Джоан Кэтлин Роулинг - Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)

Долохов и Яксли вступили в круг, и Волан-де-Морт поднял глаза.

- Его нигде нет, повелитель, - сказал Долохов.

Ни одна черта не дрогнула в лице Волан-де-Морта. В отблесках костра его красные глаза казались горящими угольями. Он медленно крутил в длинных пальцах Бузинную палочку.

- Повелитель… - Это заговорила Беллатриса. Она сидела рядом с Волан-де-Мортом, растрепанная, с исцарапанным лицом, но целая и невредимая.

Волан-де-Морт поднял руку, останавливая ее, и она не договорила; глядя на него с почтительным обожанием.

- Я думал, он придет, - сказал Волан-де-Морт своим высоким, ясным голосом, устремив взгляд в пламя костра. - Я ожидал его прихода.

Все молчали. Казалось, они испуганы не меньше Гарри, чье сердце колотилось о ребра с такой силой, словно стремилось вырваться из тела, которым он собирался пожертвовать. Вспотевшими ладонями Гарри стащил с себя мантиюневидимку и затолкал под одежду вместе с волшебной палочкой, чтобы не было соблазна бороться.

- Я, видимо… ошибся, - сказал Волан-де-Морт.

- Нет, не ошиблись.

Гарри произнес это громко, как только мог, собрав все оставшиеся силы: он не хотел, чтобы в его голосе был слышен страх. Воскрешающий камень выскользнул из его онемевших пальцев, и, делая шаг вперед, к костру, он видел краем глаза, как тают в воздухе его родители, Сириус и Люпин. В эту минуту ему не важен был никто, кроме Волан-де-Морта. Их было сейчас здесь только двое.

Эта иллюзия рассеялась также быстро, как появилась. Великаны зарычали, Пожиратели смерти вскочили на ноги, раздались крики, ахи и даже смех. Волан-де-Морт стоял неподвижно, но его красные глаза были устремлены на подходившего Гарри, отделенного от него лишь пламенем костра.

И тут раздался голос:

- Нет, Гарри! Нет!

Он обернулся. Хагрида, связанного по рукам и ногам, прикрутили веревками к соседнему дереву. Его огромное тело судорожно билось в безнадежных попытках освободиться, раскачивая макушку кроны.

- НЕТ! НЕТ! ГАРРИ, ЧЕГО ТЫ…

- МОЛЧАТЬ! - рявкнул Роул. Взмах его палочки - и Хагрид смолк.

Беллатриса вскочила, переводя горящий взгляд с Воланде-Морта на Гарри. Грудь ее высоко вздымалась. Все застыли, шевелились лишь языки пламени да змея, свивавшая и развивавшая свои кольца в сияющей сфере за головой Волан-де-Морта.

Гарри ощутил на груди под рубашкой свою волшебную палочку, но не сделал попытки ее достать. Он знал, что Нагайна окружена мощной защитой, и, наставь он на нее палочку, десятки заклятий полетят в него прежде, чем он успеет сказать хоть слово. Волан-де-Морт и

Гарри неподвижно глядели друг на друга, потом Волан-де-Морт чуть склонил голову набок, рассматривая стоявшего перед ним мальчика, и странная безрадостная улыбка искривила его тонкие губы.

- Гарри Поттер, - сказал он мягко. Его голос сливался с шипением огня. - Мальчик, Который Выжил.

Пожиратели смерти не шевелились. Они ждали. Все вокруг замерло в ожидании. Хагрид бился в своих путах, Беллатриса тяжело дышала, а Гарри вдруг ни с того ни с сего вспомнил Джинни, ее сияющие глаза, вкус ее губ…

Волан-де-Морт поднял палочку. Голова его была попрежнему склонена набок, как у мальчишки, с любопытством ждущего, что будет дальше. Гарри взглянул в красные глаза, желая лишь одного: чтобы все произошло прямо сейчас, пока он еще стоит ровно, пока не утратил власти над собой, не выдал своего страха…

Он увидел шевеление тонких губ, вспышку зеленого пламени - и все исчезло.

Он лежал ничком, прислушиваясь к тишине. Совершенно один. Никто не наблюдал за ним. Здесь никого не было. Гарри был не вполне уверен, что он сам здесь есть.

Прошло довольно много времени - а может быть, никакого времени не проходило, - и ему пришло в голову, что он существует, что он не просто бестелесная мысль, потому что он лежит, определенно лежит на чемто. Следовательно, у него есть чувство осязания, и к тому же существует поверхность, на которой он лежит.

Придя к этому выводу, Гарри почти тут же осознал и тот факт, что он лежит обнаженным. Поскольку он был уверен, что никого больше здесь нет, это его не смутило, но слегка заинтриговало. Он спросил себя, не сохранилось ли у него и зрение, раз есть осязание. Открывая глаза, он понял, что они попрежнему при нем.

Он лежал в светлом тумане - правда, подобного тумана он никогда прежде не видел. Пространство вокруг не было затянуто облачной дымкой. Скорее, облачная дымка еще не оформилась в пространство. Поверхность, на которой он лежал, казалась белой, ни холодной, ни теплой - просто нечто плоское, пустое, на чем можно находиться.

Гарри сел. Тело его было, похоже, невредимо. Он ощупал лицо. Очки исчезли.

И тут сквозь окружающую бесформенность донесся звук: тихие, глухие удары, как будто чтото хлопало, билось, корчилось. Звук был жалобный, но какойто слегка непристойный. У Гарри возникло неприятное чувство, будто он подслушивает чтото тайное, стыдное.

Ему вдруг захотелось оказаться одетым.

Не успел он пожелать этого, как рядом с ним появилась одежда. Он взял ее и надел. Одежда была мягкая, чистая и теплая. Поразительно, как это она появилась в тот самый миг, когда он подумал о ней…

Гарри встал и огляделся. Может быть, он в какойто огромной Выручайкомнате? Чем дольше он приглядывался, тем больше видел. Высоко вверху поблескивал на солнце большой стеклянный купол. Может быть, это дворец? Все было тихо и спокойно, не считая этого стука и шебуршания где-то совсем рядом, в тумане…

Гарри медленно обернулся. Окружающее пространство, казалось, обретает форму у него на глазах. Просторное помещение, светлое и чистое, зал, намного превосходящий размерами Большой зал Хогвартса, с прозрачным стеклянным куполом вместо крыши. И совсем пустое. Он был здесь совсем один, кроме…

Гарри отшатнулся. Теперь он увидел источник шума. На полу сжалось в комок существо, похожее на маленького голого ребенка, но с грубой, шершавой, как будто ободранной кожей; дрожа, оно лежало под стулом, куда его затолкали, как ненужную вещь, чтобы убрать с глаз долой, и тяжело дышало.

Гарри боялся его. Существо было маленькое, хрупкое, израненное, и все же Гарри не хотелось подходить к нему ближе. Тем не менее он стал медленно двигаться к стулу, готовый отскочить в любую секунду. Вскоре он мог бы уже протянуть руку и дотронуться до ужасного создания, однако не было сил заставить себя сделать это. Он чувствовал себя трусом. Существо нуждалось в утешении, но Гарри испытывал непреодолимое отвращение.

- Ты не можешь ему помочь.

Он резко обернулся. К нему шел Альбус Дамблдор, высокий, стремительный, в развевающихся темносиних одеждах.

- Гарри! - Дамблдор распростер объятия. Обе руки у него были целы - белые, без всяких повреждений. - Ты чудный мальчик! Ты храбрый, очень храбрый мужчина! Пойдем.