Гай Юлий Орловский - Патроны чародея

— Заканчиваем, заканчиваем!.. Нельзя его держать так долго. Он не под арестом, может запротестовать, нам шею намылят. А то и не только шею.

— В его истории много неясностей, — проговорил психолог. — Но, к сожалению, нет ни одной зацепки, чтобы за нее ухватиться. Так, отдельные пятна. Даже пятнышки.

Аналитик сказал со злостью:

— А еще говорят, все под контролем, все под контролем!.. Целые регионы непросматриваемы.

— Регионы?

— Ну, не регионы, — уступил аналитик, — но районы… пусть даже не районы, а микрорайоны!.. Это как?

— Микрорайоны все просматриваемы, — возразил начальник участка. — Там камера смотрит в каждую мышиную норку. А вот за городом, да… Там и камер не наставить в пустом месте и возле всяких загородных складов, да и нагрузка на аналитические центры…

Они начали расходиться, а Мариэтта пошла в сторону двери кабинета для допросов.

Я откинулся на стуле и принял самую непринужденную позу, чувствуя, как внутри уха горит, будто в огне, а сама раковина безумно чешется.

Мариэтта вошла светлая и улыбающаяся, я бы даже не заметил следов усталости, если бы не знал, что только броник спас ее от пуль, но оставил кровоподтеки.

— Ну вот и все, — прощебетала она жизнерадостно, — все закончено, итоги подведены. Я сейчас отвезу тебя домой.

— Спасибо, — ответил я. — А то я уже собирался тут лечь спать. Вы предпочитаете с краю или у стенки?

Она рассмеялась.

— Хороший вопрос. Пойдем.

Только выйдя на улицу, я понял, почему в офисе горит свет. Ночь уже распростерла эти, как их, крылья над миром, хотя, думаю, на другую сторону планеты ее крыльев недохватило.

От уличных фонарей свет падает на тротуар яркий и ровный, небо выглядит еще темнее и загадочнее, звезд почти не видно, то ли смог, которого официально не бывает в городе высокой культуры и чего–то еще, то ли яркие лампы перебивают слабые лучики далеких солнц.

Она пошла уверенно и целенаправленно, я указал пальцем и спросил с интересом:

— Полицейские автомобили вон там… Или вы меня подвезете на автобусе?

Она широко улыбнулась.

— Это было бы здорово, давно не ездила в автобусе. Что смотрите так?.. Нет, я не собираюсь вас приглашать в кафе или ночной клуб, не пугайтесь. Просто те машины заняты, а мне выделили одну из резерва. Они во–о–он за той оградой.

— Далеко у вас резерв, — заметил я.

— У нас не каждый день подбивают полицейские авто из гранатомета.

— Правда? — спросил я. — Как скучно живете.

Она посмеивалась, явно ночь раскрепостила, даже кокетничает слегка, но так, не направленно на меня, чисто инстинктивно, у женщин это само собой, особенно у таких красивых, знающих цену своей внешности.

— Может быть, — предположил я, — возвращайтесь в офис?

— А вы?

— У меня стронгхолд, — напомнил я небрежным тоном, — он по команде сам выберется из гаража и примчится сюда.

Она заколебалась, взглянула на часики, вздохнула.

— Увы, ваш автомобиль доберется сюда только через два часа. А меня майор взгреет, что не проявила заботу.

— Понятно, — согласился я. — Майор — это круто. Еще взгреет и за то, что не допросили меня по дороге. Вы же собирались?

Она весело засмеялась, показывая ровные белые зубки:

— И даже бить!.. И руки выкручивать на ходу.

— Тогда да, — ответил я, — обожаю побои.

Не давая передумать, она ухватила меня под руку.

— Тогда ускорим шаг!.. Вон тот возьмем, крайний. Нравится?

На мой взгляд искушенного знатока, все полицейские одинаковы, и не только автомобили, но кивнул и сказал солидно:

— Да, конечно. У него и колеса… Ого, все четыре на месте! Куда народ смотрит?

Территория полицейского резерва автомобилей огорожена высокой проволочной сеткой, вход, конечно, с другой стороны квадрата, но когда такая вот держит тебя под руку, то и дело как бы невзначай касаясь локтя мягкой горячей грудью, то, понятно, готов несколько раз обойти эту стоянку, не замечая двери.

С этой стороны улица совсем темная, фонари не горят, но это и понятно, на том конце широкой площади ярко светится реклама ночного клуба «Голубая лошадь», артистическая такая находка, дескать, ничего лишнего по дороге, все темно и мрачно, а потом сразу рай, блеск, счастье, отсутствие всяких запретов…

Она вдруг вздрогнула, ее грудь вдавилась в мой локоть сильнее.

— Ой… кто там?..

Из темноты вынырнули и бросились на нас четверо крепких парней. Я изготовился не то удирать, не то драться, но, странное дело, от них ни тепла, ни холода, а если бы даже собирались побить, то холодный озноб опалил бы мне морду.

Двое бросились на меня, двое на Мариэтту. Я не сопротивлялся, только успел жалобно вскрикнуть «Караул!». Меня повалили, прижали спиной к асфальту, один орал мне прямо в лицо, бешено сверкая глазами и раздувая ноздри:

— Где бабки?.. Бабки гони!

— Да какие бабки, — пробормотал я пугливо, — бабки на лавочке у подъезда…

Он гаркнул:

— Поговори мне!

Сбоку раздался отчаянный крик Мариэтты, но увидеть ее не смог, второй громила закрывает ее широкой фигурой.

— Что вы делаете, — сказал я жалобно, — отпустите, я человек больной и бедный…

Он замахнулся, на пальцах блеснул кастет, одним ударом раскроит череп, но по–прежнему никакого холода, и я пропищал жалобно:

— Да что хотите забирайте!

Второй прорычал:

— Гарган, добей этого, а я займусь девкой. Ее уже имеют, а мне как–то невтерпеж…

Громила, которого назвали Гарганом, сунул мне кастет под нос.

— Перекинь деньги на мою карту!.. Да быстро, а то калекой оставлю, если выживешь…

— Как? — спросил я самым трусливым голосом. — Я ж не умею!.. Нужна какая–то особая программка от хакеров!

— У меня есть, — рыкнул он. — Пользоваться умеешь?

— Не совсем, — пролепетал я, — но попробую…

Издали донесся вой полицейской сирены. Оба моментально подхватились на ноги, Гарган крикнул:

— Все! Исчезаем!

Все четверо ринулись в темноту, через пару секунд возле нас остановилась полицейская машина. Выскочили два копа, один сразу ринулся за убегающими, а второй подбежал к нам.

— Целы?

Я помог подняться Мариэтте, она дрожала и хваталась за меня. Полицейский сказал быстро:

— Мы сейчас доставим вас в участок, снимем показания, потом я сам отвезу вас по домам. Простите, вы Мариэтта из седьмого отдела?

Она сказала нервно:

— Какой ужас, это в паре сотен шагов от полицейского участка!

— Да, — поддакнул я жалким голосом, — куда мир катится? Полицейских грабят…

Он молча помог нам забраться в машину, через минуту езды вышли уже перед участком.

Я сказал с иронией:

— Похоже, мне тут и ночевать. Вы ляжете к стенке?

Она нервно огрызнулась:

— Что у вас за шуточки? Напали прямо на улице, у меня платье порвали, а вам ха–ха?