Елена Минькина - Хозяин шара

— А как мама твоя?

— Болеет, слабая совсем стала, но очень Валюшку любит. Виновата перед ней, это ведь она Аменхотепа украла, а теперь они дружат. А Нюрка и маму совсем затерроризировала. Оскорбляет ее, считает виноватой в том, что я Валю полюбил, а не ее.

— Я рада, Сенах, что ты нашел свое счастье, здесь ты опять будешь зваться Сеней. Живите в доме бабы Аллы. Уверена, этот дом — хорошее место для твоей семьи. Там земли много, со временем построишь новые хоромы.

Они попрощались. Марина подумала: «Что ж, жизнь устраивается. Все-таки после встречи с бабой Аллой намного стало легче». Она прошла через церковь, вышла на улицу, вдохнула свежий осенний воздух и заспешила в домик, состоящий из двух половин: в одной жила Алиса, а в другой — батюшка Георгий. Он поджидал ее у крыльца.

— Ну что, поработала?

Марина кивнула.

— Так я пойду, церковь закрою. Завтра ждать тебя?

— Конечно, я сегодня так к Ольге и не попала.

— Завтра я тебе подземный ход покажу, строители наконец его закончили, а то в деревне любопытных много, а место это стало самым популярным.

— Вот здорово! А то я все время боюсь кого-нибудь встретить.

— Ну, будь здорова.

Отец Георгий поспешил в церковь, а Марина забрала сына и перешла к себе домой.

Пролетел еще один год. Милиция нашла наконец тот медицинский центр, где хотели убить Виктора. Оказалось, его уже несколько раз перепродали, а владельцы бесследно исчезли, Вадик тоже. Воспоминания о нем вызывали у Марины омерзение. Она не стала рассказывать мужу об этом, решив, что рано или поздно сама найдет Вадика и отомстит.

Марина узнала точный адрес центра и поехала туда в надежде отыскать Станислава. Возможно, он знает адрес Альки. Марина обещала помочь ее семье, теперь пришло время выполнить обещание.

Она с трепетом вошла в тот корпус, где ее держали. У входа вместо охранников сидела симпатичная старушка. Она приветливо взглянула на Марину.

— Ты к кому, дочка?

— Я? — Марина растерянно посмотрела вокруг. — Да лежала я тут, вот хочу вашего немого навестить. На месте он?

Бабушка кивнула.

— Иди, милая. С тех пор как Варвара, болезная душа, померла, он один остался.

Новость поразила Марину. Варвара была крепкая старушка.

— Скажите, а Станислав, ее сын, где он?

Глаза у бабушки округлились. Она оглянулась по сторонам, будто кто-то мог подслушать, и важно проговорила:

— Ой, милая, лучше не спрашивай. Погиб он. Говорят, банда здесь была, он нос сунул куда не надо. Мне Варвара сама призналась. Мы с ней сдружились здесь, вместе чай пили. Но об этом все говорить боятся, чтобы не испортить имидж центра.

— Имидж?

— Ну да, слово-то не наше, я его и путаю. А после смерти сына Варвара прожила всего полгода. Так любила его, так любила…

Марина в нетерпении перебила старушку.

— А когда его убили?

— Да перед самой продажей центра, меня здесь не было тогда еще. Рассказать подробно тебе никто не сможет, старые хозяева, перед тем как центр продать, почти всех поувольняли и бумаги уничтожили. Только Варвара здесь и осталась. Куда ей идти? Сжалились над ней новые хозяева и оставили, только слово взяли никому ничего не рассказывать. Она только мне рассказала, — закончила старушка с гордостью.

— А как его убили?

Старушка еще раз оглянулась по сторонам и, убедившись, что рядом, кроме них, никого нет, проговорила:

— Ой, дочка, застрелили. Прямо в комнате. Он все их преступления на пленку заснял, все их документы зафотографировал, хотел в милицию отнести. Но они камер скрытых понатыкали и увидели, как он все снимал. Убили его, пленку отняли, бумаги тоже. А квартиру всю перевернули вверх дном. Варвара, как нашла сына мертвым, так и слегла. Убийцы ее не тронули, видно, считали, сама помрет. Варвара показания давала против старых хозяев, но что толку, смылись ироды. А она оклемалась немного, стала опять на работу ходить. Но, видно, что-то сломалось в ней, ведь только для сына и жила.

— Спасибо вам, — Марина, смущаясь, протянула бабушке сторублевку.

— Ой, дочка, за что же? Деньги-то большие мне даешь, вот если бы новости мои были хорошими, а так…

Марина уже не слушала ее, бежала к лифту. Спустившись в подвал, остановилась в нерешительности. Стало страшно: все тот же синий свет и жуткий полумрак.

Вдохнув поглубже, она бросилась по коридору к желтой полоске света, выбивающейся из-под двери комнаты «немого». Добежав до двери, рванула ее на себя и быстро ворвалась в комнату.

Федор, как обычно, занимался глажкой белья. Увидев Марину, застыл с утюгом в руке, его рот приоткрылся от удивления. Узнав ее, заулыбался, бросил утюг и шагнул навстречу.

— Неужели это ты? Смотри-ка, жива осталась. А я был уверен, что убили тебя. Ну, считай, у тебя второе рождение. Садись, — он показал на единственный стул рядом с кроватью.

Еще не отдышавшись, Марина выпалила:

— Здравствуй, Федор. Я так рада тебя видеть! Ты мне тогда жизнь спас.

— Да ладно, — мужчина смущенно потупился. — Не знаю, кто тебе действительно помог. Тебя брать шли, они точно знали, что ты там. Видно, Станислав выдал тебя.

— Думаешь, его пытали?

— А зачем? Укол сделали, он все и рассказал.

— Почему его тогда сразу не убили?

— Станислав был для них неопасен. У него отобрали телефон, понаставили скрытых видеокамер кругом, даже в туалетах. Им такой специалист, как Станислав, нужен был. А потом, когда центр продали, его и убрали.

— Старушка на входе сказала, он какие-то документы против них нашел.

Федор махнул рукой.

— Да какие документы! Фотоаппарат ему один клиент подарил, вот его и искали, поэтому всю комнату Станислава перерыли.

— Федор, я тебе гостинцы привезла. — Марина подошла к столу и стала вытаскивать из сумки продукты.

Федор, наблюдая за ней, тихо спросил:

— Ты уже про всех знаешь?

— Да. Жалко Альку, всех их жалко — и Стаса, и Варвару. Если бы не ее одежда…

— Не будем больше об этом, устал я страдать. Ухожу отсюда в монастырь, новый открывается на Валдае. Пойду свои грехи замаливать. А ты сюда неужели ради меня пришла?

— Конечно, ради тебя и Стаса, ради Альки. Хотела ее семье помочь. Вы все мне жизнь спасли, мне и сыну.

— Родила, значит? Поздравляю. А кстати, всех братьев и сестер Алькиных пристроили по детским домам, мне Варвара рассказала. Четверых младших усыновили уже, остальные находятся в лучших детских домах. Так что все хорошо.

Постепенно работа на уровнях стала забирать все ее время. Теперь, возвращаясь от Ольги с очередной фразой, Марина больше не ходила по адресам: узнавала телефон, звонила и сообщала человеку то, что нужно. Ей стало намного легче. Она больше не видела растерянных лиц, несчастных глаз. Тот случай, когда она вмешалась в жизнь двух стариков, многое ей пояснил. Марина вообще очень изменилась: стала спокойнее и научилась получать наслаждение от жизни. Теперь ее не волновало, что она не такая, как все. Душевная боль из-за смерти людей, к которой она невольно оказалась причастна, притупилась.