Тайна похищенной башни

Порошок, в который превратилась жемчужина, Колобков зачем-то прихватил с собой. Пересыпал в целлофановый пакет и бережно упаковал в рюкзак.

– И охота вам всякий мусор с собой таскать, Петр Иваныч… – высказал свое мнение Чертанов.

– Тихо, Серега, ты ничего не понимаешь. Это тебе не мусор, а жемчужная пыль. Пригодится.

– Это просто порошок извести, папа, – сказала Света.

– Жемчужной извести.

– Но она ничем не отличается от обычной.

– Светулик, ты не рубишь фишку, – терпеливо объяснил отец. – Вот возьмем пепел. Он бывает обычный, из костра – и ничего не стоит. А бывает еще и такой пепел, который лежит в урне с табличкой и когда-то был чьим-то дедушкой. Возможно, даже знаменитым дедушкой – типа Льва Толстого. Такой пепел уже чего-то стоит, верно? Вот так и тут.

– И что ты с ним собираешься делать?

– Пока не придумал. Но придумаю. Например, закажу много маленьких коробочек, расфасую и буду торговать сувенирами. Кусочек самой большой жемчужины в мире – звучит?

– Не очень…

– Тогда выдам за волшебный порошок и впарю каким-нибудь лохам.

– Лучше б мы те статуи при входе забрали… Вот они действительно чего-то стоят…

– Да я бы их и забрал, кабы у меня грузовик был. С автопогрузчиком. Эх, жалко, мой строительный робот сломался – машина все-таки зверь была…

Пройдя километров пятнадцать, земляне окончательно выдохлись. Даже Рикардо перебирает лапами вяло, то и дело порываясь опустить толстую задницу на траву. Он достаточно отдохнул, пока остальные бродили по храмовому лабиринту, но теперь ему ужасно хочется спать. Хомяки не большие поклонники активного образа жизни.

– Шабаш, отдыхаем, – скомандовал Колобков. – Помогите спуститься.

После того, как главу экспедиции сняли с гигантского хомяка, пришла пора подумать и о ночлеге. До наступления темноты еще четыре часа – времени более чем достаточно, чтобы разбить лагерь.

Ночи на Эйкре вдвое длиннее земных, звезд и луны нет – тьма такая, что не видно собственных рук. В рюкзаках лежат фонарики, но всего две штуки – земляне рассчитывали вернуться на яхту засветло. Поэтому нужно успеть подготовиться, пока в воздухе горит тепорий.

– Для начала разожжем костер, – с мудрым видом произнес Колобков. – Серега, геть за дровами.

Чертанов, успевший усесться на пятую точку, неохотно поднялся на ноги. К счастью, далеко идти не пришлось – отряд остановился у крохотной липовой рощицы. Ручей тоже под боком. Света уже отправилась наполнять канистры – воды по дороге истратили немало.

– Где спички? – поинтересовался Колобков, хлопая по карманам. – Я зажигалку забыл…

Гена молча протянул свою. Колобков чиркнул. Потом чиркнул еще раз. Потом еще раз. А потом отбросил ее в сторону, тихо ругаясь сквозь зубы. В зажигалке кончился газ.

– Извините, шеф, – виновато пробасил Гена.

– Ничё, бывает. Мы сейчас у Сереги позаимствуем. Серега, у тебя спички есть?!

Чертанов, вернувшийся с хиленькой вязаночкой хвороста, вытащил из кармана коробок. Тот оказался подозрительно легким. Открыв его, Сергей уставился на одинокую спичку.

– Ничё, я и с одной спички разожгу! – пообещал Колобков. – Или нет, давай лучше ты, Геныч, ты лучше умеешь. Серега, отдай… э, ты что делаешь?!

Чертанов чиркнул спичкой о коробок, но даже не успел поднести его к хворосту. Крохотный огонек заколебался на ветру и потух.

– Ох, Серега, ну ты и оболтус… – вздохнул Колобков. – Кто ж так костер-то разжигает? Чего ты эту спичку держишь, как будто дрочить ее собрался? Еще коробок есть?

– Нету, – равнодушно сказал Чертанов.

– Блин, вы по карманам похлопайте как следует! Должны быть!

Чертанов и Гена добросовестно обшарили все карманы. Но ни спичек, ни зажигалок больше не нашлось.

– Ну, мужики… – пригорюнился Колобков. – Хреновые из вас туристы…

– А сами-то, Петр Иваныч?..

– Ну и из меня тоже хреновый.

Лайан Кграшан, которого попросили что-нибудь сделать, сказал, что плохо разбирается в разведении огня. Хумахи не используют его ни для обогрева, ни для приготовления пищи. Вообще ни для чего.

Вернулась Света с канистрами. Узнав, что костра не будет, она расстроилась. Но тут же воспряла духом и объявила, что разведет огонь трением.

Колобков и Чертанов усомнились. Они оба в свое время пытались сделать подобное. Наверное, каждый в детстве экспериментировал с двумя кусками дерева. И каждый в конце концов убеждался, что добыть огонь таким способом весьма проблематично.

Но Света подошла к делу несколько иначе. Она не стала примитивно тереть одной деревяшкой о другую. Вместо этого она нашла подходящую палочку, заострила ее ножом и принялась сверлить ровный кусок коры, вращая палочку между ладонями.

– Понимаешь, пап, дерево очень плохо проводит тепло, – отдуваясь, сказала девушка. – А человек очень сильно ограничен в силе и скорости. Поэтому если просто тереть палку о палку, они нагреваются очень медленно. Всего на один градус в секунду.

– Но ведь все-таки нагреваются? – спросил Колобков, роясь в рюкзаке.

– Да. Но в то же время и остывают. Они ведь находятся не в вакууме, а в воздухе – а воздух охлаждает. Поэтому так дерево ни за что не загорится. Зато если деревяшку сверлить…

– А какая разница? Сила и скорость ведь такие же остались.

– Верно. Зато изменилась площадь дерева, которую мы нагреваем. Я сверлю очень крохотный участок, поэтому все тепло достается именно ему. К тому же этот участок защищен от воздуха и почти не охлаждается. Поэтому он нагревается гораздо быстрее – почти на двадцать градусов в секунду.

– Ух ты! А сколько нам нужно?

– Дерево загорается при температуре в двести пятьдесят градусов. Сейчас, подождите чуть-чуть…

Света вращала палочку с бешеной скоростью. На лбу выступил пот, дыхание участилось. От куска коры потянулся первый дымок. Но загораться пока не загорается – на практике дело оказалось куда как сложнее, чем в теории.

– Светулик?.. – робко окликнул ее отец.

– Подожди, пап…

– Светочка, прелесть моя блондинистая…

– Пап, не мешай, я уже почти закончила!

Света ускорила вращение, едва не обдирая кожу. Дым усилился, потемнел – и вот на куске коры показался слабенький язычок пламени! Света торопливо сунула ему свернутую в трубочку бумажку и аккуратно подожгла другой кусок бумаги – большой, скомканный. С него огонь перекинулся на хворост. Начал разгораться костер.

– Ну вот и все… – счастливо выдохнула девушка, смахивая со лба пот. – Пап, ты что-то хотел?

– Да нет, ничего особенного, – чуть помедлив, ответил отец. – Молодец, Светка. Умница.

На самом деле он хотел сказать, что нашел в рюкзаке запасную зажигалку. Но костер все равно уже разведен – какая теперь разница? Зачем понапрасну портить дочери настроение? Она ведь так старалась.