Глен Кук - Суровые времена. Тьма

Я запнулся, но тут же восстановил равновесие и, подавив желание броситься вперед, стал ждать, пока подтянутся остальные.

Передо мной лежала равнина.

Таглиосцы не зря говорили о «блистающих камнях». За гребнем черная тропа превращалась в широкую, идеально сохранившуюся дорогу, мягко изгибавшуюся среди высоких, квадратных в сечении столбов, блиставших так, будто каждый из них был усыпан полированными золотыми монетами. Раскинувшаяся по обе стороны дороги равнина представляла собой плато из серого базальта, почти не обнаруживавшего признаков выветривания. Здесь ничто не росло. Не было даже лишайников. Нигде не попадалось ни мошки, ни букашки. Равнина выглядела неестественно чистой: ни пыли, ни грязи, ни опавших листьев.

Столбы искрились под утренним солнцем, но западный горизонт затягивали облака. Ближе к вечеру следовало ждать дождя.

— Эй, Мурген! — рявкнул Костоправ. — Если ты не перестанешь нестись вперед, как бешеный, я велю прибить твои ноги к земле гвоздями.

Черт, нога несли меня сами собой. Остановившись и оглянувшись, я понял, что опять оторвался ото всех на целую сотню ярдов. Ото всех, кроме Тай Дэя. Мой своячок, разрываемый между страхом перед черной дорогой и всепобеждающим чувством долга, находился как раз на полпути между всей компанией и мною.

— А ну назад, дундук долбаный! — заорал Костоправ. — Шевели задницей, да поживее! Мы что, приперлись сюда, чтобы устроить гонки до самого края света?

Я пошел назад. С таким ощущением, словно шел против ветра. Знамя по-прежнему вибрировало, но в иной, какой-то грустной тональности. Едва поравнявшись с командой, я сунул Костоправу древко и сказал:

— Капитан, подержи чуток эту хреновину, а не то она меня утащит.

Тяготение знамени Старик ощутил мгновенно, но он, пожалуй, был покрепче меня. Уперев чертову штуковину в землю, он посмотрел вперед и спросил:

— Ты принес что-нибудь, на чем можно писать?

— Так точно.

— А чем писать, тоже принес?

Как-то раз, прихватив бумагу и чернила, я забыл перо. Старый пердун не упускал случая мне об этом напомнить.

— Я готов, командир. Ежели меня не сдует этим ветром.

— Ты все еще боишься?

— В смысле?

— Ну, ты же сам рассказывал, что в прошлый раз страх не покидал тебя все время после возвращения.

Я задумался. Никакого страха не было.

— Там так оно и было, а здесь мне не страшно.

Я огляделся по сторонам. С того места, где мы находились, можно было видеть лишь вершины гор, высившихся за широкой долиной, где находились Кьяулун и Вершина. Казалось, что от этих гор нас отделяет не только дрожащий воздух, но и пелена легкого тумана. Создавалось впечатление, будто внешний мир очень далек от нас.

Я обратил на это внимание Костоправа.

— Не вижу ничего особенного, — отозвался тот. — Летом над лесом — всегда дымка. Если только не идет дождь.

Я пожал плечами. В последнее время мне довелось столкнуться со многими странностями, и я почти свыкся с тем, что отличаюсь ото всех прочих.

— Ты собираешься пройти по дороге?

Она лежала перед нами, словно зазывая вперед.

— Не сегодня… а это что такое?

— Ты о чем?

Я не видел ничего, кроме камней. Создавалось впечатление, будто они расставлены в каком-то определенном порядке.

— Там, за камнями… — указал Костоправ. — Проследи взглядом вдоль дороги, до тех пор, пока можешь хоть что-то различить, а потом подними глаза до уровня верхушек столбов. Ты увидишь, твои глаза моложе моих.

Я увидел. Хотя разглядел лишь смутные очертания.

— Похоже на крепость, — сказал Тай Дэй.

Мы со Стариком не сочли нужным прибегать к какому-либо тайному языку. Соплеменники Тай Дэя неохотно кивнули. Рыжий и Бадья выглядели встревоженными.

— Верю тебе на слово, — сказал я, припомнив виденное в одной из прогулок с духом. — Думаешь, это Хатовар?

— Трудно судить с такого расстояния. Но это крепость. И я начинаю бояться, что кое-кого ждет основательное разочарование.

Ну это разве что тех, подумал я, кто рассчитывал в конце дороги оказаться в раю. Мне таких не попадалось. Кроме, может быть, его самого.

— Тай Дэй, — спросил Костоправ, — как по-твоему, далеко до туда?

Нюень бао пожал плечами:

— Много миль. И, наверное, не один день пути.

Это заставило меня подумать о том, каково будет провести почку за Вратами Теней, в той самой земле, откуда смертельно опасные любимцы Хозяев Теней прорывались в наш мир.

— На сегодня хватит, — распорядился Старик. — Возвращаемся. Будем готовиться к выступлению.

Невеселые размышления о Тенях помогали мне противостоять зову черной дороги. Но перед тем, как направиться вниз, я бросил еще один взгляд на мерцающие колонны.

Это своего рода бессмертие.

— Что? Ты что-то сказал? — спросил Костоправ, находящийся уже футах в пяти-десяти впереди меня.

— Нет, ничего. Наверное, просто размышлял вслух.

Старик поднялся рано, если вообще спал. К тому времени, когда я протер глаза и вылез из своей норы, и он, и Госпожа, Лебедь, Мотер и Нож, нары, Клетус с Лонго и Лофтусом, все парни из Старой команды со своими телохранителями, а также некоторые из давних сподвижников Госпожи уже подтягивались ко Вратам Теней. Было еще темно, так что сопровождающие Костоправа несли зажженные факелы.

— Этот сукин сын не хочет терять ни минуты.

Тай Дэй был уже на ногах и кипятил воду, чтобы приготовить кашу на завтрак. Он бросил взгляд вниз по склону холма и хмыкнул. Появился Бадья, отчаянно зевая и протирая глаза тыльной стороной ладони.

— Старик уже?..

— Бьет копытом. У тебя все готово?

— Полный порядок. Пойду вытряхну из мешка Сиятельство и Сопатого.

— Сопатого?! Этот-то откуда взялся? И какого черта ему надо?

— Приперся сегодня ночью. Поспешал всю дорогу, боялся не поспеть на сегодняшнюю прогулочку со Стариком.

— Ну старина дает. — Уже в который раз я недооценил этого малого. Мне-то казалось, что он не дотянет до конца лета. Хотя, по правде сказать, удивляться было нечего. Сопатый казался без пяти минут покойником еще при вступлении в Отряд. Все эти годы он упорно выхаркивал свое легкое, да, видно, никак не мог выхаркнуть до конца.

— А где Рыжий?

— Я послал его проверить периметр.

— Еще разок, а?

С тех пор, как меня поставили отвечать за этот долбаный периметр, его проверяли и перепроверяли раз пятьсот. Таков уж военный тип мышления: всегда следует знать обстановку на настоящий момент и действовать, исходя из нее.

— Помощники собрались? — спросил я.

— Сказано тебе, все готово. — Бадья заглянул в горшок Тай Дэя. — Ого, приятель. Кажется, ты готовишь что-то вкусненькое. На вид, так пальчики оближешь.

Тай Дэй совершенно не обладал чувством юмора, ему было трудно распознать сарказм. Он кивнул.