Гай Юлий Орловский - Патроны чародея

Подойдя ближе, я смерил его недобрым взглядом.

— Кто ты?

Он прохрипел:

— А кто… ты?

— Неуместный вопрос, — отрезал я холодно. — Тебе это знание ничего не даст, а вот мне… Возможно, мы на одной стороне.

— Тогда… почему…

— Это мои земли, — ответил я с надлежащей надменностью. — Только я имею право и должен творить суд, обрекать и посылать на казнь!

Он скривился.

— Мелкий местный лордик… не видевший еще мира… что ты можешь…

— Лучшие из королей, — отрезал я, — получают корону не по наследству, а силой берут, будучи еще мелкими лордиками!

Он скривил губы в слабой усмешке.

— Тогда мы в самом деле на одной стороне… Мы — закон, и мы за крепкую власть… И против войн между королевствами… А это враг, что сеет вражду…

Он дернулся и умолк. Я сказал быстро:

— Говори! Кто он? Я сам найду эту сволочь!

Глаза его немигающе смотрели в небо. Я постоял немного, хотел было закрыть его глаза, как вроде бы положено, хотя, с другой стороны, кому какая разница, все равно тут не красивые похороны, а вороны выклюют глаза, хоть надвигай на глазные яблоки верхние веки, хоть не надвигай.

То же самое с похоронами. Как–то глупо копать могилку в лесу. Их делают для того, чтобы родня приходила хоть иногда и благочестиво клала на земляной холм дешевые цветы.

Конь с хрустом объедает молодые веточки, я поднялся в седло и сказал невесело:

— Проедем дальше… куда этот беглец мог смыться?.. Теперь Найти и наказать — долг перед невинно убиенными некой торопливой сволочью в лесу.

Хотя, конечно, если бы не хамили, все было бы иначе. Но слишком разгорячены и разозлены погоней в лесу, где ветви исхлестали морды, а сучья изодрали одежду. К тому же привыкли чувствовать свою правоту, а всякий, кто противится закону, уже сам преступник…

Ладно, не все в жизни происходит так, как нам хочется. Я продолжил рейд по деревням, там еще две близко к разделяющей наши королевства речушке, как бы я хотел, чтобы она превратилась в широкую и глубокую, проверил сигнальные вышки и вернулся в замок.

Еще издали услышал громовой голос Риттера Широкий Щит, дико орет на мечущихся по верху стены мужиков, но голос достаточно довольный.

Передо мной, как хозяином, распахнули обе створки ворот, Риттер вышел навстречу, могучий и уверенный, коротко поклонился.

— Глерд…

— Чего кричишь? — поинтересовался я.

Он отмахнулся.

— Да учу тут олухов. Слухи о победах и богатых трофеях прошли по деревням и селам, ваше глердство. Отбою нет от желающих служить вам! Вот отбираю лучших…

— И как они?

Он широко улыбнулся.

— Олухи. Но стараются. Так что скоро будет настоящий гарнизон. Сможем оборонять замок даже без магии.

— Вот это бы здорово, — сказал я с облегчением. — Мне бы так сделать, чтобы все шло без меня. Как–то надо наладить самоуправление, а то с правами человека здесь проблемы. Нужна демократия, чтобы каждый за себя и только Бог за всех.

Неделя прошла в обустройстве, за все время Риттер подготовил, как он сообщил с гордостью, два десятка молодцев, что сперва натаскали на стены камней и укрепили в деревянных корытцах на веревках, можно опрокидывать на головы осаждающих в любой момент, а еще половина из них прекрасно стреляет в лесу оленей, что значит, и в человека не промахнутся.

— Уже утешает, — одобрил я. — В человека лучше не промахиваться. Человек — зверь злобный.

— He промахнутся, — заверил он. — Такому глерду все служить рады! Я отобрал лучших.

Со стороны ворот раздался крик, Риттер сказал поспешно:

— Кто–то едет? Пойду посмотрю.

Смотрящий на воротах прокричал:

— Один человек! Открываю?

— Открывай, — велел Риттер, не дожидаясь моего позволения. Оглянулся на всякий случай, я кивнул довольно.

Для гостя открыли одну половинку ворот, всадник въехал медленно и с некой торжественностью, посадка в седле гордая, даже властная.

Пока ему помогали спешиться, я рассматривал гостя внимательно и настороженно.

Рост и сложение среднее, но лицо волевое, сильное, даже жестокое, такое должно быть у полководца, отправляющего на смерть сотни людей, чтобы спасти тысячи. Камзол темно–бирюзового цвета, принадлежность к высшему кругу знати — золотая нить по воротнику, это что–то типа высокого воинского ранга, точно не знаю, но самое главное — кираса отливает качественным металлом, мне кажется, это не простое железо, а уже сталь.

Я вышел навстречу, он спешился и ждет, выражение лица непроницаемое.

— Глерд Юджин, — назвался я. — Хозяин этого замка.

— Уильям Томсон, — представился он, — лорд Томсон. Я с чрезвычайно важной миссией…

Я прервал:

— Вы из Уламрии?

Он сдержанно улыбнулся.

— Вас такое задевает? Насколько я знаю, между нашими королевствами нет войны.

— Нет, — согласился я, — более того, вы мой гость, замок и все, что в нем есть, к вашим услугам.

Он поклонился.

— Спасибо.

— Вообще, — добавил я, — стою за мир без границ, за свободный обмен товарами, людьми, информацией. Так что с моей стороны вы не ощутите никакой ксенофобии.

Он улыбнулся еще шире.

— Вы не представляете, как меня радуют ваши слова! Я обратил внимание, с каким интересом вы рассматривали мою кирасу. Что–то необычное?

— Нет–нет, — заверил я, — все обычное, не волнуйтесь. Просто в этих местах технология несколько отстает…

Он приятно улыбнулся.

— Несколько отстает?.. Да, вы правы, совсем несколько. Хотя и очень даже совсем несколько.

Ювал подошел и с поклоном пригласил следовать за ним, но лорд Томсон покачал головой.

— Самое большее, — объяснил он ему вежливо, — что я могу себе позволить, это кубок легкого вина с нашим хозяином, очень уж в горле пересохло, а дальше просто вынужден ехать дальше и дальше.

— Чем–то могу помочь? — спросил я. — Прошу вас сюда.

Он пошел рядом, спокойный и уверенный, по сторонам не поглядывает, но чувствую, что замечает и оценивает все, что попадает в зону охвата взглядом.

— Да, — ответил он после паузы, — можете. Это же ваши земли?.. Трое моих соратников ушли впереди меня, но что–то от них нет известий, хотя все сроки прошли.

— Эти трое тоже из Уламрии?

Он кивнул.

— Да.

— У них была какая–то цель?

Он снова кивнул.

— Выслеживали опасного преступника.

Мы поднялись на второй этаж, я кивком велел слуге принести вина в кабинет, а гостю любезно придвинул кресло и сел напротив.

Он посматривал по сторонам с любезной улыбкой, слуга принес кувшин и кубки.

Я сам их наполнил и подал лорду.

— За ваше здоровье! Похоже, беглец ушел от них слишком далеко.

— Это невозможно, — возразил он. — Они на прекрасных выносливых конях, а он удирал пешим. Они должны были догнать его неделю назад.