rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля

Мы аппарируем уже под дезиллюминационными чарами, прямо в верхнюю гостиную Эллис-лоджа, вроде даже не потревожив никого характерным хлопком, который сопровождает наше появление. Накладываем заглушающее заклятие, ведь слуга сэра Джона наверняка в доме, а мы собираемся перерыть секретер. Черт, ящики же закрыты на ключ! Аллохомора! Роюсь, как вор, переворачиваю всякое барахло - связки ключей, бумаги, писчие перья, какие-то ленты. Второй ящик - засохшие краски, кисти… Еще ящик - тряпки, платочки, в общем, куча всякой дряни и никакого медальона.

- Ну что? - шепчет Рон.

- Ничего, он здесь, рядом, но в ящиках его нет.

- Давай быстрее, а то сэр Джон вернется. Будем сидеть здесь до утра.

Мой шрам просто горит. А вот когда я опускаю голову, чтобы заглянуть в ящики, он горит уже не так. Значит, я должен поднять голову? Да, вот так, жжет нестерпимо. И я упираюсь взглядом в портрет Снейпа, то есть дядюшки Эдварда. «Ну, помоги же мне, помоги», шепчу я, «вы же не просто так похожи, как две капли воды. Ты - это он, просто помоги мне. Зачем ты со мной все это сделал, если не хочешь помочь?» Я всматриваюсь в портрет и замираю - на пальце дядюшки Эдварда такой же перстень с алым камнем, как и у Снейпа. Забыв обо всем, я протягиваю руку и касаюсь перстня вытянутыми пальцами, слышу глухой щелчок - клац, и в стене распахивается маленькая дверца. Моя голова охвачена огнем, теперь уже и рука, которой я лезу в тайник. Вот он, он, овальная холодная поверхность, на которой я нащупываю очертания змеек.

- Офигеть, - шепчет Рон, когда я показываю ему находку.

- Знаешь что, - говорю я ему, - забери его пока у меня. Он меня жжет.

Рон, не говоря больше ни слова, послушно прячет Медальон в карман, а потом мы быстро наводим порядок в развороченном секретере и закрываем тайник. Надеюсь, сэр Джон не будет на нас в обиде. Ничего хорошего ему это сокровище не принесло бы. Так что можно даже почувствовать себя благодетелями.

Мы исчезаем также проворно, как и появились, аппарируем к дальней границе сада миссис Бейтс, усаживаемся на ствол поваленного дерева, который дотошный садовник все никак не удосужится убрать, раскуриваем трубки.

- Ну, это ж надо, - говорит Рон, - мы смогли, у нас получилось. Черт, а почему все-таки Снейп?

- А у нас везде Снейп, - горько говорю я, - разве ты еще не понял?

Я даже радоваться толком не могу. Конечно, то, что мы за неделю нашли и получили крестраж - это потрясающе. У нас и вправду все получилось. А вот как быть мне? Второй ритуал… Я, конечно, не умру. Но при одной мысли у меня тошнота подкатывает к горлу.

- Гарри, тебе нехорошо? - обеспокоено спрашивает Рон.

- Да нет, нормально все, - вру я, - переволновался, наверное. Главное, Медальон не потеряй.

Мы возвращаемся в дом, где Герми еще сидит в гостиной с миссис Бейтс, которая уже начала оплакивать скорую разлуку с ними. Мы, конечно, обещаем писать. Одна надежда, что, может быть, настоящие Мортоны все же сдержат данное нами обещание. По нашим лицам Гермиона, похоже, понимает, что все в порядке, но улыбаться во весь рот, предчувствуя скорый отъезд от доброй миссис Бейтс, она, конечно, не может. Мы еще некоторое время все вместе сидим в гостиной, рассказывая о наших планах, и, наконец, расходимся по спальням. Нас вновь, как и неделю назад в Греймор-хилл, ожидает ранний подъем.

