Влада Медведникова - Предвестники Мельтиара

Скоро начнется война.

Я думал об этом, когда проснулся, думал весь день. Я знал об этом и без снов, зачем они напоминают мне?

Я никогда не хотел предвидеть будущее.

Уже стемнело. Я протер глаза и огляделся. Запах синего дыма все еще витал в воздухе — я опять курил слишком долго, опять потерялся среди мыслей, воспоминаний и предчувствий. Я не знал сколько просидел здесь, за столом, над старым пергаментом. Час, два?.. Когда я пришел, сквозь пыльное окно падал свет, квадратами ложился на потускневшие строки. А сейчас было так темно, что я не видел собственных рук.

— Эли!

Окрик снаружи, незнакомый и резкий голос. Я встал и, пытаясь не сшибить ничего на пути, направился к двери. Ящики не давали мне пройти, запах древности, смешанный с дымом, мутил мысли. Меня окликнули еще раз, и я наконец нашел дверную ручку, вышел из дома.

Снаружи был свет. Призрачно-алый, он бился в хрустале, ночь обступала его, тени дрожали на земле.

Я медленно спустился по ступеням, остановился рядом с часовым.

Сигнализация зажглась. Один из шаров сиял — погасшее созвездие с единственной звездой, и у меня в руках не было карты, я не помнил, где север, где юг, не мог понять, какая деревня под угрозой и куда нам лететь.

Я взглянул на часового, и тот понял меня без слов.

— Это Форт, — сказал он. — Самое южное поселение, Форт. Загорелся только что. У нас есть время?

— Час или два, — кивнул я. — Может быть, больше. Найди Аник. И Джерри или Рилэна, кого-нибудь, позови их.

Я сам не мог сделать ни шага. Алое мерцание не отпускало меня, звало подойти, прикоснуться, запеть. Сквозь мое волшебство звучала другая, затерянная в веках песня, она наполняла ночь, наполняла мою душу.

Здесь, на границе, Форт — единственная крепость. Если враги открыто напали на него, значит ли, что началась война?

Чужая песня отвечала мне, пронзала сияющими нитями сердце. Нет, нет, говорила она, еще рано, еще рано.

Я едва заметил, как они пришли. Джерри и Рилэн, Аник и Тин, — обступили мое созвездие, и их тени вздрагивали и метались от всплесков алого света.

— Летим туда? — спросил Рилэн. Он стоял ближе всех к пылающему хрусталю, сигнальный свет отражался в его глазах.

Говорить мне все еще было трудно, и я кивнул.

— Я уже отдала приказ, — сказала Аник. — Отряд собирается, мы немедленно выезжаем туда.

Все правильно. Чем больше нас там будет, тем лучше.

— А деревни? — Тин стоял рядом с Аник, касался ее руки, смотрел требовательно и тревожно. — Никто не поедет патрулировать в горы?

Мой голос наконец-то отделился от песен, от переплетенного потока волшебства, — и я сказал:

— Видишь, только Форт. Все остальные в безопасности.

— А если на них нападут по пути? — возразил Тин. — Или после? У вас не будет сигнализации с собой. Отправляйтесь в Форт, я поеду в горы.

— Один? — Аник нахмурилась и покачала головой. — Опасно. И ты нам нужен.

Тин отвернулся на миг, а потом посмотрел мимо Аник, на меня.

Я буду твоей сигнализацией там. Его мысль, горячая, пропитанная пеплом, расколола мою песню, прошла сквозь меня. Я позову. Убеди ее.

На миг мир потемнела, и я был уверен, — сейчас меня вывернет наизнанку, я потеряю сознание, или потеряю себя. Но дыхание вернулось, вернулись мои собственные мысли. Я видел Тина, видел в его глазах просьбу хранить тайну.

Никогда прежде чужие мысли не проходили сквозь мое сердце как отравленный пепел. Я слышал мысли учителя, мысли других волшебников, — они звенели в моей душе, как новая струна в знакомой песне. Но я никогда прежде не слышал мысли всадников.

«Это не волшебство, не называй это так», — сказал мне Зертилен, и сейчас я не мог с ним спорить.

Но я умею хранить тайны.

Я поймал взгляд Аник и сказал:

— Тин столько времени жил в горах один, и несколько раз останавливал врагов. Пусть поедет.

Аник мотнула головой, то ли соглашаясь, то ли возражая, а Джерри пробормотал:

— Я же говорил, что нужно было сразу лететь в Форт…

Мне нечего было ему ответить, и я пошел к лодке.

Мы были на полпути к ангару, когда Лаэнар остановился. Я обернулась и увидела, что он прижимает к виску левую руку. Браслет на запястье мигал зелеными огнями, передатчик шелестел еле слышно, и Лаэнар хмурился, слушая.

Мой браслет молчал. Я взглянула на Рэгиля, на Амиру, — но и их передатчики были темными.

Каждый из нас уже получил сообщение утром. Мы все обсудили, решили и шли в ангар, — ворота были распахнуты сегодня, знаки созвездий не видны, и сила и голоса машин выплескивались в коридор, неслись как волна, заставляли чаще биться сердце.

Это еще не война, но преддверье войны — в первый раз мы летим не одни. Еще одна машина, или две, и отряд бескрылых воинов, — они впервые отправляются в открытую битву, они уже в пути.

Но только одно затеняло радость — Мельтиара не было с нами. Он не звал нас все эти дни, и не он позвал нас в бой. Наша обязанность и наше право — возглавить атаку, сиять ярче всех, но все же это еще не война.

Мельтиар будет с нами, когда начнется война.

Шелест в передатчике стих, и Лаэнар обвел нас взглядом.

— Это Миэлти, — сказал он, все еще хмурясь. — Всадник сейчас один, в горах. Все остальные силы стянуты в Форт. Мы можем уничтожить его, пока он один.

— Все силы стянуты в Форт? — повторил Рэгиль. Он стоял совсем близко, и я чувствовала, как вспыхивает и искрится его тревога. — Они ждут нападения? Откуда они знают?

Все эти дни я снова и снова вспоминала то, что увидела там: чужого мага, деревянную машину, ополчение захватчиков. И сейчас — даже ярче, чем прежде, но у меня не было сомнений.

Я сжала руку Рэгиля на миг и сказала:

— Тем лучше. Мы уничтожим их всех сразу.

Рэгиль промолчал, а Лаэнар возразил, упрямо и резко:

— Нет. Другого шанса может не быть. Мы должны уничтожить всадника.

Я хотела ответить, но все мои слова Лаэнар знал и сам. Мы звезды Мельтиара, мы первыми должны ворваться в битву. Пусть это еще не война, но наше место там, в бою — мы уничтожим Форт, мы должны.

Лаэнар кивнул, словно я говорила это вслух.

— Есть те, кто заменят нас там, — сказал он. — Но никто не отправится в горы искать всадника. А именно он был нашим врагом, он нас видел. Мы должны убить его.

Я застыла, глядя на Лаэнара. Он сжимал кулаки, и его темные глаза пылали, — наша подбитая машина, выстрелы, отблеск пожаров, — все было в его зрачках. Он хотел мести сильнее, чем все мы, хотел одним движением стереть наши неудачи.

Я ничего не могла возразить ему, и не могла согласиться.

Два дня прошло. Пусть Мельтиар не зовет нас, я могу позвать его.

Моя мысль рванулась белой вспышкой, всполохами света, и Мельтиар ответил мгновенно, без слов. Ответ затопил мою кровь, и на миг я оказалась с ним, — в окружении черных росчерков скал и лунных теней, далеко отсюда. Он разговаривал с кем-то, воздух был полон звоном магии и искрами темноты.