Андрей Погудин - Мастера иллюзий

Санкт-Петербург. Невский проспект. Департамент полиции.

Смолин просматривал справку, подготовленную Кузьминым, и всё больше недоумевал. На Петроградке загулявшая компания студентов провалилась в канализацию, откуда их два часа выуживали спасатели. Ничего вроде бы странного, если не брать в расчет показания молодежи, утверждавшей, что под землю они попали, ухнув в какой-то провал. Патрульные никаких ям не обнаружили, более того – все ближайшие люки оказались крепко заперты.

Дальше – больше. Выходя на станцию метро «Черная речка» пассажиры вместо привычного перрона попали в джунгли. Лес вскоре исчез, но один мужчина утверждал, что его успела укусить ярко-красная змея. Пострадавшего увезла «скорая», в больнице вынесли вердикт – отравление неизвестным ядом.

На стрелке Васильевского острова видели, как в Финском заливе плескалось какое-то чудище, причём подняло такую волну, что она докатилась до гостиницы «Прибалтийская», попутно выбив стекла в здании аквапарка и наполнив его настоящей дехлорированной водой с примесью кильки.

Другой случай произошел непосредственно с патрульным нарядом. Догоняя нарушителя, не остановившегося по требованию, полицейские врезались в дом. Причиной аварии они назвали обыкновенный поезд, сначала перегородивший улицу, а затем бесследно исчезнувший. Полишко уже собирался объявить выговор и лишить лгунов квартальной премии, когда эксперты обнаружили на асфальте отпечатки шпал.

Остальные сообщения встревоженных граждан не получили материального подтверждения, но и пять описанных случаев заставляли серьезно задуматься над ситуацией в городе. Скоро прознают газетчики, подумал Смолин, вот тогда и начнется настоящее веселье. Активизируются всякие пророки с откровениями о конце света, ученые мужи в ответ найдут достойное объяснение всей этой чертовщине, а простой обыватель будет с удовольствием наблюдать за накалом страстей по телевизору. И ведь это хорошо! О взрыве Казанского собора на время забудут, можно спокойно вести расследование и не ждать нагоняев от Красильникова.

Нет, но что же всё-таки происходит?

Москва. Улица Большая Лубянка. Штаб-квартира ФОС.

Слушая доклад, Николай Савельевич Лебедев что-то помечал в ежедневнике. Кроме него в кабинете присутствовали трое подчиненных: руководитель Национального антитеррористического комитета (НАК) Александр Степанович Круглов, начальник Службы специальных мероприятий (ССМ) Геннадий Петрович Мурзин и координатор Максим Ломов, привезший из Питера важные материалы по недавнему теракту. Последний только что закончил короткий доклад и сел, утирая платком лицо. Лебедев отложил ручку.

– Да, хорошо работает питерская полиция.

Ломов засопел, напоминая теперь Шрека смущенного.

– «Сигме» просто повезло, ваше превосходительство.

– Жалкая отговорка. В нашем деле важна не удача, а кропотливый труд. У кого какие мысли?

– Соглашусь с мнением Смолина, – сказал Круглов, разглядывая фотографию блокнотного листа. – Очень похоже на цепь терактов, только кто сможет осуществить этот глобальный замысел? Известные нам организации на такое неспособны, да и предполагаемый взрыв Каабы уже не оправдаешь волей Аллаха. Какие выводы сделала «Сигма»?

– Ничего толкового, – сказал Ломов. – Бредят гипнотизерами, гоняются за какими-то странными людьми.

– Можно поподробнее? – отозвался Мурзин.

С видом человека, вынужденного повторять откровенную чушь, Ломов рассказал о Вобере и выложил на стол копию дипломного проекта Любимова и диск с записью из аэропорта. Изучив материалы, Мурзин посмотрел на координатора.

– Знаешь, Макс, а ведь это самое ценное, что ты привез.

Ломов перестал сопеть и неуверенно улыбнулся. Лебедев оторвался от созерцания рисунка и, бросив взгляд на довольного координатора, спросил у полковника:

– Я так понимаю, Геннадий Петрович, у вас есть какие-то соображения по этому поводу?

– Так точно. Данный человек уже попадал в поле зрения спецслужб. До этого дня мы имели только расплывчатый словесный портрет, а теперь знаем его настоящий облик и даже имя.

– Интересно…

– Разрешите? – спросил Мурзин и, дождавшись кивка Лебедева, позвонил: – Алексей, мне нужен материал НКВД по храму Спасителя.

Нажав кнопку селекторной связи, Лебедев в свою очередь отдал короткое распоряжение секретарше. Четыре чашки кофе прибыли одновременно с подтянутым лейтенантом. Отпустив его, начальник ССМ раскрыл толстую папку.

– Как вам известно, в 1931 году большевики решили снести храм Христа Спасителя. В первый подрыв святыня выстояла, поговаривали даже, что Бог дал людям шанс одуматься, но теперь-то я понимаю, кто стоял за этим. Большевики не успокоились и повторили попытку. Закладку взрывчатки контролировали два иностранных специалиста, присланных Совнаркомом. Когда всё было почти готово, произошло следующее: к храму прибыл народный комиссар Рыков и приказал работы свернуть. Солдаты подчинились, а вот иностранцы – нет. Более того, они открыли огонь по комиссару из автоматических пистолетов неизвестной конструкции.

– Ничего себе! – воскликнул Круглов.

– Вот именно, – подтвердил Мурзин. – На этом странности не исчерпываются. Солдаты, конечно, защитили Рыкова и буквально нашпиговали врага свинцом. Одного иностранца убили, а второй скрылся, успев ранить комиссара в грудь. Тот потерял сознание, и вот тут солдаты остолбенели – вместо Рыкова на земле лежал совершенно другой человек. Один из очевидцев описывает его так: «Мужчина предположительно сорока лет, одет в длинный черный плащ, высокую шляпу, сапоги с большими пряжками. Волосы длинные, прямые, челка закрывает глаза. На шее висит медальон в виде молочно-белого шарика. Лицо европейского типа».

– Очень похож, – согласился Лебедев. – Но сейчас ему должно быть больше ста лет!

– Именно, – подтвердил Мурзин. – А если предположить, что человек с такими способностями может прожить гораздо дольше нас с вами?

– Бред какой-то, – пробормотал Круглов.

Ломов закивал как китайский болванчик.

– С вашего позволения я продолжу, – сказал начальник ССМ. – Лжекомиссара увезли в госпиталь, откуда он благополучно сбежал на следующий день, несмотря на усиленную охрану. Труп иностранца доставили в морг. Предписание Совнаркома у него оказалось липовым, но трудился он действительно на совесть – как вы знаете, от храма мало что осталось. Расследование необычного дела поручили лучшим сыщикам, его курировал лично Рыков – уже настоящий. На улице стоял декабрь, пасмурная погода, но очевидцы утверждали, что иностранные специалисты работали в темных очках – следователю показалось это странным. Одну линзу разбило пулей, но вторая уцелела. Прибыв на развалины, сыщик надел очки…