Александр Архиповец - Хроники Сергея Краевского

"…Лишь через безымянный палец левой руки", — вспомнилось напутствие Перуна.

Действительно, поле истекало отсюда. Сжавшись до размера луча, тень проскользнула меж его лепестками и заняла полагающееся место.

По телу Сергея прошла судорога. Первый, похожий на хриплый стон, вдох. А потом еще. Тяжело застучало сердце в груди, на мертвенно бледных щеках проступил едва заметный румянец. Дыхание становилось ровней и спокойней. Он перестал вздрагивать, стонать и, наконец, спокойно заснул…

Сон его охранял старый сверчок, по-прежнему певший свою песню в углу хижины.

По бревенчатым стенам забарабанил дождь…

Тучи подкрались исподволь, незаметно. Надвигаясь сплошной пеленой из-за гор, завладели небом. Первые капли упали словно бы нехотя. Не долетев до земли, запутались в густой кроне деревьев. Но за ними уже мчались другие, образуя сплошную водную стену. Все усиливающийся дождь вскоре превратился в ливень.

Вслед за ним явился его верный друг ветер. Вначале он гулял по верхушкам деревьев, лишь шумом напоминая о своем присутствии внизу, возле земли. Но порывы становились все сильнее.

Лес взволнованно зашумел. Слившись с гулом дождя в единый рокот, грозил бедой лесным жителям, спешившим укрыться кто где.

Поляну и лесное озеро тоже терзало безумство стихии. Вода не успевала впитываться в землю. Лужи, слившись в мутные ручьи, устремились в озеро. Его поверхность кипела и бурлила, а ветер поднимал крутые волны.

Туман, рожденный испарением теплой воды, безликим чудищем расползался по лесу.

Потоки воды обрушились на ветхую лачугу. Старушка, не ждавшая подобного испытания, задрожала, пригнулась к земле, стараясь выдержать удар судьбы, устоять. Крыша из веток и травы пала первой. Сквозь нее вначале просочились отдельные капельки, превратившиеся вскоре в полновесные струйки, которые, орошая спящего в углу Краевского, напоминали, что пора бы уже и проснуться.

Несмотря на это, Сергей спал еще минут пятнадцать. Однако настойчивость холодного душа была вознаграждена — он открыл глаза.

Оторопело оглядываясь по сторонам, пытался вспомнить, где он и что с ним произошло, отличить реальные события от мистики снов.

Желание сесть на нарах, пресекла резкая боль в спине. Она же помогла вспомнить последние события: бегство из клетки, богослужение в Герфесе, трагическую гибель двойника, победу над Горуном и, как завершение злоключений, роковой удар кинжала в спину. Как ни удивительно, но его нанесла Риза.

"Хотя, какая там Риза? Моя любимая давно мертва. Я видел ее в мире теней. А это? Двойник… Такой же, как и тот, которого я случайно убил", — размышлял Сергей.

Завершающие аккорды дьявольской симфонии Горуна. "Кстати, как он, мой враг. По-прежнему ли там, куда я его упрятал?"

Перстень сиял на мизинце правой руки. Прозондировав бриллиант, облегченно вздохнул — узник в темнице. Теперь пора разобраться с раной.

Сняв повязки, убрал пучок трав, потрогал рукой. Обнаружил на спине плохо зарубцевавшуюся кожу. Прощупал ее, немного придавил, ощутил на пальцах кровь.

"По всем канонам — смертельна. И все-таки я снова выжил!

Кого благодарить? Мать, Ризу, Перуна из мира теней или реальную знахарку? Чья хижина? Вараги? Нет. Я помню ее прекрасно".

Сергей осторожно встал и, пошатываясь, тихонько пошел. Силы возвращались с каждой минутой. Могучая сущность пси-трансформера, выстояв в критический момент, быстро восстанавливалась.

Подойдя к столу, среди прочего хлама нашел глиняную тарелку. Там в мутной дождевой воде лежал кусок сыра. Вынув его, начал жевать. Знакомый вкус. Ну конечно же! Таким кормила Дрилла в те дни, когда он носил волчью шкуру.

"Так вот где я! На берегу лесного озера. Значит, она спасла от смерти. А ведь предупреждала, чтобы не возвращался! Хотя тогда знала меня волком, не человеком. Может быть, в этом — разгадка? Но все равно, отблагодарить я сейчас могу по-царски. Если нужно, то и расколдую, как Аленушку".

Дриллу он нашел быстро. Ведьма стояла под ивой на берегу озера. Ветер и дождь клонили дерево к бурлящей воде, а вместе с ним сгибалась и старуха. Она казалась еще страшнее, чем в тот день, когда гнала прочь. Кошмарное существо, ничем не напоминающее красавицу Дриолу.

По сбитым в клочья седым волосам сбегали струи воды, щеки и глаза запали еще больше. Огонь безумия уже не горел, а пылал.

"Внешность — ничто, суть — все", — вспомнились некогда произнесенные Дриолой слова.

Зондируя ее сущность, Сергей ужаснулся — безумие, отчаянье, боль, ненависть свились в единый клубок, словно змеи. Человеческого в ней почти не осталось. Трехглавый уже протягивал когтистые лапы.

В руке ведьмы сверкнул знакомый кинжал, острие было направлено в сердце.

И вновь пришлось тормозить время…

Преодолевать тяжесть отката.

Вначале она не поняла, что произошло. Осмысление пришло чуть позже.

— Отойди… Все-таки выжил, волк… Победил. Горуна больше нет. Но мне помочь ты не в силах. Моя душа расколота и мертва. Отдай кинжал и уходи…

— Дрилла!.. Дриола… — запнулся Сергей, неуверенно продолжил, — ты не знаешь, на что я способен… Любое, любое твое желание…

— Я уже пожелала… — перебила старуха, — отдай кинжал и уходи.

Не зная, что ответить, Сергей молча смотрел на нее.

Ветер по-прежнему трепал мокрые седые космы. Дождь хлестал по старческому лицу, срывая с напоминающего мумию тела остатки лохмотьев. Заметив его взгляд, Дрилла прикрылась рукой, отвела глаза в сторону.

— Не отдашь… Тогда уйду я. Судьба нас развела в ночь Двойного Полнолуния. Если появишься еще раз — прокляну!

Сказав, медленно побрела в сторону лачуги, преодолевая ветер и дождь.

"Как ни жаль, сделать я ничего не могу, — подумал Краевский. — А кому нужны тогда мои возможности. Впрочем, как и я сам?"

Ответ пришел сразу. Сергей почувствовал зов Герфеса. Пришло время возвращать долги.

Трансмутировав, сущность пси-трансформера устремилась к Гере.

А на лесную поляну сквозь поредевшие тучи пробился первый робкий луч. Преломляясь в каплях дождя, зажег на небе разноцветную корону радуги, возвещая весь мир о том, что ненастье закончилось…

Сияющий в зените Оризис безжалостно сжигал Герфес.

Небывалый случай — в Эльфийской долине целый месяц не было дождя. Исчезли ручьи, почти пересохли Слезы Эльфийки, завяли гигантские белые ландыши, опустили листья вечнозеленые субтропические растения. Благоухающий пряно-сладостными ароматами влажный воздух сменился колючим суховеем. Ему не смогли противостоять даже столбы Перуна. Раскаленные, они, казалось, сами теперь излучали жар и огонь.

Все живое тянулось к тем немногим местам, где еще сохранилась влага. Птицы, сбившись в стаи, улетали кто на юг — за Мильское море, а кто на север — в далекие Торинию, Лотширию и Дактонию.