Денис Луженский - Сны чужие

- Там враг, - попытался остановить ее Карзаф, но Вирэль будто и не заметила его слов, сунула пятками в чешуйчатые бока и помчалась обратно, по перепаханной проходящим отрядом просеке.

- Чтоб ему пропасть, Рыжему этому, - раздраженно буркнул себе под нос Законник из Реска-Рэх, - и этой взбалмошной девчонке вместе с ним. И чего это я, дурная голова, мотаюсь за ней ровно привязанный? Ведь даже не очень похожа…

Тут он осекся и нахмурился, словно боясь произнести то, о чем не хотел говорить и сам с собой. Какое-то время он так и сидел, нахохлившийся, погруженный в себя. Отряд уже успел пройти мимо и скрыться в бесконечных извивах ущелья, когда размышления Карзафа достигли некоего предела. Лицо его исказила мгновенная судорога, он внезапно встрепенулся, выплюнул сквозь сжатые зубы короткое невнятное ругательство и погнал спира вслед за давно исчезнувшей из вида Вирэль.

Бракальские рашхары продержались дольше, чем рассчитывал кош-кевор Песчаного арда. Они бились с упорством обреченных и уступили лишь когда последний из них не смог больше держать в руках оружие. Фри-Брашу дорого далась победа: за прорыв он заплатил двойную цену убитыми и тяжелоранеными, в Тинтру вошло менее двух с половиной тысяч способных сражаться спир-хэдов, вместо трех.

Воины были измучены ночным маршем и битвой, они хотели есть, им требовался хотя бы недолгий отдых. Разъяренный потерями, Фри-Браш не дал им ни того, ни другого. Почти полторы тысячи всадников, из тех, что выглядели посвежее, без остановки прошли через поселок и устремились по хорошо заметному следу отступившего врага. Подгоняемые криками старшин, голодные и злые спир-хэды гнали вперед своих усталых животных, забыв о всякой осторожности, движимые лишь желанием догнать и покончить с единственным препятствием между ними и долгожданным отдыхом.

И при входе в ущелье они напоролись на засаду…

Первый спир упал, добежав чуть ли не до середины "гребенки боли". Его правая нога вдруг подломилась, он дико завизжал и с разбегу сунулся головой в сугроб. Всадник вылетел из седла и шлепнулся рядом с бьющимся на снегу спиром. Подняться на ноги ему было уже не суждено: при падении он напоролся грудью на обломок копья - беднягу не спасла и кольчуга.

Следующие два спира повалились почти одновременно, а потом они уже падали беспрерывно, один за другим. Сотней шагов глубже в ущелье сугробы вдруг зашевелились. Из снега поднялись эндра-ши с ворбами, из-за деревьев выступили оставленные Кьер-Ардом лучники. Гудение тетив и щелчки самострельных механизмов перекрыли вопли спир-хэдов и визг погибающих животных. Расстояние было слишком мало, чтобы промахиваться. Стрелы и бельты били в смешавшиеся передние ряды всадников Фри-Браша, беспощадно поражая не столько воинов, сколько животных под ними. Поперек просеки быстро вырос барьер из чешуйчатых тел - корчащихся, шипящих, визжащих, беспорядочно лупящих в агонии мощными голенастыми ногами. Уцелевшие при падении воины барахтались среди них, поднимались, пытаясь выбраться из чудовищной свалки, снова падали, сбиваемые с ног; их отчаянные крики вплетались в повисшую над просекой общую какофонию бойни.

Передние ряды спир-хэдов уже легли в снег, а подоспевшие задние уперлись в эту живую агонизирующую баррикаду и топтались на месте, пытаясь подавать назад, но лишь еще больше усиливая толчею и сумятицу. На узкой просеке трудно было развернуться и перестроиться для новой атаки, быстро же отойти - просто невозможно. Некоторые из спир-хэдов сами хватались за луки, пытались отстреливаться, но толку от этого выходило немного. Густо летящие стрелы косили спиров и наездников, не давая им опомниться. Когда атакующая колонна все же остановила свой самоубийственный напор и откатилась назад, вон из ущелья, на просеке осталось лежать более двух сотен мертвых и умирающих спиров и почти столько же их неудачливых хозяев. Засадный отряд потерял убитыми двух лучников и еще одного серьезно ранили в шею.

Наверное со времен Сташа Крикуна, уже почти забытого потомками, ни один аркский полководец не орал на своих солдат так, как орал на отступивших спир-хэдов меот-кортэг Фри-Браш, наследный акихар Гард-Гьердский.

- Трусливые ничтожества! Недоноски! Слабаки сопливые! С вашей гордостью только отхожие ямы чистить!

Эратль-Хисс, старшина первой "руки", шедший в авангарде, погиб, затоптанный обезумевшими от боли спирами. Глупая и бесславная смерть, однако стоя сейчас перед брызжущим слюной и ругательствами Фри-Брашем, остальные офицеры склонны были думать, что их товарищу неслыханно повезло.

- Вы не способны сделать простое дело! Мне что, нужно самому браться за меч и идти впереди вас, чтобы добиться хоть какого-нибудь толка?!

Каждый из старшин подумал, что идея эта вовсе недурна, но, само собой, вслух никто не проронил ни звука.

- Назад, в ущелье! - Фри-Браш яростно махнул рукой, то ли указывая направление, то ли просто от избытка чувств. - Либо вы до темноты передавите этих ублюдков до единого, либо я сам передавлю вас этими вот руками! Пш-ш-шли!…

Старшины молча повернулись и полезли в седла. Каждый из них мог помериться с гард-гьердским выскочкой чистотой крови, каждый готов был затолкать ему обратно в глотку его ругань, но ни один не осмелился даже возразить. Фри-Браша над ними поставил сам Козра-Зур, любимчик хорла, и с этим фактом шутить не приходилось.

- Всем спешиться, - прозвучал неожиданный приказ, отданный негромким, но твердым голосом. Спир-хэды начали оглядываться и один за другим соскакивать вниз. Харта Серого видели при Бьер-одре многие и узнали его сразу, несмотря на изодранную одежду и окровавленное лицо. Узнал его и Фри-Браш, сразу проглотивший уже готовое сорваться с языка ругательство. Лишь процедил сквозь зубы:

- Здесь я распоряжаюсь, Серый. Своим бойцам я приказываю сам.

- Ты всего лишь меот-кортэг, - заметил Харт, подходя ближе, - а я - сарбах и советник хорла. Согласно Уставу во время войны ты обязан подчиняться мне беспрекословно .

Харт выделил голосом последнее слово и пристально посмотрел на командира спир-хэдов, понял ли? Фри-Браш кивнул с угрюмым видом, дескать "понял, не дурак".

"Это хорошо, что не дурак, - блеснул скрытой иронией взгляд Серого. - Был бы ты дураком, так и разговор у нас с тобой иной бы вышел."

- Если они уйдут…

Фри-Браш взвесил на руке извлеченный из ножен кинжал и вдруг одним резким движением согнул клинок, почти сложив его пополам. Какое-то мгновение закаленная сталь сопротивлялась безжалостному напору, а затем лезвие переломилось на две неравные части с пронзительным скрежетом, заставившим вздрогнуть стоящих поблизости воинов.