Эрлик в тумане

— Джулиус, — сказала она. — Ты это видишь?

— О да, — немедленно откликнулся близнец. — Ещё как.

— Похоже, они сближаются.

За последний час Соседей стало больше. Корабельному компьютеру — или близнецам, — удалось вычислить условные расстояния, хотя только в трёхмерных координатах, и сделать ближайшие к кораблю точки ярче. Схема на экране шлема показывала их так, словно спирали вокруг «Грифона» не было. Её частичная открытость позволяла следить за их перемещениями в реальном времени. Соседи продолжали летать без видимой системы во всех направлениях, однако постепенно Саар начала замечать, что несколько огоньков держатся параллельно кораблю, не выделывая никаких парадоксальных движений, не сливаясь друг с другом и не разделяясь. А потом её спираль начала искажаться, разматываясь и вытягиваясь вверх, словно горб.

— Что за чёрт, — пробормотала Саар, пытаясь её выправить. Один из ближайших огоньков становился ярче. — Насколько они тяжёлые?

— Очень тяжёлые, — откликнулся Джулиус. — Если их соберётся несколько, мы на них упадём.

Огонёк пролетел дальше, и Саар, исправив спираль, завернула «Грифон» плотнее. Может, так они его не заметят? Она начала экспериментировать — сперва осторожно, пытаясь лучше разобраться в законах здешнего пространства, потом более активно, но похоже, что её действия только привлекли их внимание. Скоро огней поблизости стало ещё больше, и их масса начала влиять на манипуляции Саар куда сильнее, чем прежде.

— Раскройте «Грифон», — сказал Джулиус. — Пусть они на него посмотрят. Потом закройте опять. Главное, чтобы они нас пропустили.

Саар это не понравилось, но она сделала так, как велел близнец. Следующие полчаса она периодически раскрывала корабль, давая Соседям возможность увидеть — чем бы они не смотрели, — что движется по их измерению. Она старалась не думать, какой вред её здоровью наносят эти раскрытия — альтернатива была куда хуже. И всё же Соседи не отставали. Яркие огоньки начинали объединяться друг с другом, образуя единую массу, и Саар приходилось использовать всё своё мастерство, чтобы «Грифон» не свалился в гравитационный колодец.

Он представлял себе это иначе. Из-за плесени, жёлтой влаги на стенах и намёков Голоса на заразу ему пришлось остаться в аппаратной, пока его фантомы бродили по кораблю и убивали всех, кого встречали на своём пути — в основном в каютах, но двоих нашли на камбузе. Никто из этих четырнадцати человек не был здоров. Никто его не боялся, никто не защищался и даже не говорил. Затем, обернувшись гепардом, он обежал корабль в поисках обладателя голоса. Он учуял его в капитанской каюте, но так и не смог проникнуть внутрь даже бесплотным фантомом. Голос только посмеялся над ним.

Кан не настаивал. Братья просили сохранить экипажу жизнь, а Голос был единственным относительно вменяемым человеком: в отличие от остальных, он хотя бы разговаривал. Впрочем нет, не единственным. Был ещё тот, кто уничтожал зонды и угрожал взорвать «Грифон».

— Он в реакторном отсеке, да? Это единственное место, кроме твоей каюты, куда фантомы не могут попасть.

— Может быть, может быть, — отвечал Голос. — Или ты плохо стараешься.

В нижнем трюме Кан обнаружил морг. Тела смёрзлись, покрылись инеем, и было не понять, сколько из них погибло, а сколько умерло своей смертью. Фантомы отнесли вниз убитых, и он прошёл по кораблю, выжигая за ними кровь. Потом вернулся в аппаратную, уселся в кресло и начал ждать, когда «Грифон» выйдет на связь.

— Ты лишил меня экипажа, — с насмешкой сказал Голос. — За кем я теперь буду подсматривать?

— Какой смысл за ними подсматривать? Разве они делали что-то интересное?

— Поначалу делали. Потом — да, стало скучно.

— Но ведь кое-кто остался. Верни мне управление камерами, и может быть, я его найду.

— А вдруг это я? — предположил Голос.

— Нет, не ты. У тебя ограниченный доступ к аппаратуре. Орудиями управляли отсюда. — Он открыл меню и беспрепятственно зашёл в программу управления пушками на корме. — К тому же, вряд ли ты стал бы нас обстреливать.

— Это ещё почему?

— Ты не выходил из каюты. Не хотел стать таким, как они. Ждал, пока тебя спасут.

— Посмотрим, посмотрим, — ответил Голос. — Спасёте ли вы себя? Где сейчас твой корабль?

Кан скосил глаза на таймер в углу монитора. Он пробыл на «Эрлике» почти четыре часа. Что будет, если «Грифон» действительно не вернётся?

— В другом измерении, — ответил он. — Если ты не забыл, нас обещали подбить, и корабль ушёл в пространственную петлю.

— У вас на борту маг пространства? — Голос ненадолго замолчал. — Возможно ли такое, что сюда идут братья Морганы, создатели резонатора собственной персоной? Скажи мне, оборотень, я прав?

— Прав. Ты их знаешь?

— Мы все их знали. Все, кто был на «Эрлике». И то, что произошло, отчасти их вина.

— А что произошло?

Голос не ответил. Кан вздохнул и от нечего делать начал проверять работу корабельных систем, скоро добравшись до реактора. Что будет, если его отключить? Сумеет ли он выманить из реакторного отсека того, кто угрожал их уничтожить?

Один из трёх мониторов внезапно развернул окно программы управления орудиями, и на экране появилась предупреждающая надпись: «Нарушение периметра. Входящий сигнал».

Он немедленно оставил свои размышления и отключил проснувшуюся защиту, заодно обнаружив, что у «Эрлика» тоже есть два зонда, в семи и трёх километрах от корабля.

— «Эрлик», приём, — из динамиков по обе стороны пульта раздался голос Франца. Нацепив микрофон, Кан включил приёмник.

— «Эрлик» на связи. Вы как?

— Доложи обстановку, — сказал Джулиус.

Изображения на экране так и не появилось.

— Я не вижу картинки.

— Забыл, как мы выглядим? — осведомился Франц, а его брат повторил:

— Кан, доложи обстановку.

— Ладно, ладно. — Он посмотрел на открытую дверь, где мерцал стоявший в коридоре фантом. — Резонатор я выключил. Несколько его участков рассинхронизировались, я их исправил и запустил гелий. Аппаратура в зале сгорела — там произошёл взрыв или какая-то вспышка. В аппаратной этажом выше всё более-менее в порядке.

— Что значит «более-менее»?

— Есть некоторые проблемы с контролем видеокамер.

— Что за проблемы? Что происходит на корабле? Выжившие есть?

Кан посмотрел в потолок.

— Есть. Как минимум двое. Один заперся в капитанской каюте, но это не капитан. Скорее всего, кто-то из обслуги. Ещё один — тот, кто нам угрожал и сбивал зонды. Этот сидит в реакторном отсеке.

— Почему ты не проник в каюту?

— Я думал, вам нужен целый корабль.

Близнецы молчали.

— Здесь, кажется, какая-то зараза, — продолжил Кан. — Почти весь экипаж умер или погиб. В трюме устроено нечто вроде морга. Когда я пришёл, несколько человек были ещё живы, но мне пришлось их убить, уж извините.