Андрей Погудин - Мастера иллюзий

Париж. Набережная Турнель.

– Il y a quelque chose qui cloche [28] Il y a quelque chose qui cloche фр. – Что-то здесь не так… , – пробормотал Клод. – Откуда карабинеры узнали о соборе, если я и сам точно не уверен?

– Что будем делать? – спросил Артем.

– Рисковать не обязательно. Давай расположимся вон там.

Проскользнув между машин, Артем разложил мольберт и приступил к наброску контуров величественного здания, тянувшегося к небу шпилями башен. Вобер оперся на гранитный парапет и, глядя в грязно-серые воды Сены, принялся то ли рассказывать, то ли вспоминать:

– На острове раньше стояли две церкви. Потом их снесли ради античного храма Юпитера, но и он канул в лету, уступив место собору Парижской Богоматери. Тот в свою очередь сильно пострадал во время революции, его даже хотели уничтожить, но вмешался Наполеон. В 1804 году его увенчали здесь императорской короной. Энергетика у этого места мощнейшая, да… Видишь дворик перед входом? Там находится точка, от которой во Франции отсчитывают все расстояния. А в левом портале, например, стоит фигура необычного святого.

– Чем же он необычен? – спросил Артем, измеряя карандашом пропорции собора.

– Прежде всего тем, что держит в руках свою голову.

– Ага, он бы её еще в сумку положил.

– Артем, не богохульствуй. Сен Дени был первым епископом Парижа, а в те времена город подвергался постоянным набегам римлян. Солдаты схватили епископа и пытали на том самом месте, где ныне стоит Нотр-Дам, а затем обезглавили несчастного на склонах Монмартра. После казни святой мученик несказанно удивил всех тем, что взял голову в руки и прошел в северном направлении почти четыре мили, пока не рухнул на землю.

– Зд о рово! Клод, если тебе когда-нибудь надоест создавать иллюзии, то ты вполне сможешь работать гидом.

– Спасибо. Как рисунок?

– Честно говоря, не очень. Понимаешь, у меня бывает такое состояние, словно погружаюсь в некий транс, как тогда, на площади. А сейчас оно не приходит, хоть тресни! Просто рисую…

– Понятно. Способности дуала проявляются в тебе пока спонтанно, но если постараешься, то сможешь воспользоваться ими осознанно.

– Да я и так стараюсь, но ничего не получается. Рисунок точный, но без души. Тебе действительно важно, как я изображу собор?

– Я жду, чтобы ты дал подтверждение моей догадке.

– То есть ты всё-таки сомневаешься, что террористы его взорвут?

– Можно сказать и так. Видишь ли, мои видения не всегда бывают четкими. В случае с Казанским собором я почувствовал неладное за три дня и знал точно, что Балдур покусится именно на этот храм. Кроме того, я предвидел встречу с необычным человеком, им оказался ты. Всё сошлось. А сейчас в голове крутится только слово «Нотр-Дам» и связанное с этим названием предчувствие беды.

– Кто такой Балдур? – спросил Артем. – Главный террорист?

– Он грандмастер иллюзий и правитель САГ в отражении Сандор. Та еще сволочь.

– Исчерпывающий ответ. А зачем ему взрывать наши храмы?

– Гм, сразу и не объяснишь…

– А я никуда и не тороплюсь.

– Хорошо, попробую. Для создания иллюзий требуется особая психическая энергия, именуемая жизненной силой или ци . Искусству концентрировать эту энергию de die in diem [29] de die in diem лат. – изо дня в день. меня научил один китайский монах. Процесс долгий, поэтому я расходую ци очень бережно и храню её здесь, – сказал Вобер, показав молочно-белый шарик. – Для осуществления своих замыслов Балдуру требуется энергии неизмеримо больше, чем может дать человеческий организм. Ты слышал про чудодейственные иконы, излечивающие болезни и улучшающие жизнь?

– Конечно.

– Деревяшки сами по себе на такое не способны, но если длительное время перед ними молятся, то иконы впитывают и в определенные моменты делятся жизненной силой с людьми. Теперь представь, сколько энергии скапливается в храмах, где изо дня в день звучат страстные мольбы сотен верующих.

– На порядок больше.

– Ты прав, и Балдур давно понял это. Когда он хотел вернуть власть над Союзом Арабских Государств, то разрушил храм Христа Спасителя и накопил столько ци , что при желании мог сровнять с землей целый город. Я уже тогда пытался ему помешать и почти преуспел, но в игру вступили големы. Гранд тем и отличается от простого мастера иллюзий, что способен управлять мощными потоками ци и протаскивать в другие отражения не только предметы, но и живых существ.

– То есть этот Балдур взорвал Казанский собор и теперь нацелился на Нотр-Дам? Зачем ему столько энергии?

– Пока не знаю.

– А мы сможем ему помешать?

– Если только ты полностью овладеешь своими способностями.

– Это какими? Различать иллюзии и реальность я уже могу.

– Артем, дуалы рождаются редко, особое сочетание генов появляется примерно раз в тридцать лет, так Природа помогает своим детям в развитии. Ученые, философы, художники с мировоззрением, отличным от общественного – многие из них были дуалами, но не использовали и сотой доли своего дара. Скажу откровенно: тебе повезло, что ты встретил меня… а я тебя.

– Еще бы! А почему?

– Балдур не взрывает храмы в прямом смысле, он их высушивает – накладывает на здание иллюзию и постепенно превращает её в реальность, а тебе вполне по силам обратить этот процесс вспять. Чтобы форсировать обучение, я старался чем-либо взбудоражить твой разум, и получилось как нельзя лучше – мне подыгрывали даже обстоятельства. В результате ты уже смог заглянуть в другие отражения, что я считаю несомненным успехом!

Артем отложил карандаш. Если он понял всё правильно, то наложенную иллюзию можно различить уже сейчас. В глазах защипало. По волнам Сены пополз туман, подбираясь к острову. Белесая дымка скрыла парапет на том берегу, фигурки полицейских и туристов расплылись, четким остался только собор, но и он претерпевал изменения. По массивным стенам забегали красные огоньки, заструились призрачные змейки, уходя куда-то в глубь земли. Контуры здания округлились, избавляясь от грубых линий. Качнулись и задвигались ожившие скульптуры на ярусах. Витражи осветил изнутри белый поток, образуя вокруг шпилей башен дрожащие ореолы-нимбы. Храм обладал такой мощной энергетикой, что заболели глаза. Артем моргнул. Нотр-Дам де Пари обрел привычный облик.

– Я смог, – прошептал Артем.

– Что ты видел?! – немедленно спросил Вобер.

– Истинное величие бога…

– А если конкретнее?

– Какой ты черствый человек, Клод. Ничего похожего на разрушение я не заметил. Собор просто пышет здоровьем, если можно так выразиться.

– Значит, или не пришло время, или я ошибся. Но во Франции нет больше храмов, столь же напитанных жизненной силой! Que fair? [30] Que fair? фр. – Что делать?