Евгения Березенкова - Эринкаль

— Хорошо, — кивнул дроу, сам поднимая на руки друга, второй раз за одну неделю. — Рон, открой дверь.

Проследовав за ним, я самостоятельно стянул с ног друга ботинки и натянул на него одеяло, после чего устроился в кресле, не собираясь трогаться с места.

— Ты останешься здесь? — С долей любопытства, вместо ожидаемого неудовольствия, спросил комендант.

— Да, когда вы явились, мы разговаривали… он рассказал мне, что значит «тень».

— Вот как, — Рэми немного растерянно осмотрелся и за неимением более сидячих мест, плюхнулся на ноги лежащему другу. — И что ты по этому поводу думаешь?

— Что меня все устраивает, — упрямо заявил я.

— Вот как, — вновь повторил дроу. — Что ж, так даже лучше.

— Что в этом плохого? Почему ты так реагируешь?

— Да ничего, Рон, для дроу это великая честь быть «тенью» Повелителя…

— А для человека? — Уловил я подвох.

— А для человека я не знаю… он ведь не все тебе рассказал, верно?

— Скорее всего, да, Аль не хочет, чтобы между нами была кровная связь.

— Он боится за тебя, — кивнул Рэми, чем вогнал меня еще в больший ступор.

— Боится? За меня?

— А ты разве не понял?

— Что я должен понять?

— Тень — не просто связь, это еще и разделение чувств, эмоций, ощущений. Дроу чувствуют много лучше людей, способны понять гораздо больше и по одной гамме определить состояние. Ты же ощущал его тогда, во время боя?

— Да, — я встал и подошел к окну, так хотелось все обдумать. — Но почему я не чувствовал боли, когда его захватили?

— Он закрылся. Это еще одно умение, не доступное людям.

— Помнишь, когда мы шли к лагерю, я действительно ощущал направление, меня что-то тянуло вперед…

— Да, ниточка связи, — дроу тоже подошел к окну, — я все время смотрел за тобой именно поэтому. В любом случае ты привел бы нас к нему.

— Почему же не сказал? — Так чуть приподнять брови и усмехнуться, совсем как Аль.

— Потому что он сам должен был тебе сказать.

— Да, пожалуй, так. Значит он тоже моя «тень»?

— Вы обменялись кровью? Интересно!

— Да, было дело.

— Тогда все сложнее… много сложнее…

— И что?

— А я не знаю! И никто не знает! Это первый случай подобного с человеком.

— Что-то вроде экспериментальной модели?

— Да, наверное, примерно так…

Мы синхронно помолчали, после чего Рэми чуть нерешительно спросил:

— Рон, насколько хорошо ты его знаешь?

— Полагаю, я не знаю его вообще, — о ком именно речь уточнять не потребовалось.

— Тогда почему ты здесь? — Искренне удивился дроу. — Я не слишком хорошо знаю людей, но те, с кем доводилось общаться… в общем, они не вызывали уважения.

— Ты можешь мне не верить, но у меня тоже не вызывают уважения очень многие соплеменники.

— А ты другой, — чуть склонил голову на бок каштановолосый эльф, — не похож на всех. Таких, как ты, много?

— Ты ошибаешься, я почти ничем не отличаюсь…

— Мне виднее! — Недовольно перебил собеседник. — Так много?

— Не знаю, — я пожал плечами и сполз на пол, как-то отвык сидеть на подушках. Зато Рэми тут же занял вакантное место, задумчиво покачивая ногой в воздухе.

— А таких, как Эрин всегда было мало, — произнес он непонятную фразу и вновь замолчал.

— Почему?

— Может быть потому, что для этого нужно родиться Повелителем?

— Знаешь, я не замечал за ним замашек правителя…

— Хм… а что ты подразумеваешь под «замашками»? — В голосе Рэми было столько любопытства, что я поспешил ответить, не задумываясь.

— Наверное, властность. Жестокость, эгоизм, полное игнорирование мнения окружающих…

— Ага! — Рассмеялся эльф. — Так я и думал! Нет, ты не обижайся, просто ты смотришь на все с точки зрения человека.

— Что не удивительно, — я кивнул, и не думая обижаться, — я ведь человек.

— Порой нет.

— Как это?

— Может, это от того, что ты слишком много времени провел с Эринкалем, а потом и с Лионэлем? Но у всех жителей крепости в этом возникли большие сомнения.

— Да? И кто же я тогда?

— Ну, если судить по смешению вашей, — тут он кивнул на кровать, — крови, то ты — полукровка.

— А знаешь, — я задумчиво потеребил отросшие пряди, полностью перенимая привычку Аля, — а мне так гораздо больше нравится.

— Если хочешь, я так всем и скажу.

— Хорошо, договорились. Но ты так и не объяснил, чем Аль такой особенный?

— Он эмпат, а эмпатов в семье Повелителей не было никогда, это само по себе странно. Так кроме всего прочего, он родился универсалом.

— Универсалом? Это какой-то магический термин?

— Ты почти прав. Универсал — это маг, способный не только управлять стихиями, но и смешивать их. Понимаешь? Не все маги стихийники способны в одном заклинании заключить даже две стихии, не говоря уж о четырех.

— Я кое-что об этом слышал, говорят, что в основном это связано с силой воли, маг просто не может справиться с собственным страхом.

— Точно, только Эрин вообще не испытывал страха. Он обычно улыбался и повторял, что то, что течет в венах, несет жизнь, а значит, не способно убить.

— Думаешь, он поэтому, так хотел вернуть свою магию?

— Честно, я вообще не понимаю, как он смог пережить ее отсутствие. Я бы на его месте убил себя.

— Он ведь поклялся отцу, а клятвы мертвым живые нарушить не в праве.

— Вот видишь, — воскликнул эльф, — а еще говоришь, что ты человек! Людям не свойственно следовать клятвам, для них это только слова.

— Ну, не для всех… хотя, ты прав. Значит, его в стане живых держит все-таки клятва? Это хорошо. Это даже очень хорошо! Это дает нам почти стопроцентную гарантию возвращения!

— Будем надеяться, потому что потерять последнего Повелителя слишком большой удар для находящейся на грани истребления расы.

— Послушай, если он так важен для вашего выживания, то почему же тогда вы делаете все, чтобы ему было плохо?

— Это… не совсем так, Рон. Дроу всегда были гордой непобедимой расой, а Эрин оказался первым Повелителем, позволившим нам проиграть. Понимаешь? Все просто уверены, что это его вина.

— Вина? — Я аж подпрыгнул на ноги. — Он был ребенком! К тому же получившим столько ударов сразу!

— Я это понимаю… вернее, это я сейчас понимаю, спустя много лет. Я ведь тоже стал старше… а тогда… Дети зачастую очень жестоки, Рон, причем не важно какой они расы. А взрослых не было, их почти и не осталось, — равнодушно закончил эльф, а я понуро уселся обратно, понимая справедливость его слов. — И потом, всегда проще жить, считая виноватым кого-то в верхушке. Эринкалю не повезло родиться Повелителем.

— Вот тут я с тобой согласен. Родиться с вероятностью власти — еще полбеды, а вот быть единственным…

— Ладно, думаю, кое-что новое я тебе рассказал, и пора мне уже идти восвояси.

— Спокойной ночи, — согласно кивнул я, и не собираясь подниматься.