Алексадр Золотая Грива 2

- Ну что ж, воевода, - обратился Владимир к Шраму, - верю, что вернёшься с победой, как всегда.

- Так и будет, отец родной, не сомневайся, - ответил воевода, нахлобучивая конический шлем. - Всё повеления исполним в точности.

Узкая полоса земли, утоптанной до каменной твёрдости, называемая здешними людьми дорогой, неторопливо выползает из громадной пасти крепостных ворот и тащится далее, вниз с холма. Суетливый, душный город остался за спиной, впереди наливается неприветливой темнотой непролазная чаща русского леса. Строили в Киеве только из дерева, каменных домов было раз, два и обчёлся. Слишком дороги палаты, мало кто мог позволить себе такую роскошь, а дерева вокруг сколько хочешь. Город почти постоянно строился, перестраивался, много дерева требовалось на ремонт городской стены. На три вёрсты вокруг лес вырубили начисто. Пустые земли заняли под пашни, огороды, а вот дальше начинался дремучий лес. Сосны в три обхвата, корявые дубы толщиной с крепостную башню, чёрные громадные ели - и всё это густо переплетено подлеском, орешником, ольхой. Такой лес по-настоящему непроходим, только звериными тропами и можно ходить ... пока не встретишь того, кто эту тропу проложил.

Обоз вошёл в лес, как в пещеру. Кроны деревьев сомкнулись в вышине, на лица пала зелёная тьма. Заметно похолодало, воздух стал резче, запахи распаренных солнцем трав исчезли. От влажного дыхания чащи доспехи покрылись едва заметной изморосью, пахнуло запахом прелых листьев, гнилой коры. Как ни странно, вид мрачного леса поднял настроение дружинникам. Сказалась воинская привычка ждать внезапного нападения ватаги кочевников в открытом поле. А лес что, в лесу бояться нечего.

Александр любопытно вертел головой. Он уже отвык от тёмного леса, от сырого холодка, что тянется из чащи и обнимает стылыми руками. Кованые копыта коня тихонько чвакали, ударяясь в слой прелых листьев, что толстым слоем укрыли дорогу. Вообще-то не дорогу, а тропу шириной в сажень. За время, проведённое в империи, он привык, что дорогой называется мощёная камнем полоса шириной в два копья. Дорожное строительство ромеи вели по традициям своих западных соседей - дороги мостились плоскими камнями, один к одному с минимальным зазором. Ширина проезжей части - чтобы свободно могли разъехаться два всадника с копьями поперёк сёдел. Это правило неукоснительно соблюдалось всегда и везде на всей территории империи. На Руси дорогой считали кратчайшее расстояние от пункта А до пункта Б, по которому могла проехать телега. Там, где лошадь не могла протащить воз, бездорожье.

На всём протяжении этой лесной дороги Александр ни разу не видел нёба, если не считать пары привалов на лесных полянах. Тогда далёко в вышине можно было увидеть солнечную синеву в ломаной раме темно-зелёной листвы. День отличался от ночи только тем, что тьма становилась гуще и, когда едущий первым воевода Шрам не мог разглядеть уши своего коня, объявлялся привал на ночёвку. Когда ночная тьма бледнела, свёртывалась в клубки и отступала в чащу, воевода поднимался и громким медвежьим рёвом будил дружину. Короткий завтрак, осмотр коней и обоз идёт дальше. Так продолжалось пять дней, на шестой прискакал дозорный и сообщил, что к ним вышло охранение деревлян. Обоз стал. Александр увидел, как на дорогу вышил четверо кряжистых, невысоких воинов. Всё вооружены двуручными секирами, простые железные доспехи укрыты кусками медвежьих шкур. На стальные шишаки, что носят простые стражники или воины победней, надеты медвежьи черепа. Щитов нет, они не нужны в густом лесу, зато у каждого за плечами лук и полные колчаны. Стрелы в палец толщиной, стальные наконечники в ладонь шириной холодно блестят. На левой руке каждого кожаная рукавица - чтобы при стрельбе из лука не рассечь тетивой пальцы.

Воевода коротко переговорил с одним из деревлянских воинов, махнул рукой на телеги - вашему князю везём, мол, веди прямо к нему. Деревлянин важно кивнул. Обоз тронулся. Дорога выползла на громадную поляну и повернула на юг, но деревлянин шёл всё также прямо. Когда обоз вплотную приблизился к сплошной стене бурелома, брёвна медленно поползли в стороны. Несколько сухих сучьев с хрустом обломились, щепки взлетели выше голов всадников. Вслед за брёвнами разошёлся кустарник, словно мёртвые гигантские пауки внезапно ожили и нехотя поползли в чащу, уступая дорогу людям. Открылась одна из тайных дорог лесного племени. Кони шагнули с солнечной поляны в тёмную прохладу леса. Александр с высоты лошади успел заметить несколько десятков воинов, что растащили искусственный завал. Он придержал коня. Обоз неторопливо втянулся в чащу, мимо проехал арьергард из десятка дружинников и опять словно по неслышимой команде ожил лес. Неошкуренные брёвна, ощетинившиеся заострёнными обрубками сучьев, поползли навстречу друг другу, словно длинные кривые зубы чудовищной по размерам пасти. Клыки со скрежетом и треском сомкнулись, вслед за ними сплелись чёрные ветви мёртвого кустарника и уже через минуту залитая весёлым солнцем поляна исчезла за мрачной стеной бурелома. Александр покачал головой - такую крепость с наскока не возьмёшь. Каменные ядра будут тонуть в переплетении веток, как в трясине, таран увязнет, словно копьё в стоге сена. Да и не притащишь сюда ни таран, ни камнемёт. " Только греческим огнём можно пробить, - подумал бывший генерал, - залпом из двух десятков корабельных пироболов. Но опять же жди, пока прогорит, ведь солдат не пойдёт в пламя. А эти лесники под прикрытием огня отойдут и новый завал соорудят. Снова пробивайся и так пока лес не кончится... Неплохо устроились деревляне, неплохо!"

Теперь дорога пролегла через такой густой лес, что Александр не верил своим глазам. Словно гигантский крот размером с сарай прорыл нору в сплошном переплетении веток и стволов. Можно было, даже не вставая в седле дотянуться до потолка этого удивительного тоннеля. Впрочем, когда он внимательнее вгляделся, то понял, что в естественную паутину ветвей искусно вставлены рубленые прутья. Получился такой своеобразный плетень, наполовину природный, наполовину сделанный людьми. В потолке через каждые десять-двенадцать шагов проделаны небольшие отверстия для дневного света, так что видеть дорогу можно хорошо. Путешествие по тоннелю продолжалось долго, почти час. После поворота показался ослепительно яркий круг света, конец тоннеля. Через несколько минут Александр выехал из темноты на свет божий и едва не ахнул. Перёд ним расстилается громадная, залитая солнцем равнина. В двух полётах стрелы от чёрной стены леса, из которого только что выбрался обоз, прямо из зелёной травы вырастает частокол, а за ним высокие деревянные стены города лесных людей. Город велик, он занимает почти всё поле или, лучше сказать, поляну, потому что вокруг города лес. Александр пришпорил коня, подъехал к Шраму.