Экипаж

- За что, капитан?!

- А за то, что ты истратил на себя часть ценного груза, и нас лишили части гонорара.

- Капитан, ты что, это же еще когда было! – возмутился гигант.

- А я в тот раз забыл тебя наказать. Но раз уж ты сам напомнил... Возражения есть?

- Никак нет... – вздохнул алкморег.

- Вот и отлично – по возвращении заступишь на камбуз. Сменишь сержанта, а то он что-то там затосковал... Вообще, даже хорошо, что Дельта сломался – будет, где вас воспитывать... Тихо!

Все насторожились. Отряд вошел в очередную комнату, похожую на химическую лабораторию, и Святослав снова поднял опущенный было бластер. Он сделал несколько бесшумных шагов и резко дернул на себя дверцу металлического шкафа, больше похожего на сейф.

- Ничего и никого... – разочарованно хмыкнул он. – А мне послышалось...

Дверца соседнего шкафа, поменьше, неожиданно распахнулась. Оттуда вылетело нечто, похожее на осьминога... очень уродливого осьминога. Создавалось такое впечатление, как будто кто-то взял полуразложившуюся человеческую голову, густо вымазал ее слизью и еще чем-то крайне неприятным, а потом пришил к шее десяток толстых щупалец.

- Елы-палы! – возопил Ежов, безуспешно пытаясь нашарить в кармане лазерный кастет.

Впрочем, он мог бы и не стараться – после своего триумфального появления тварь прожила ровно три четверти секунды – после этого ее настигла вспышка капитанского бластера. Она отлетела обратно к шкафу и там шмякнулась наземь, похожая уже не на осьминога, а... все равно на осьминога, только мертвого.

- Ежов, что это было? – озадаченно посмотрел на трупик Остап.

- Да я сам чуть штаны не намочил! – сглотнул Михаил. – Елы-палы, что ты меня-то спрашиваешь, я что – рыжий?!

- А йазве нет? – удивился Соазссь. Зрение хуассинов отличается от человеческого, поэтому светло-русые волосы Ежова казались ему ярко-рыжими.

- Так, экипаж, хватит болтать не по делу, - сумрачно посмотрел на них Святослав. – У меня такое ощущение, что это только первая капля из того ведра дерьма, которое над нами висит. Поэтому вот вам мой приказ – отступаем! Очень быстро, но не теряя достоинства.

- Ни за что! – пробасил Остап, беря наперевес «Ручную Смерть».

- Так, канонир, это что такое?! Невыполнение приказа капитана?! Бунт?!!

- Не, капитан, ты не понял! – испугался алкморег. – Це я говорю, что мы достоинство не потеряем! Ни за что!

- А вот это правильно, - одобрительно кивнул Моручи. – А то я уж хотел тебя расстреливать...

Ежов криво усмехнулся капитанской шутке. Однако все остальные сохраняли предельно серьезные лица. И он неожиданно понял, что это вовсе не было шуткой...

- Обыскиваем помещение и уходим, - приказал Святослав. – Суперкарго, лейтенант, займитесь. А ты, канонир, охраняй самое ценное.

- Э-э-э... капитан, а что у нас самое ценное? – задумался Рудольф.

- Да как раз капитан, конечно! – пробасил Остап. – Ценней капитана ничего быть не может!

- Молодец, канонир, снимаю с тебя два наряда, - понравился ответ Святославу.

Ежов и Соазссь синхронно зашарили по шкафам и ящикам. Хотя и с некоторой опаской – никому не хотелось встретиться с товарищем твари, тихо подергивающейся у дальней стены.

- Бинго! – распахнул один из ящиков Соазссь.

- Что нашел? – заинтересовался Ежов.

Хуассин продемонстрировал ему лотерейную таблицу «Бинго». Почти такую же, как в нашем мире.

- На фиг, - коротко выразил свое отношение к такой находке детектив. – А вот это что такое?

На полочке маленького пластикового шкафа лежал предмет, похожий на калькулятор с очень большим экраном. Да и клавиш было намного больше...

- Электронный блокнот, - забрал у него прибор капитан. – Устаревшая модель. И, похоже, сломанный...

Моручи включил приборчик, поколдовал с кнопками и подтверждающе кивнул:

- Да, сломанный. Карта памяти сгорела. Хотя кое-какие записи сохранились... но почему-то на эсперанто. У нас кто-нибудь читает на эсперанто?

- Я... немного... – замялся Рудольф. – Самую малость...

- Так. Механик ван ден Хейнекен, мой тебе приказ – перевести для нас эти записи. Исполнять!

Рудольф некоторое время читал электронный блокнот, неуверенно шевеля губами. Пару раз он сверялся со словарем в личном информе, переводя непонятные места. Увы, просто запустить программу-переводчик не было возможности – никакая программа не может работать с поврежденным текстом. В итоге всегда получается страшная белиберда.

- Работа движется... – начал переводить механик. – Выделили... тут слово пропущено... хромосомы, кажется... не может быть... цельный... может сработать... как такое... Капитан, тут читаются только отдельные слова!

- Ничего, давай как получится.

- Квадро... доктор Ванек думает... неправильно... зря начали... движется... зашевелилось... неконтролируемый рост клеток... нужна чистая протоплазма... заражено... сегодня умер... сожрало... ужасный... возможно, ценителл... все новые... не помогает... закончились запасы... отправили заказ... не успеют... связи больше нет... болезнь распространяется... катер провалился в трещину... сторожевой спутник сломался... все растет... добралось до склада... огромный... оружия нет... убил... корабль не придет... выхода нет... ловушка... запах... доктор Ванек заразился... все пропало... ноги опухают... я заражен... ценителл... нет выхода... смерть... пахнет все сильнее... скрылось в трещине... ушло под землю... затаилось... кошмар... Малгожата исчезла... я последний... смерть... надо уничтожить, пока не поздно... нога отвалилась... боли уже нет... поздно... это конец...

- Это все? – после довольно продолжительной паузы спросил Моручи.

- Все, что удалось прочесть, - медленно кивнул Рудольф.

Неожиданно пискнул капитанский информ. Святослав выслушал сообщение с непроницаемым лицом, хотя его губы сжимались во все более узкую полосочку.

- У группы «Борея» проблемы, - сказал он нетерпеливо глядящим на него лицам. – Я не очень понял, какие, но, похоже, очень серьезные... Срочно возвращаемся.

Возвращаясь на катер, отряд, вероятно, свернул куда-то не туда. Во всяком случае, никто не помнил, чтобы раньше они проходили через этот белый зал с добрым десятком выходов.

- Чем-то пахнет... – принюхался к воздуху Остап.

- Моя тоже чую, - согласился Дитирон.

Этот аромат трудно было не учуять. Ужасная вонь, настоящий смрад, от которого слезились глаза, и неудержимо хотелось опорожнить желудок. Собственно говоря, способность трезво рассуждать сохранили только Остап, носовые фильтры которого приняли на себя большую часть заряда, и Дитирон, наиболее устойчивый к неприятным запахам. Для него обоняние было всего лишь инструментом – и очень надежным.

А вот лица остальных явственно позеленели. Даже стальной капитан удерживался с трудом.

- Пахнет кровью!.. – прохрипел он, обнажая меч. – Канонир, заткни нос!