Мы встаем на рассвете, мне ужасно беспокойно, ведь мне предстоит еще вернуть нам троих в наше время. А надо еще, сохраняя достойное выражение лица, отсидеть завтрак, расцеловаться напоследок с плачущей миссис Бейтс, добраться до Чесвуда в ее экипаже, дождаться почтовую карету… Ну и это мы благополучно переживаем, и вот вновь стоим на продуваемом ветрами перекрестке с дорожным указателем. Как только карета скрывается за поворотом, мы, не говоря ни слова, беремся за руки, Рон похлопывает себя по карману, демонстрируя, что крестраж при нем, и я читаю заклинание.

Вокруг нас закручивается настоящий вихрь - дорожная пыль, опавшие листья. Сладкая сонная мирная жизнь, которую мы вынуждены покинуть, так толком ею и не насладившись. Перемещение происходит практически мгновенно - у нас под ногами уже знакомый холм, только все вокруг занесено снегом…

- Вот это да, - удивленно произносит Рон, как только мы разъединяем руки, - так тут же зима! Помнишь, Гарри, ты говорил, что мы вернемся к Рождеству?

- Все, Рон, хватит болтать, - деловито говорит Гермиона. - Где у нас тут тайник с клыком василиска?

И я вдруг понимаю, что мы опять семнадцатилетние. На нас все те же вязаные шапочки с трогательными ушами и курточки, в которых сейчас, на зимнем ветру, очень холодно стоять на продуваемом холме. Мы находим тайник под камнями, он почему-то не занесен снегом. Магия, одно слово!

- Гарри, медальон открывать будем? - спрашивает Рон, уже занося руку с зажатым в ней клыком над изящной вещицей.

- Думаю, не стоит. - Я вспоминаю, какая дрянь в свое время лезла из дневника Риддла. - Давай так.

И клык василиска с легкостью пронзает золотую крышечку, будто она сделана из фольги. И тут же над нами поднимается серое облако, а в нем, как на фресках, изображающих ад, мне видятся очертания рук, голов, ног - словно души грешников, увлекаемых в преисподню.

- Отойдите же, - кричит Герми и оттаскивает нас в сторону. - Отойдите немедленно, кто знает, что будет, если оно нас коснется!

Но ничего не происходит. Ветер развеивает серые сгустки, становящиеся прозрачными и похожими на дым. И ничего больше. Мы уничтожили крестраж. Все произошло так быстро, что мы даже не успели обрадоваться. Мы возвращаем клык обратно в тайник, я беру моих друзей за руки и просто говорю: Locus.

* * *

Рождество.

Всюду, куда ни кинь взгляд, лежит снег. Он покрывает холмы, долину, наверное, крышу нашего дома тоже, но я ее сейчас не вижу, раз стою у окна. И на белый-белый, пушистый, такой нежный невесомый снег подоконника падает пепел моей сигареты. Холодно. Уже вечереет, хотя еще совсем не поздно, просто здесь сейчас почти полярная ночь - пара светлых часов - и все, тьма, ни огонька, ни всполоха, ни громких голосов выходящих из паба накануне Рождества. Здесь белая безмолвная пустыня, если ночью на перекрестке собираются эльфы или тролли, я этому вовсе не удивлюсь. Блейки, встретивший нас сегодня утром внизу, был, похоже, невероятно рад появлению хоть одной живой души, радостно лопотал, так что я смог даже разобрать, что каждый вечер в дом приходит какой-то зимний волшебник и очень расстраивается, что некому оставлять подарки. И сегодня или завтра он придет в последний раз, чтобы потом на целый год уйти в горы. Сразу же выясняется, что Герми что-то такое слышала про тринадцать местных рождественских волшебников, которые действительно наведываются в дома, начиная с 13 декабря, чтобы оставить детям на подоконнике подарок. И вообще они все потомки местных троллей. Ну, а кто тут еще может ходить по домам, в этой кромешной тьме, где и домов-то нет?