Галина Герасимова - Загадка проклятого дома (СИ)

Парень кивнул на карточку, которую я держала в руке. Подходить он не собирался, настороженно застыв в дверях. Вся его поза выражала напряженность, не опасную, а именно нервную, и у меня возникло ощущение, что оборотень боится моей реакции. Поэтому если сейчас я наговорю глупостей, он уйдет.

— Так, давай успокоимся и погорим, — я первая сделала шаг в его сторону, показывая, что шарахаться от него не собираюсь. — Ты знаешь, кто на снимке?

— Знаю, — он ответил, не задумываясь, и все также не двигаясь. Стоял с неестественно прямой спиной, словно кол проглотил, но при этом старался бодриться и не показывать волнения. — Это моя фотография.

— В смысле? Фотокарточка твоего предка? Снимку за сотню лет, — я провела пальцем по пожелтевшей бумаге, едва не хрустящей от прикосновений.

— Нет, Асаяке. На этой фотографии твой покорный слуга… в четыре года.

— «При всем желании, ты на старичка не тянешь», — скептически отметила Мэй, показывая ему блокнот. Я была согласна с кузиной. Потомок сына Сакуры — я могла принять такое, закрыв глаза на уникальное совпадение примет. Невозможно было поверить, что смотритель ровесник дому. Да и вел он себя… не по-взрослому.

— Я ведь не обычный человек, — хмуро напомнил парень. — С тех пор, как научился контролировать свою ипостась, почти перестал взрослеть. Будто завис во времени. Мне даже приходилось накладывать макияж, делая себя более юным или взрослым! — он провел ладонью по лицу, точно до сих пор чувствуя грим.

А я лихорадочно вспоминала все, что о нем знала. Происходящее напоминало глупую шутку. Только привыкла доверять кому-то, и тут же споткнулась.

— Ты же рассказывал о своем детстве. Врал? — потерянно уточнила я. Видимо, обида отразилась на моем лице, и Кагэ, наплевав на свой собственный страх, подошел ко мне. Взял за руку, заставив посмотреть в глаза.

— Я не обманывал. Меня действительно воспитывала бабушка, когда родители погибли. Тот монстр, он ведь и до меня пытался добраться…

Не помню, как выбрался. Наверное, испугался, что мамы долго нет, и пошел ее искать. Бабушка подобрала меня неподалеку от города, когда я от усталости сел на дороге, молча глотая слезы. Она не знала, откуда я шел и кем был, но вид измученно малыша вызвал у нее жалость.

Мы вернулись в Розовую заводь, и несколько дней бабушка потратила на розыск моей родни, заботясь обо мне как о собственном внуке. Впрочем, ее поиски успехом не увенчались. Если меня кто-то признал, то промолчал. А вскоре мы переехали, и постепенно все случившееся стало казаться сном. У меня началась другая жизнь — и она единственная настоящая, которую я знаю.

Он вздохнул, отпуская мою руку. Подошел к шкафчику, нажал куда-то сбоку, и из появившейся щели выскочила старинная монетка. Несколько мгновений он, молча, с затаенной печалью, смотрел на тайник, а затем продолжил.

— Насчет правды — я скрывал ее не специально. О детстве остались только крохотные кусочки воспоминаний: расположение комнат в доме, вещи, вызывающие дежавю, облик Сакуры. А вот музыка из шкатулки послужила ключом к запечатанной памяти — я вспомнил, кем являюсь на самом деле. Или правильнее сказать, кем являлся в прошлой жизни? В конечном счете, тот я давно умер, — оборотень замолчал, что-то вспоминая. — Кстати, если подумать, я на могиле своей побывал. Можем сходить, как время выпадет. Эй! — он отскочил в сторону, когда я треснула его, чтобы не болтал глупостей.

— Ты должен был сразу рассказать, — сжимающая сердце обида потихоньку рассасывалась, уступая место рационализму. Если я признала существование метаморфа и русалки, то возраст друга принять смогу. Надо только придумать, как рассказать об этом Югате.

— Без доказательств ты бы мне не поверила.

— «Я и сейчас не верю», — упрямо тряхнула головой кузина. Я невольно фыркнула — переубедить Мэй в чем-либо было сложно, но впереди маячила куча возможностей, как это сделать.

А начать я собиралась со знакомства друзей с Сакурой. Тем более, появился очередной повод для задушевного разговора. И впервые за долгое время, он был хорошим.

Ключ мы так и не нашли. Кагэ помнил слишком мало, чтобы знать все тайники дома, и единственным «сокровищем» стала вытащенная им монетка. Старая, потертая, с проделанной дырочкой под ремешок — теперь она висела у смотрителя на шее. Похоже, он сам запрятал ее в шкаф в детстве, и был рад вернуть. Как частичку воспоминаний о другой жизни.

Перевернув комнату вверх дном, мы потратили немало на времени на приведение ее в порядок. Было неловко оставлять детскую неприбранной. Пока разбирали вещи, я вспомнила о ночном разговоре с Югатой, и без задней мысли спросила, не хочет ли Кагэ спать здесь. Ведь детская с самого начала была его комнатой!

— А можно? — глухо уточнил смотритель, и когда я кивнула, крепко обнял меня и поцеловал в висок.

Смущенная столь ярким проявлением чувств, я подхватила тряпку, бывшую некогда платочком, но уже никуда не годную, и занялась витражами, чтобы не забивать голову глупостями. Избавляясь от серого слоя, листва нарисованных деревьев наливалась красками, цветы распускали лепестки, и не замеченный мной зайчонок робко приподнял уши, вопросительно глядя с витража. Стекло местами было покрыто трещинками, и вытирать пыль приходилось с осторожностью. В итоге я оцарапалась, но быстро слизнула кровь, пока друзья не заметили.

После решения Кагэ преобразить комнату в спальню, уборка пошла быстрее. Часть вещей парень просто оттащил в сторону, сказав, что их надо подремонтировать, детские игрушки убрал в сундук, а постельное белье все равно предстояло менять. Идеальной детская не стала, но и заброшенной больше не казалась. Вернув комнате подобающий вид, мы спустились с башни, прикрыв дверь. Механизм захлопнулся, но я не сомневалась, что Кагэ с легкостью повторит «музыкальный» код.

Разъяснение с Югатой прошло на редкость мирно. Похоже, адвокат догадывался о чем-то подобном, и наш сбивчивый рассказ выслушал спокойно. Единственно, уточнил пару мелких деталей — для меня незначительных, но наверняка проверяющих историю. Вот только от мягкого тона адвоката мне стало не по себе. Судя по сердитому обмену взглядами, парни собирались поговорить после, когда меня рядом не будет. Оставалось надеяться, что в этот раз обойдется без драки.

Как воспринял новую информацию Артуа, я не знала. Кузина утащила его за собой сразу, как мы спустились с башни, оставив меня на кухне разбираться с друзьями. Наливая вторую чашку молока, я успела заметить, как феррари отъехал от ворот и скрылся в направлении города. Что же, Мэй никто не заставлял сидеть в особняке сутками напролет. Признаться, я была рада, что кузина прогуляется. Она вела себя скованно, несмотря на ехидные комментарии, и я рассчитывала, что Артуа удастся ее растормошить.