Сергей Шуба - Поиски мира

Юноша не ответил, демонстративно смотря вдаль. В его голове зрел безумный план. «Если он введет меня прямо на совет, и там будет вся знать, которую Танкред сумел собрать посулами и угрозами…»

– Молчишь, значит, – добродушно сказал Байла, хлопнув Тахиоса по колену, – угрюмец ты этакий. Девку какую-то с собой приволок… А может мы не будем тревожить его величество, а сначала поразвлечемся?

Шатер был в восьми шагах, когда Байла лениво взял под уздцы лошадь Алвириан, отодвинув плечом насупившегося Варна. Гигант смотрел, улыбаясь, но всякий, кто заглянул ему в глаза, увидел бы абсолютно незамутнённую, детскую беспощадность, и отступил бы, обескураженный.

Тахиос, знавший повадки «гончей», не раздумывая с силой ударил его каблуком сапога по скуле, благо гигант стоял между его лошадью и жеребцом Алвириан.

Байла дернул головой, будто отгоняя слепня, и перевел взор на юношу.

– Что это ты занервничал, малый? – а рука уже легла на рукоять кинжала – невелика помеха, управиться с безоружным, – я ж не предлагаю её убить…

Тут в спор вступил и кое-что смекнувший Хольм.

– Господин хороший! – повысил он голос, трогая Байлу за плечо. – Что это вы удумали? К дознавателю надо этих шпионов, на дыбу, а…

Байла стремительно развернулся и воин кубарем покатился по земле от страшного удара в лицо.

– Именем герцога! – заорал Варн, обнажая меч.

Вокруг стали оборачиваться воины, кто-то свистнул, а Тахиос, привстав на стременах, во всё горло крикнул:

– Танкред! Чему учит нас Лиг!

Байла остановился, услышав это, а вокруг собиралось все больше любопытствующих. Наконец полог шатра дрогнул, и в приоткрытую щель выскользнул мальчишка в богатом наряде и шапочке с пером. Он вприпрыжку спустился вниз и, встав между Байлом и Варном, требовательно спросил:

– Герцог желает знать, кто нарушает дисциплину, когда идет совет.

– Скажи герцогу, что Тахиос привез новости о его старшем брате, – громко сказал юноша, и услышал, как загудели собравшиеся. – Скажи ему, что я знаю, где настоящий Отер!

– Откуда тебе знать, смугляш? – задорно спросили сзади. – Разве что ты получил от него пинок в задницу и прилетел из лагеря анриакцев прямиком сюда.

– О чем это он болтает? – одновременно сказало несколько голосов.

Байла, прищурившись, глядел на Тахиоса, игнорируя Варна с обнаженным мечом и возящегося на земле Хольма. Мальчишка, забежавший в шатер, вновь появился и откинул полог. Наружу вышел Скримири, увидел Тахиоса, сплюнул и повелительно махнул рукой.

Сирота подмигнул Байле и спрыгнул с седла. То же сделала и Алвириан.

– Эй, да это же приёмыш Старого Дрима! – подал голос еще один воин, только что протиснувшийся в круг. – Что он тут болтал про Отера?

Тахиос, которому до входа в шатер оставалось два шага, обернулся, рассматривая собравшихся бенортов и, шалея от собственной дерзости, бросил в толпу два слова:

– Ждите Отера!

Под негодующе-недоуменные крики Скримири втащил его через порог.

Первым, с кем Тахиос встретился глазами в шатре, был седой, коротко стриженый мужчина, телосложением напоминающий пивной бочонок, поставленный на основательную табуретку. Цвета он носил серо-красные, на жестком, стоячем воротнике куртки серебряной нитью была вышита бегущая лань, пронзенная стрелой. Фамильный перстень с крупным рубином и золотая цепь с медальоном помогла юноше определиться.

– Доброго здоровья, барон Фрил, – учтиво сказал он, наклоняя голову.

И тут же услышал голос чудовища.

– Итак, это действительно ты. Что ж, господа, я просто хотел лично удостовериться, что предателя поймали, а теперь им займется палач. Не будем прерываться. Увести его.

Пока Танкред говорил, а барон, прищурившись, пытался вспомнить Тахиоса, сирота осматривал стоящих вокруг стола мужчин. Некоторых он смутно помнил – ещё год назад многие являлись ко двору засвидетельствовать свое почтение Старому Дриму. По правую руку от Танкреда стоял Белон Красивый, по левую – приземистый черноволосый человек, с землистым лицом. На столе лежала большая карта, расчерченная, скорее всего, ещё Барахом и стояли кубки с вином. Тахиос почувствовал, как напряглась Дахата, которой тоже удалось увидеть кусок пергамента.

Скримири, так и не убравший своей руки с плеча Тахиоса, вновь сжал пальцы, когда юноша проговорил.

– Я вижу, вы находитесь в бедственном положении, господа. А у меня есть для вас новости. Про Отера.

Капитан стражи ударил его по печени и у сироты подломились колени.

– Погоди, – сказал герцог, хрустнув пальцами, и зрачки его на мгновение расширились. – Мне интересно, что он нам соврет. Где его поймали?

Скримири обернулся к порогу и велел стражнику.

– Эй, кликни сюда тех двоих.

Тахиос лежал на земле, пытаясь вдохнуть. К тому времени как он, опираясь на руки, смог встать на колени, стражник уже разыскал и привел Хольма и Варна. На лицо Хольма, несмотря на полумрак, было страшно смотреть.

– Это наш приёмыш так отделал тебя, солдат? – с любопытством спросил Танкред.

Хольм помотал головой и Варн ответил за него.

– Это сделал гончая вашего величества.

Танкред презрительно усмехнулся.

– Что ж, значит, я не зря выбираю себе псов. Судя по фигуре тебя нелегко одолеть. Ставлю десять золотых против медяка, что это был Байла.

– Да, – прохрипел Хольм, – и я посчитаюсь с ним за это.

– Это ваши дела, – махнул рукой Танкред, – хотя опять же уверен, что Байла расправится с тобой. Отвечайте, где вы схватили этих двоих?

– Они шли с юга, ваше величество, – вновь сказал Варн, – придерживаясь кромки болот.

– Интересно… – протянул Танкред, ногтем постукивая по своему кубку, стоящему перед ним на столе. Паж, что выспрашивал про шум, незамедлительно просунулся под руку с кувшином и налил вина. – Ты был в лагере Отера? – обратился он к сироте, отпив большой глоток. – Говори правду, если не хочешь, чтобы тебе поджарили пятки прямо здесь. Как он там оказался? Да и ты, если на то пошло, тоже. Мне доносили, что ты уехал из владений моей сестры на север.

Скримири вздёрнул Тахиоса за шиворот, тряхнув так, что у того лязгнули зубы. «И это тоже».

– Вы видели Отера в бою, – утвердительно сказал юноша, рассматривая баронов, и по их взглядам понял, что угадал верно. – Он бьётся совсем не так, как раньше. И до сих пор никто из вас не верит, что сын Дрима Наорка мог продать свою страну чужакам .

– Он показал нам свои шрамы на переговорах, – внезапно выкрикнул коренастый, похожий на матерого вепря барон, даже здесь не снимающий латных рукавиц. – Он назвал каждого из нас по имени, и припомнил, в каких схватках мы были вместе. Я не знаю, кто его опоил – но Отер предал нас!