Наследие

Сознавая что многие оборачиваются, когда они с Сапфирой проходят мимо, Эрагон старался держаться очень прямо и ступать решительно и бодро, расправив плечи, чтобы каждому казалось, что он постоянно исполнен сил и отлично знает, как достигнуть поставленной цели. Вар­дены должны были видеть, что их Всадник по-прежнему уверен в себе и ни за что не позволит тоскливым обстоя­тельствам их нынешнего затруднительного положения выбить его из седла.

«Если бы только Муртаг и Торн куда-нибудь улетели отсюда! — думал Эрагон. — Хотя бы на один денек — нам больше и не нужно. И мы тогда успели бы захватить этот проклятый город».

В общем, осада Драс-Леоны складывалась исключи­тельно неудачно. А брать город штурмом Насуада катего­рически отказывалась. Она так и сказала Эрагону.

— В прошлый раз тебе едва удалось выйти живым из схватки с Муртагом. Или ты забыл, как он ранил тебя в бе­дро? Кстати, он обещал, что в следующий раз, когда ваши дорожки пересекутся, он станет еще сильнее, помнишь? Муртаг, конечно, очень противоречив, но я совершенно не склонна верить, что в данном случае он приврал.

— Сила — это далеко не все в поединке магов, — заметил Эрагон.

—Согласна. Но силу сбрасывать со счетов никак нель­зя. Кроме того, Муртаг пользуется поддержкой жрецов Хелгринда, а я подозреваю, что среди них далеко не один маг, и многие из них весьма искусны. Нет, я не могу риско­вать. И не позволю тебе сразиться с этими жрецами, воз­главляемыми Муртагом, даже если с тобой отправятся все заклинатели Блёдхгарма и Дю Врангр Гата. До тех пор пока нам не удастся обманом отвлечь Муртага и Торна, или поймать их в ловушку, или неким образом выиграть определенное существенное преимущество, мы останемся здесь и на Драс-Леону не пойдем.

Эрагон запротестовал, аргументируя тем, что не стоит так сильно задерживать продвижение варденов. Ведь если он не сможет победить Муртага, то разве может он наде­яться одержать верх над Гальбаториксом? Но убедить Насуаду ему так и не удалось.

Вместе с Арьей, Блёдхгармом и заклинателями Дю Врангр Гата они строили самые различные планы, искали способ как-то обрести то самое преимущество, о котором мечтала Насуада, но все их планы в итоге были признаны неудачными. Во-первых, потому, что требовали гораздо больше времени и ресурсов, чем имелось в распоряжении варденов. Во-вторых, они никоим образом не могли решить вопрос о том, как убить, взять в плен или прогнать прочь Муртага и Торна.

Насуада даже сходила к Эльве и спросила, не может ли та, воспользовавшись своим особым даром — позволявшим ей чувствовать чужую боль и отчасти предсказывать буду­щее, связанное с чужой болью, — подсказать им, как одолеть Муртага или тайным образом проникнуть в город. Однако девочка с серебряной отметиной на лбу только посмеялась над Насуадой и отослала ее прочь, заявив: «Я никому не обя­зана подчиняться — ни тебе, Насуада, ни кому бы то ни было еще. Отыщи себе другого гениального ребенка, и пусть он вы­игрывает для тебя сражения, а я этого делать не буду».

В общем, варденам приходилось ждать.

Один день неотвратимо сменял другой, и Эрагон видел, что люди становятся все более угрюмыми и недовольными, а Насуада все сильнее тревожится. Насколько успел понять Эрагон, всякая армия — это ненасытный голодный зверь, который способен рассыпаться на составляющие, если в тысячи его прожорливых пастей регулярно не бросать огромное количество пищи. Если захват новых территорий всегда был связан с тем, что продовольствие попросту от­нималось у завоеванных жителей, хотя порой приходилось насильно обчищать амбары и поля, то теперь вардены ста­ли напоминать стаю саранчи, и для поддержания жизни требовались все новые и новые земли, которые можно было бы обглодать дочиста.

Как только их дальнейшее продвижение замедля­лось или останавливалось, сразу же начинали подходить к концу и довольно скудные запасы продовольствия. Вар­дены оказывались в полной зависимости от того, сколько провизии смогут доставить им из Сурды и тех городов, что были захвачены ими ранее. Какими бы щедрыми ни были жители Сурды, какими бы богатыми ни были заво­еванные варденами города, регулярных поставок про­визии все равно не хватало, чтобы долго поддерживать огромную армию.

Зная, что вардены преданы своей цели, Эрагон все же не сомневался: если дело дойдет до медленной, мучитель­ной смерти от голода, они так этой цели и не достигнут. Зато Гальбаторикс, несомненно, получит огромное удо­вольствие, видя, как разбегается огромная армия его вра­гов, потому как вардены, конечно, предпочтут спрятаться в самых отдаленных уголках Алагейзии и прожить остаток жизни, не опасаясь близкого соседства Империи.

Этот миг еще не наступил, однако он стремительно приближался.

Эрагон опасался подобного исхода и не сомневался, что именно это не дает спать по ночам Насуаде. Каждое утро она казалась все более исхудавшей и изможденной, а под глазами у нее от бессонницы появились мешки, по­хожие на печально улыбающиеся губы.

Хорошо еще, думал Эрагон, что Рорану удалось избе­жать тех трудностей, с которыми они встретились при осаде Драс-Леоны. И вообще, мысли о двоюродном брате неиз­менно вызывали в его душе теплое, благодарное чувство. Он восхищался тем, как Роран с небольшим отрядом сумел столь успешно взять Ароуз. Эрагон находил, что Роран не только храбрее, но и, возможно, умнее его. Насуада, конеч­но же, будет недовольна, но он решил про себя: как только Роран вернется — что при благоприятном стечении обсто­ятельств должно было произойти через несколько дней, — он незамедлительно применит все свое умение и снабдит брата лучшими средствами магической защиты. Слишком многих друзей и близких людей он уже потерял во время этой затяжной войны с Империей и уж Рорана-то терять ни в коем случае не собирался.

Он остановился, пропуская троих гномов, яростно о чем-то споривших. На гномах не было ни шлемов, ни эмблем, но Эрагон сразу понял, что они не из клана Дургримст Ингеитум, ибо их аккуратно заплетенные бороды были украшены бусинами — члены Ингеитума таких не носили. Но догадаться, о чем спорили между собой гномы, он не сумел, ибо смог разобрать лишь несколько слов из их гортанного языка. Однако тема спора явно была чрез­вычайно важной, судя по тому, как громко они орали, как яростно махали руками и какими непристойными выра­жениями пользовались. Гномы даже не заметили, что путь им преградили Эрагон и Сапфира.

Дело в том, что — к существенному облегчению Насуады и всех варденов — армия гномов под предводительством их короля Орика прибыла в Драс-Леону на два дня раньше обещанного срока. И теперь в лагере только и говорили что о победе Рорана в Ароузе и прибытии гномов, благо­даря чему объединенные силы варденов увеличились поч­ти в два раза, что весьма усиливало вероятность их побе­ды в войне с Империей. Вот только как быть с Муртагом и Торном, охранявшими теперь Драс-Леону?