое тело тебя не прельщает…

Брес закрыл глаза.

— Ладно. Каковы твои условия? Я получу этот развод, Миранда, хочется тебе этого или нет. Просто возни будет больше. А теперь говори, что ты хочешь за свою подпись?

— Скажи имя этой сучки.

Вдох-выдох. И еще раз.

— Имя моей женщины каким-то чудесным образом вынудит тебя согласиться?

— Значит, это правда?! Ну почему?! За что?! Я убью эту шлюху! Слышишь?! Я убью ее!

Ладно, хорошо хотя бы Миранда находится черт знает где, не рядом с ним, в безопасности. Ведь при иных обстоятельствах ее душа отделилась бы от тела раньше времени.

— Миранда. — Она умолкла. От страха. — Я даю тебе последний шанс. Говори. Чего. Ты. Хочешь.

— Тебя! — Естественно. — Одну единственную ночь. Брес, пожалуйста, будь со мной. Люби меня. Как ее. Прошу. И я подпишу, все что скажешь. И можешь делать, что хочешь после этого. Я больше никогда не помешаю тебе. Вам. Слышишь?

Эохайд резко выдохнул — прозвучало, как ругательство. Ему жутко хотелось спросить, какого черта Миранда предпочитает поклонение унижению. Тысячи мужчин выстроились бы в очередь за такой завидной невестой. Разве разумно с ее стороны жаждать того, кто заведомо не доставит ей наслаждения ощущать себя желанной любовницей? И скажи он ей «нет» — это было бы не надменным отказом гордеца, а огромным одолжением по отношению к ней. Но Брес, будь все проклято, не был рыцарем.

— Где ты? — Простонав от предвкушения, она еще долго соображала насчет адреса. — Через час я буду у тебя с бумагами. И, Миранда, тебе придется несладко.

Как кровь на восемьдесят процентов состоит из воды, так и мысли Кэри с некоторых пор были заняты на это самое подавляющее число процентов одним единственным человеком. Если же Эохайд находился рядом, эта цифра увеличивалась с восьмидесяти до девяноста девяти. И теперь только один единственный процент — загородный дом родителей, перед которым она ныне стояла — помог ей трезво взглянуть на мужчину и заговорить в достаточной мере убежденно:

— Тебе… лучше вернуться. Мне нет никакого дела до вашего развода, потому что… — твой поступок характеризует тебя как непостоянного, ветреного и несерьезного подлеца — …потому что это сугубо ваше с Мирандой личное дело. И, прошу, не нужно приплетать сюда еще и меня. Я и без того… чувствую себя отвратительно, думая, что… — могла послужить причиной развода? — … фактически поступила очень подло с ней, придя к вам домой и…

— Ты жалеешь?

Выискивая ответ, мистер Эохайд напряженно смотрел в ее глаза.

— Да.

— Хорошо. — Безумец опять решил, что распознал отрицание в ее утверждении!

— Кое-кому следовало бы жалеть тоже! — Окей, это прозвучало смешно. Вряд ли этот парень знаком с совестью. — Неужели нарушать данные некогда клятвы так просто? Время стирает даже это? Каких-то пять лет назад вы с Мирандой обещались вечно любить… быть вместе в болезни и здравии… вас сам черт не разберет! Чего вам не хватало?

— Я люблю другую.

Кого? Ох, боже…

— Это не важно. Там… — Она показала за свою спину, на крыльцо, на двойные двери. — …должны остаться только я и моя семья. Это личное. Посторонним придется уйти.

— Мне казалось, я уже перестал быть посторонним, милая Кэри. Или ты скажешь, что вчерашняя ночь ничего для тебя не значила?