Глен Кук - Стальные сны. Серебряный клин

Интересно, они наблюдали за мной, чтобы понять, не узнала ли я чего? Чего-нибудь о тех, кто здесь побывал, например? Птицы явно имели больше отношения к визитерам, нежели к Обманникам. Они вовсе не были предзнаменованием — то есть тем добрым знамением, которым их считали Душилы. Это шпионы.

Вороны. Везде и всегда вороны с повадками, свойственными их стае. Они были чьим-то орудием. Внезапный интерес ко мне дал подсказку, что они боялись, не узнала ли я того, что должно было оставаться тайным. Если я и вправду что-то определю, лучше не подавать виду.

Кажется, поняла.

Полянка казалась знакомой, она напоминала то место, где я жила. Если ствол — это башня, из которой я правила своей империей, то разбросанные камни были той пересеченной местностью, которую я создала для того, чтобы к башне вела одна-единственная тропа, узкая и опасная.

Мало-помалу по кусочкам вырисовалась картина. Фрагменты ее были зашифрованы, будто их составлял некто, кто находился под наблюдением. Он был в окружении ворон? Если дать волю воображению, то разбросанные камни, обломки пород и фигурки, сплетенные из травы, представляли собой верную копию башни и местности вокруг нее. В сущности, пара палок, и камни, и след от башмака, и немного почвы, сбитой как бы в холм, отображали инцидент, случившийся в истории Башни всего один раз.

Я с трудом сохраняла спокойный и равнодушный вид. Если скалы, лоза и все остальное скрывают какой-либо смысл, то должны что-то означать и фигурки из травы и коры. Я встала, чтобы было лучше видно.

И тут выскочила еще одна деталь.

У основания ствола дерева лежал листок. На нем сидела крошечная фигурка. Эту создавали с особой тщательностью. Достаточной, чтобы донести смысл всего послания.

Предполагалось, что Ревун, бывший хозяин ковра-самолета, убился при падении с Вершины. Уже некоторое время назад у меня возникло подозрение, что он жив. И смысл послания заключался в том, что Ревун каким-то образом участвовал в последних событиях.

Кто бы ни устроил все это, он знал о моем существовании и о моем предполагаемом посещении рощи. Это означало, что был некто, кто был осведомлен о моих планах. И этот кто-то был каким-то образом связан с хозяином ворон, но сам не был их хозяином. Иной причины для такого хитроумного и сомнительного способа связаться со мной не было.

И еще кое-что.

В той битве, в которой, как считалось, был убит Ревун, участвовало немало колдунов. Большинство их числилось погибшими. Но позднее мне сообщили, что кое-кто просто бежал, имитировав смерть. Я снова осмотрела фигурки. В некоторых из них можно было узнать кого-то. Трое из них были раздавлены каблуком. Те, кто умер.

Я столько времени обдумывала все это и чуть не упустила нечто серьезное. Было почти темно, когда я увидела изящную маленькую фигурку, несущую под мышкой что-то напоминавшее голову. Потребовалось некоторое время, чтобы осознать, кто именно имелся в виду.

Я сказала Нарайяну, что не видишь того, что не ищешь.

Кусочки мозаики совпали, как только я поняла, что то, что считаешь невозможным, на самом деле может быть возможно. Моя сестра была жива. Вся картина предстала в совершенно новом свете. Я испугалась.

И не обратила внимания на самую важную часть этого послания.

У Нарайяна было плохое настроение.

— Всю Башню нужно освящать заново. Все, абсолютно все осквернено. По крайней мере, они не совершали умышленных святотатств, не марали святых мест. И идол, и реликвии остались нетронутыми.

Я не понимала, о чем идет речь. У всех джамадаров физиономии были вытянуты. Я взглянула на Нарайяна, сидящего напротив меня у очага. Он воспринял мой взгляд как вопрос.

— Любой неверующий, обнаруживший святые реликвии или идола, украл бы их.

— Может, они боялись проклятия?

Его глаза округлились. Оглянувшись вокруг, он приложил палец к губам и прошептал:

— Откуда вы знаете об этом?

— А с такими вещами шутки плохи. В этом их тихое очарование. — Излишний сарказм. Просто я была не в себе. Мне хотелось поскорее покинуть эту рощу. Не слишком приятное место. Здесь полегло немало народу, и все умерли преждевременной смертью. Земля пропитана кровью, усыпана костями, а воздух еще дрожит от крика. И запах и сама атмосфера вполне в духе Кины.

— Как долго мы тут будем, Нарайян? Я пытаюсь идти вам навстречу. Но не собираюсь торчать в этой роще всю оставшуюся жизнь.

— О Госпожа, фестиваля уже не будет. Чтобы очистить храм от скверны, требуется несколько недель. Жрецы сами не свои. Обряды отложены до Надама. Это незначительный праздник, когда у групп начинается сезон отдыха и общение между ними на время прерывается. Тогда жрецы призывают их обращаться к Дщери Ночи в своих мольбах. По их словам, она медлит с приходом из-за того, что мы мало усердствуем в молитве.

Неужели он всю жизнь будет выдавать мне информацию по крупицам? С другой стороны, думаю, ни один верующий не стал бы распространяться о своих религиозных праздниках, святых и прочих вещах так подробно, как это делал он.

— Тогда почему мы до сих пор здесь? Почему мы не отправляемся на юг?

— А мы здесь не только ради Фестиваля.

Это точно. Но каким образом, интересно, я могла убедить этих людей в том, что являюсь их мессией? Об этом Нарайян умалчивал. Ни одна актриса не способна сыграть роль, не зная о ней ничего.

Вот в чем загвоздка. Нарайян искренне верил, что я и в самом деле Дщерь ночи. Потому что хотел этого. Это означало, что он отказался бы проинструктировать меня, если бы я попросила. Он полагал, что моя интуиция должна была подсказать мне мою сущность.

Я же об этом не имела ни малейшего представления.

Похоже было, что джамадары разочарованы, и Нарайян нервничал. Тот факт, что я заметила осквернение их храма, еще не доказывало мое соответствие их надеждам.

Я спросила его шепотом:

— Как я могу творить подвиги в месте, утратившем святость?

— Не знаю, Госпожа. У нас нет никакого представления об этом. Все в руках Кины. Она пошлет нам знак.

Знак. Прелестно. Но у меня до сих пор не было возможности узнать, что именно они считали знамением. Важный сакральный смысл имели эти вороны. С точки зрения этих людей, то, что Таглиос осаждали полчища этих тварей, было просто замечательно. Да уж. Эти могли накаркать Год Черепов. Что еще?

— А на кометы вы обращаете внимание? — спросила я. — В прошлом году на севере видели комету, и еще раньше тоже была одна. Здесь их наблюдали?

— Нет. Это вестники несчастья.

— Для меня.

— Их еще называют Мечом или Языком Шевы, Шевы-линка, они отбрасывают свет Шевы на землю.

Одно из древних имен верховного божества гуннитов. Его еще называли Владыка света. Подозреваю, что много тысячелетий назад верования Обманников возникли на основе почитания Гунни.