rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля

- Мы, пожалуй, подождем, - быстро говорит Герми, явно смущаясь. - Мне показалось, или я действительно видела у входа в дом елку?

- Точно, - спохватываемся мы, - там же елочка вполне себе ничего у самого крыльца.

- Блейки, Блейки, - ору я, как ненормальный, - можно мы на улице елку нарядим? У тебя украшения какие-нибудь есть?

Отчего-то Блейки совсем не удивляется нашему детскому желанию, только хлопает длинными ресницами и через пару минут появляется с довольно большой запыленной коробкой в лапах. Я уже тянусь к пыльной крышке, но Герми, наморщив нос, напоминает мне, что мы все-таки маги, и ликвидирует грязь одним взмахом палочки. И открывает крышку. А там… Там, завернутые в вату и пожелтевшую бумагу, аккуратно сложены настоящие маггловские елочные игрушки. У Герми даже руки дрожат.

- Рон, Гарри, это же… Это же такая древность! У моей мамы такие остались, она мне даже никогда не разрешала их трогать, все берегла…

- Угу, - улыбается Рон, видя, как она растрогана, - Блейки ради нас ограбил антикварный магазин!

- Знаете, - задумчиво говорит она, - такое даже как-то жалко на улицу вешать. Вот просто подержать в руках и обратно сложить.

- Ну да, и пыль сдувать! - Рон смеется. - Давай, ты же знаешь чары неразбиваемости. Действуй! Не разобьем!

Мы разглядываем игрушки. Рон не очень проникается, он же вырос в магической семье, а вот мы с Герми… Дело в том, что у моей мамы тоже были припасены такие игрушки. Очень похожий стеклянный ангел с трубой и золотыми крыльями, матерчатые бабочки, снеговик из трех ватных шариков, Дед Мороз на санках, золотые олени, полосатые шарики, мальчик, играющий в снежки, кукла с розовыми волосами…Сокровища, спасенные мамой из своего детства. Интресно, кем спасены эти сокровища? Как-то не очень представляю себе Снейпа, бережно пакующего в картонную коробку маггловские елочные игрушки.

И вот мы, в смешных вязаных шапочках и куртках, гораздо более теплых, чем те, в которых мы были в ноябре (откуда они, интересно?), вываливаемся во двор, где и вправду растет себе небольшая елочка, чуть выше нас с Герми, а вот более высокий Рон без труда достает до ее макушки. Из открытой двери льется свет, но на улице уже непроглядная тьма. Тьма и тишь, так что наша затея с елкой на минуту вдруг кажется мне неуместной. Но Блейки, неотступно следующий за нами, рисует в воздухе что-то наподобие круга - и перед нами, откуда ни возьмись, появляются огоньки, они кружатся вокруг нас, постоянно перемещаются, и от них как будто разливается тихий звон, будто от десятков нежных колокольчиков. А потом Блейки вновь исчезает в доме, чтобы появиться через минуту с настоящим колдорадио в руках!

- Ну, Блейки, ты даешь! - радуется Рон, когда наш дворик, только минуту назад погруженный в мертвящую тишь и темноту, вдруг оглашается звуками рождественских гимнов, которые не стихнут до самого утра.

Мы с Герми осторожно, боясь даже вздохнуть, развешиваем на ветках чудесные игрушки. На них тут же опускаются легкие снежинки, воздух мерцает, освещенный невидимыми светлячками, свет которых отражается в стеклянных боках елочных шариков - в общем, полный Джингл Беллс!

- Смотрите, смотрите, - вдруг вскрикивает Рон, указывая рукой в том направлении, где должна быть дорога, - там кто-то есть!

И точно, там, словно светящаяся ниточка, движутся огоньки, не такие крохотные, как те, что мерцают вокруг нас.

- Эльфы? - удивленно выдыхает Герми.

- Какие еще эльфы? - я начинаю думать, что от всего этого рождественского великолепия у Герми внезапно все же поехала крыша.

- Глупый ты, Гарри! - укоризненно говорит она. - Можно подумать, это у меня родители - волшебники. Здесь водятся эльфы! А почему нет, раз тролли и Жители холмов никого не удивляют? Если сейчас выйти на дорогу, то можно остановить их и проболтать до утра. И если сможешь их хорошенько уболтать, они оставят тебе все свое богатство!

- Ну, тогда я пошел! - хохочет Рон, а Блейки умильно смотрит на нас и радостно кивает.

Похоже, ему приятно смотреть на наше веселье - он размахивает лапами в такт музыке, звучащей из колдорадио, трясет лохматой головой. А светящиеся огоньки так и роятся вокруг него. Ой! Я, засмотревшись на Блейки, совсем не замечаю коварных замыслов Рона. И пока я тут стоял, разинув рот и глядя на Блейки, светлячков и наряженную елку, он успел слепить преизрядный снежок, который сейчас довольно чувствительно тюкнул меня в плечо! Ах ты… Не проходит и нескольких секунд, как мы уже носимся друг за другом по дворику, на ходу лепя снежки и запуская ими в того, кто окажется ближе. Правда, если я вижу розовую шапочку Герми, стараюсь быть поаккуратнее.

- От елки подальше отойдите, - кричит она нам, уворачиваясь от летящих в нее снежков. - Игрушки же жалко!

Вокруг нас свет, звенящие в воздухе мелодичные колокольчики, рождественские гимны, льющиеся из колдорадио. Мы гоняемся друг за другом по двору, падаем в снег, возимся, как щенки, у Герми все волосы в снегу, у меня снег даже на лице, потому что Рон все же попал, как следует, мы смеемся, поднимаемся, совершаем еще несколько кругов и, наконец, валимся в сугроб, раскинув руки, абсолютно довольные собой. Абсолютное счастье. Недостижимое. С тонким перезвоном колокольчиков, снегом, который кажется мягким и почему-то согревает. А на еловых ветках в полумраке таинственно поблескивают шарики. И Ангел с трубой и золотыми крыльями спешит возвестить миру приход Рождества. Я смотрю на небо, на нем, несмотря на легкий снежок, отчетливо видны звезды, их очень много, и если смотреть на них неотрывно, то кажется, что они становятся ближе. Что можно просто взлететь и оказаться далеко-далеко. И стать легким-легким, и подниматься бесконечно вверх, оставляя позади огоньки, друзей, лежащих в обнимку в сугробе, и мерцающую огоньками елку. И когда я уже почти готов оторваться от земли, я вдруг понимаю, что в мире стало темно.

Он просто стоит в дверном проеме, загораживая свет, темная фигура, руки скрещены на груди, и смотрит на нас. Я не знаю, как долго он уже так стоит, наверное, не очень, потому что я не мог так долго не чувствовать его взгляд. Для меня меркнет все - резвящиеся вокруг елки огонечки, таинственное поблескивание шариков. А звук колокольчиков вдруг кажется мне назойливым и визгливым.

- Пошли, - говорю я Рону с Герми, - надо поздороваться с Великим Мастером.

Они поспешно вскакивают, отряхиваются, я даже в темноте вижу, как краснеет Герми - они ведь целовались, даже упав в сугроб, а Снейп, видимо, наблюдает за нами уже некоторое время. Интересно, думаю я, этот адский дух когда-нибудь, пусть даже очень-очень давно, будучи еще ребенком, наряжал елку, играл с кем-нибудь в снежки, целовался с девчонками под омелой? Или так и стоял в углу, темный и непроницаемый, поглощая даже свет Рождества? И я вдруг вспоминаю его глаза, когда он склонялся надо мной там, в подвале, разрывая мое тело… И опускаю взгляд.