Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – гранд

Потом я видел, как в небе плывет светящая медуза с длинными свисающими щупальцами, огромная, как галактика, я ощутил себя микроскопической рыбкой, даже амебой, но Зайчик в прыжке приземлился на камни, зубы мои звонко клацнули, и больше в небо уже не смотрел.

При всей скорости Зайчика все равно прошло несколько часов, я замерз под встречным ветром и дико устал, и когда сбоку собирался прошмыгнуть и пропасть позади городок, я сказал хрипло:

– Все, вы победили… Сдаюсь!..

Бобик довольно оглянулся, а Зайчик уже рысцой вбежал под арку городской стены, сам осмотрелся и понес меня, полуживого, к постоялому двору.

Солнце закатывается за моей спиной, на землю пали длинные густые тени, а само здание выглядит неприятно багровым. Двери широко распахнуты, оттуда льется оранжевый свет, слышатся веселые вопли гуляк.

Во дворе пара повозок: одна телега и одна подвода, из-под крытого навеса доносится фырканье коней и хруст пережевываемого овса.

Я набросил повод на крюк коновязи, Бобику велел строго:

– Побудь пока здесь.

Он посмотрел в недоумении, но промолчал. Я поднялся на крыльцо, хватаясь за перила, ввалился в харчевенный зал. Низкий потолок, воздух жаркий, да и тот не воздух, а плотные запахи разваристых каш, бараньей похлебки и восхитительно жареного мяса.

Столы стоят тесно, и когда упитанная девушка с подносом в руках пробирается по залу, ее шлепают по ягодицам, щипают и даже успевают пошарить под платьем.

Я протиснулся между ближайшими столами, где вовсе нет мест, плюхнулся на свободный краешек лавки.

Мужик рядом посмотрел на меня с сочувствием.

– Парень, на тебе лица нет. Туго пришлось?

Я покачал головой:

– Всего лишь проскакал с обеда и до этого двора. Старею, видать…

Он хохотнул, налил мне в пустую чашу вина и придвинул, я жадно выпил и поблагодарил кивком, в горле не просто пересохло, но и пошло трещинами, как пролежавшая на солнцепеке глина.

Подошел мужик, взгляд вопросительный, явно хозяин, я сказал хрипло:

– Еды хорошей и побольше… вина… и еще обязательно жареного гуся…

Он вскинул брови:

– Целиком?

– Да, – ответил я сердито, – черт бы тебя побрал!

Он нахмурился, но проследил за моим взглядом, оглянулся. Разговоры в зале затихли, крики оборвались, а самые горластые гуляки пригнулись к столу.

Бобик стоит на пороге смирный и неподвижный, в глазах надежда и вопрос: ты еще не забыл про меня? Уже можно?

Я пояснил с досадой:

– Это моя маленькая собачка, она смирная… Ладно, мордастик, можно!

Бобик пронесся сквозь крики и вопли, мгновенно оказался под столом, все собаки любят там прятаться, это как бы и будка, и хозяин рядом.

– Он никого не потревожит, – пообещал я виновато. – Он совсем тихий… щенок еще.

Хозяин пробормотал:

– Из него что, лошадь вырастет?

– Гуся ему, – объяснил я. – Ему надо для косточек, совсем еще ребенок… Кстати, комнату нам с собачкой пусть приготовят тоже. Рассчитаюсь сразу…

Я выложил на стол золотую монету, огромная ладонь хозяина сразу накрыла ее, не дав полюбоваться соседям.

– Вина, – сказал он, – конечно, лучшего… Кувшин, два?

– Мне кувшин, – ответил я, – а моему другу… сколько выпьет.

Мужик, который всего за одну чашку вина попал в друзья, довольно заулыбался.

– И мне лучшего, – напомнил он. – Кувшин!

Хозяин буркнул:

– Ты кувшин не выпьешь.

– Домой унесу, – сообщил мужик.

Хозяин ушел, а через минуту нам на стол начали таскать еду и сразу же принесли вина, потому что после двух-трех чаш уже не замечаешь, недожарено мясо или пережарено и какие там специи.

– Из дальних земель? – поинтересовался мужик. – Из Гернеля или Вардау?

Я покачал головой:

– Из Турнедо.

Он охнул:

– Ого!.. Я только слышал, что, кроме нашей Мезины, еще есть какие-то королевства. Долго добирался?

– Несколько дней, – ответил я.

Он уважительно присвистнул.

– Да ты быстр! Другие неделями, а то и месяцами бы… То так и заморился весь…

Я ел быстро, утоляя голод, мясо под стол начал бросать сразу, а когда принесли жареного гуся, себе отломил только лапу, а щеночечку отправил все остальное.

Под столом слышалось чавканье, хруст и довольное сопение. В харчевне постепенно все наладилось, как только увидели, что чудовищно огромный и страшный пес куда-то исчез, снова пошли разговоры, а потом зазвучали и песни.

– Здоровенный у тебя пес, – сказал мужик одобрительно. – Что за порода?

– Да в Турнедо таких полно, – ответил я. – Скажи лучше, что за порядки здесь? Я человек мирный и не хотел бы по незнанию что-то нарушить.

Он подумал, пожал плечами:

– Порядки? Не знаю, какие в других местах, но здесь все вроде бы как и должно быть.

– Я слышал по дороге, – сказал я встревоженно, – здесь был какой-то переворот в столице? Короля убили, всех зарезали…

Он поморщился:

– Врут.

– Не было переворота?

Он опять пожал плечами:

– Да какой это переворот? Король спокойно умер своей смертью. Мудрый и благородный, его любили. Власть и трон возжелала удержать королева Ротильда, а это возмутило всю знать…

– Почему?

Он посмотрел на меня в удивлении:

– А что, в других землях женщина может сидеть на троне?

– О таком даже не слыхивал, – ответил я.

– Ну вот, – сказал он, – так и здесь. Не было у нас такого в истории королевства, чтобы на троне была женщина!

Я спросил лениво:

– И на что эта дура надеялась?

Он поморщился:

– Она не дура… скорее, напротив. Но в этом, конечно, дура, да еще какая!.. Она решила, что раз при муже управляла всеми делами королевства, в то время как он издавал мудрые законы и раздвигал мечом пределы за счет соседей, то ей позволят и дальше…

Я переспросил:

– Она правила и при живом короле?

– Его именем, – напомнил он, – а это другое дело.

Я задумался, прикидывая некоторые возможности общения с такими соседями, Мезина граничит с Армландией и Варт Генцем.

– А сейчас кто рулит кораблем?

– Лорд Голдвин Адорский, – сообщил он, – очень родовитый, уважаемый, со всеми ладит, родней пророс во все знатные семьи…

– И что, – спросил я с недоверием, – переворот был совсем бескровным?

Он усмехнулся.

– Да не было никакого переворота. Король умер, она пока правила, а за это время уговорились, кому стать регентом при наследнике. Дети у нее совсем еще маленькие, одному семь лет, второму четыре.

Я переспросил:

– Так что регент будет править еще не меньше десяти лет?

Он ответил спокойно:

– Больше, намного больше. Ну какой король даже в семнадцать лет? Да и вообще… за это время лорды примут такие законы, что уже и взрослый король не сможет без их разрешения даже в отхожее место сходить!

– Да уж, – согласился я, – регент зря терять время не будет. Но меня радует, что все здесь тихо.