Стас Бородин - Глиняные кулаки

Будто в ответ на ее слова в дверь осторожно постучали.

– Госпожа, – послышался голос старого копейщика. – Пришли корнвахи Аукамана, и они хотят поглядеть на голема…

Айс рывком распахнул дверь, впуская в помещение солнечный свет и запахи полевой кухни. Солнце уже висело высоко над остроконечными крышами домов, а из проулка, идущего с плаца Армата, тянулась длинная процессия из молчаливых смуглолицых воинов, несущих на плечах корзины с цветами и подносы с экзотическими фруктами.

– Похоже, что они почитают вашего верзилу за взаправдашнего бога, – копейщик виновато улыбнулся. – Если мы их не пустим, может начаться заварушка…

– Пойдем, тогда, поглядим, – Айс пожал плечами и, переступив порог, решительно направился навстречу кочевникам.

Во главе процессии шел высокий стройный юноша в позолоченной кирасе украшенной традиционными корнвахскими узорами, на плече у него висела гирлянда из экзотических желтых цветов, а поверх остроконечного шлема красовался венок из зеленых листьев.

– Я, Антиман, сын Аукамана, – воин поднял венок на вытянутых руках и сделал шаг навстречу Айсу. Голос у него был сильный и глубокий – голос человека привыкшего командовать. – Господин, мы просим вашего позволения возложить к ногам великого Уджараку эту гирлянду полуночных альконтов!

Воин застыл как бронзовое изваяние, глядя на свои сапоги и не смея поднять глаз.

– Вы нас, похоже, с кем-то спутали, Антиман, – Айс удивленно вскинул брови. – Моего голема зовут Кирк, а не Уджараку.

Кочевник низко поклонился.

– Как вам будет угодно, господин, – пробормотал он, потупив взор. – Мы принесли дары великому Кирку!

Остальные воины как по команде согнулись в низком поклоне, поднимая высоко над головами свои приношения.

– Ууууу, – загудел Кирк и сам пошел навстречу к кочевникам.

– Не тронь их, Кирк! – закричал Айс, испугавшись. – Это наши друзья!

Однако голем не обратил на его слова никакого внимания. Огромная рука протянулась к предводителю кочевников и осторожно приняла подарок.

– Уоооо, – затянул великан и торжественно опустился на колени.

Воины ставили корзины на землю и бросали пригоршни лепестков на каменные плечи, покрытые запекшейся кровью. Голем вертел головой из стороны в сторону, и издавал странные щелкающие звуки, будто следуя какому-то загадочному ритуалу.

– А ему это, похоже, нравится! – прошептала Диса, беря Айса под руку. Ее щека коснулась плеча юноши, а растрепанные волосы защекотали шею.

– Мне почему-то кажется, что он делает это не в первый раз, – ответил юноша, борясь с предательской слабостью в коленях.

Копейщик Адалстен хмыкнул, когда ему на грудь, кружась, опустилось несколько лепестков подхваченных ветром.

– В походе на зонтракийцев я своими глазами видел, как дикари осыпали золотом прибитую к берегу корягу, похожую на мертвое животное, – сказал он тихонько, смахивая с груди лепестки. – Вот уж где странный народ!

– Лучше бы они Кирка золотом осыпали, – усмехнулась Диса, сжимая руку юноши своими крепкими пальцами. – На это я бы поглядеть не отказалась!

Голем осторожно поднялся с колен, снял с себя цветочную гирлянду и торжественно вручил ее последнему воину в процессии.

Кочевники дружно захлопали в ладоши и затянули заунывную песню на незнакомом певучем языке, топая в такт напеву ногами, и бряцая доспехами.

– Вот это да! – послышался голос Элиседа.

Айс обернулся и увидел юного кондотьера стоящего на крыльце вербовочной палатки. Щека у Элиседа была перевязана чистой повязкой, а позади него о чем-то тихонько переговаривались Ниал с лекарем.

– Это же язык Сертов, свободных духов степей, – сказал юноша, внимательно прислушиваясь к нехитрой мелодии. – Говорят, что серты навсегда ушли из нашего мира, оставив лишь корнвахам свои песни и магические обряды.

Кукловод вздохнул и улыбнулся краем рта.

– Никогда бы не подумал, что мне доведется услышать эту песню!

– Унннн! – голем загудел как колокол, и от этого густого раскатистого звука заломило зубы и задрожали оконные стекла.

Казарма, которую снял Ниал, находилась на самой окраине города. За гигантским каменным зданием в три этажа, имелся даже свой плац для тренировок, перекопанный глубокими траншеями, перегороженный колючей проволокой и полуразрушенными баррикадами, для имитации уличных боев.

– Замечательно! – Элисед заложил руки за спину и гордо выпятил грудь, любуясь своими новыми владениями.

Темная пасть ворот проглотила "компанию", как исполинский левиафан крошечную рыбешку. Просторный каменный зал, служивший прихожей, пропах насквозь потом, кожей и прогоркшим жиром. На стенах висели останки факелов, а по углам высились груды гниющего мусора и отходов.

Айс зажал нос, заглядывая в сумрачное помещение, в котором один за другим исчезали наемники.

– Здесь можно разместить почти три тысячи воинов, и пять сотен кавалерии, – с гордостью сообщил Ниал. – Все это мне досталось за сущие гроши, так как после квартировавших здесь тугаров, никто не захотел сюда заселяться!

– О, боги! – старый Адалстен сломя голову выскочил из казармы и надрывно закашлялся, согнувшись пополам и упираясь руками в колени. – Вы хоть видели, что там внутри?

– Подумаешь, – Ниал небрежно пожал плечами. – Просто остатки жертвоприношений. Так уж у тугаров заведено…

– Да там все от пола до потолка кровью и кишками перемазано! – на бледное лицо копейщика начала постепенно возвращаться краска. – А рисунки на стенах вы видели?

– Видели, – буркнул верзила. – Ничего особенного, видал я и похлеще…

Старый копейщик громко зашипел.

– Так у вас пол "компании" разбежится, а те, что останутся, подохнут от смрада!

Верзила грозно зыркнул на старика, однако на Адалстена это не произвело ни какого впечатления.

Элисед осмотрелся по сторонам, ухмыльнулся и хлопнул в ладоши.

– Тогда чего же мы тогда стоим? Все за уборку! – рявкнул он, первым закатывая рукава. – Превратим этот хлев в настоящую обитель воинов! Вычистим его до блеска! Сделаем достойным "Глиняных кулаков"!

– Это в нашей "компании" уже превращается в традицию, – вздохнул Ниал, дергая за завязки плаща. – Еще немного, и метла станет моим главным оружием…

– Тогда мы поместим ее на наш герб, – улыбнулся Айс. – Давай, Кирк, складывай багаж, и за работу!

Голем что-то загудел, бросил тюки со снаряжением в угол, и тяжело затопал к огромной медной колонке, стоящей в центре обширного внутреннего двора.

Железная рукоять жалобно заскрипела, и колонка харкнула в каменное корыто желтой ржавой пеной.

– Качай еще! – приказал Айс, и огромные ручищи голема заходили вверх-вниз.

Как следует прокашлявшись, и выплюнув пригоршню засохших тараканов и водорослей, колонка заработала. Холодная прозрачная вода побежала по каменным желобам, наполняя подставленные Ниалом ведра и корыта.