Ангел Петя

– Вот, Ян, надень, – протянул он другу теплую куртку аляску.

– Спасибо, Петр, не нужно, – улыбнулся Булгарин. – Ангелы мерзнут лишь когда хотят мерзнуть.

– В самом деле, я совсем забыл и мерз по привычке, – смутился Петя. – Тогда, я полечу. Не похоже, чтоб здесь для тебя было много работы – наверное, скоро закончишь.

Петя сжал в кулаке рубль, прикрыл глаза и поднялся в воздух.

Меньше чем через три минуты Петя приземлился на небольшом садово-огородном участке. Похоже, стоял разгар лета. Вовсю светило солнце, где-то жужжала пчела, мимо пролетела, нелепо кувыркаясь, бабочка капустница и уселась на качающуюся ветку куста черной смородины. Собственно ягоды смородины были не черными, а светло-зелеными, почти белыми. Дозреют недели через три, подумал Петя. Справа были грядки с высоким, по пояс, укропом, а также с луком и клубникой. Приглядевшись к грядкам клубники, можно было увидеть красные ягоды, скрывающиеся в тени плотных листьев. На земле лежал резиновый шланг. Его один конец был натянут на латунный кран, укрепленный на вертикально торчащую из земли ржавую трубу; откуда-то из-под вентиля била очень сильная, тонкая струйка воды, рассыпаясь на капли. Петя проследил взглядом, куда идет шланг, и закономерно обнаружил на другом конце фигуру, разбрызгивающую воду в направлении каких-то посадок. При ближайшем рассмотрении фигура оказалось женской. Как и положено женщине-ангелу, дама была юна и прекрасно сложена, хотя попа, на Петин вкус, могла бы быть раза в полтора меньше. Одета дама была довольно странно, с учетом ее занятия – темно-красное шелковое платье с большим вырезом на спине. Подойдя поближе, Петя с удивлением заметил, что обувь на даме вполне соответствует огородному антуражу – калоши на босу ногу. Петя подобрался еще ближе и предупреждающе кашлянул. Дама взвизгнула, резко обернулась и окатила молодого человека водой из шланга. На лицо женщины, да и на воду из шланга Петя поначалу внимания не обратил, так как не в силах был оторвать взгляда от бюста, которого было очень много – и выше, и ниже линии низкого декольте. Наконец, собравшись с силами, он попытался завязать беседу.

– Добрый день, разрешите представиться. Меня зовут Петр.

– А я – Ефросинья, очень приятно, Петр. Что-то я вас не узнаю, мы знакомы? Вы как раньше выглядели? – в юном голосе пейзанки звучало неприкрытое любопытство.

– Примерно так же, – признался Петя. – Ефросинья, извините, я пришел без приглашения: меня привело вот это, – и протянул рубль, бросив мимолетный взгляд на лицо хозяйки. Оказалось, что мордашка у девушки была вполне обычная. Обычная – по стандартам ангелов, конечно. В мире людей о такой внешности, наверное, мечтает любая женщина – широко расставленные огромные глаза цвета весеннего неба, точеный носик, четко очерченный большой рот с пухлыми губами. И веснушки – целая россыпь золотистых крапинок на щеках под глазами. Ефросинья повертела в руках монету, вернула Пете, и уверенно заявила, что это не ее, и такого она в жизни не делала.

– Я к вам пришел поговорить про мемуары Булгарина, – попытался подойти с другой стороны молодой человек.

– Не знаю, такого, – Ефросинья наморщила красивый лобик, и на ее лице проявилась неестественная дымка задумчивости. Вскоре, впрочем, лицо просветлело и приняло обычное беззаботное выражение.

– Так вы же к Пашке, наверное!

– Кто это – Пашка?

– Так внучок мой, сейчас его нету, в тумане, небось, летает. Он у меня на подворье намедни появился, вспомнил бабку в свой последний час.

– Может, попробуете его позвать?

– Так кого же в тумане дозовешься? Да и не слышит он меня еще, только два месяца как преставился, рано ему. Пойдемте, я вас чаем угощу, в ногах правды нет. А вы кто ему будете?

Идя за хозяйкой в дом, Петя подумал, что несмотря на соблазнительный вид, молодой задор и юный голос, Ефросинья, как была, так и осталась энергичной, но не слишком сообразительной старушкой.

Не успели выпить по первой кружке чая, как на веранде раздался топот ног и веселый голос:

– Баба Фрося, я прилетел! Давай, чай пить!

Отворилась дверь и в комнате появился Петин знакомец – коллекционер, бывший владелец булгаринской рукописи. Петю он сразу признал и обрадовался, словно повстречались случайно на улице, а не за гробовой чертой. Простодушный такой паренек. Бабушкин внучок.

Беседа с коллекционером вышла недолгой. Перед вылетом с огорода Петя связался с Булгариным, узнал, что тот всё еще обследует ярангу. Петя сжал в руке браслет со змейкой и полетел на знакомое арханское подворье с дворцами и фонтаном. Там он сотворил ножницы и большой мешок, который меньше чем за час набил самоцветными пуговицами. Полный мешок наш ангел с трудом дотащил до фонтана и присел на бортик, раздумывая, что бы оставить в качестве своей визитной карточки. Ничего путного в голову не приходило, поэтому Петя просто сделал две копии с рубля, лежащего у него в кармане, и начал вертеть головой, прикидывая, куда бы их положить, чтобы тот, кому нужно, сразу бы их заметил. Взгляд остановился на большом красном кирпиче, лежащем на противоположном бортике фонтана. Кирпич выбивался из окружающего стиля, и тот, кто сюда когда-нибудь прибудет, непременно должен обратить на него внимание. Петя обогнул фонтан, приблизился к кирпичу и только тогда заметил два сверкающих камня, лежащих рядом. Взял один и поднес к глазам, любуясь игрой света на многочисленных гранях. Вот это – настоящая визитная карточка! Изящно и со вкусом. Хотя, рубль – тоже неплохо – может, не так шикарно, но куда информативнее. Петя сжал в кулаке арханский самоцвет. Что сейчас делать? Больше всего хотелось, конечно, прямо сейчас встретиться с оставившим изысканную визитку. Или стоит сначала поговорить с наставником? Петя почувствовал, что суетится, а суета никогда до добра не доводит. Он положил ограненный самоцвет на его законное место возле красного кирпича, не спеша вызвал Яна и описал ситуацию, сообщив, что собирается навестить неведомого архана прямо сейчас.

Булгарин, судя по всему, всё еще продолжал обследование чума архана-чукчи. Интересно, чем можно столько времени заниматься в небольшом кожаном шатре? Впрочем, Яну виднее, он знает, что ищет. Наставник раздраженно сказал, что Петр волен делать все, что ему угодно, но лично он, Петин гуру, рекомендовал бы Пете прибыть к нему незамедлительно.

Хорошо, я сейчас прилечу, – пообещал Петя, вспомнив, что речь идет всего лишь о двухминутном путешествии.

– Уж будь добр, прилетай, – голос наставника звучал непривычно сухо.

Спустя короткое время Петя приземлился на уже знакомую снежную поляну и двинулся к яранге. Обошел ее по кругу, прежде чем нашел вход, завешенный оленьей шкурой, откинул полог и зашел в пропахшую дымом темноту. Посреди помещения был очаг с углями, которые сами светились красным, но ничего вокруг не освещали. Сверху виднелось яркое на фоне общей темноты пятно – наверное, отверстие, через которое выходил дым, видный снаружи. Петя поднял глаза вверх и тут же ощутил сильный удар по темени. Было очень больно. В глазах всё померкло, и после этого боль ушла.