Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – гранд

– Подкармливаем, – уточнил он. – Корм они сами себе находят, а у нас только лакомства.

– Мясо?

– Рыбу, – ответил он. – Рыбу обожают!

Я посмотрел с удивлением.

– Что, у вас так много рыбы?

Он довольно заулыбался.

– Когда-то ее просто ловили в подземных реках и озерах, а теперь сами разводим. Так проще. Каждый год вырубливаем по искусственному пруду, заливаем водой… Потом остается только напустить мальков.

– Здорово, – протянул я озадаченно. – Значит, вы сумели разнообразить стол еще как… Даже самым бедным и ленивым, да? А это позволило увеличить популяцию, детей кормить легче, можно их позволить себе больше…

Нам прислуживали молча, хоть и прислушивались к нашим разговорам. После красного мяса подали этих самых подземных рыб, огромных и толстых, мясо нежнейшее, только безглазые, что и понятно, в полной темноте подземных рек и озер зрение ни к чему, зато вот этот нарост на голове явно ультразвуковой сонар или локатор, как у летучих мышей…

– Хорошо живете, – сказал я с подчеркнутой завистью. – Эх, почему я не правильный гном…

Он буркнул самодовольно:

– Мы гномы и живем, как гномы. То, что видишь, построено, в основном, тысячи лет тому. Надежно и добротно. У нас нет ни зимы, ни лета, нет ливней, что размывают землю, нет жары и морозов, а у вас там от них лопаются стены… Потому здесь все вырубленное или воздвигнутое стоит тысячи лет.

Я сказал со вздохом:

– Главное, не воюете друг с другом. Так что у вас прогресс только поступательный. Без провалов и откатов в прошлое, как у нас постоянно… Если освоите добычу и употребление каменного угля, вы сможете создать великую державу!

– Нам это неинтересно, – ответил он.

– Сможете наделать самобеглых колясок, – сообщил я. – Сможете сделать паровые насосы, паровые двигатели… Эх, какой мир будет…

– Какой?

– Закачаетесь, – пообещал я.

Он хмыкнул.

– Пусть эльфы качаются, как обезьяны на деревьях а мы, гномы, на земле стоим крепко. Хорошо, я схему понял, будем пробовать. Хоть мы и сторонники старых технологий и приемов, они надежнее, и новые не очень-то любим, но, чудится, это совсем не новые.

– Ох, не новые, – заверил я. – Очень даже не новые!..

Он расправил плечи и поинтересовался:

– Ну что, перейдем к главному?

– Наливай, – согласился я.

Бобик счастливо унесся проверять новости на кухне, я поднялся в кабинет, сэр Вайтхолд появился моментально, я спросил настороженно:

– Что-то срочное есть?

Он с довольным видом покачал головой:

– Нет, слава Господу. Вы всех так загрузили работой, что все будет сделано заранее.

– Я просто стратег, – пробормотал я. – Вот что, дорогой друг… Наше могущество растет, готовьтесь принять графскую корону и звучный титул… ну, над ним поработаем. Например, граф-маршал или лорд-хранитель малой печати… Может быть, лорд-казначей?

Он в испуге отпрянул:

– Только не казначеем! Я все Турнедо проиграю в кости!

– Тогда граф, – сказал я, – а также лорд-хранитель малой печати. Когда вернусь, мы это обстряпаем торжественно и мило.

Он насторожился, спросил строго:

– Вы куда-то собираетесь?

– В раздумья, – ответил я значительно. – Когда я ухожу в раздумья очень глубоко, я вообще исчезаю для видимого мира. Я нахожусь в мире чистых идей и беседую с Платоном. Так что в эти дни не перекормите Бобика, а то у него от огорчения повышается аппетит, Зайчик в уходе не нуждается, но если забыть покормить, ясли сожрет, а то и опорный столб в конюшне.

Сэр Вайтхолд с упреком покачал головой:

– Ох, ваша светлость…

– Что, – сказал я сварливо, – уж и по бабам нельзя? Хотя бы в глубоких мудрых раздумьях?

Он вздохнул.

– Если бы по бабам! А так такое нараздумываете…

– Да ладно, – сказал я, – можете потанцевать на столе, пока меня нет, но только чтоб вся работа была сделана!.. А также маковые зерна в мешках сосчитать, камни в стенах, капли воды в ручье…

Он вздохнул.

– Ваша светлость, есть еще мелочи, но хотя это неважное, но раздражающее… Есть жалобы от ряда хозяйств, расположенных вблизи обширного леса. Представляете, оттуда выходят могучие тролли и нападают не только на скот, но и на людей…

– Гм, – сказал я, – сэр Вайтхолд, это в самом деле мелочь, но я обещаю лично ею заняться, как только вернусь.

Я выпроводил его, дружески похлопывая по спине, у самого немножко на душе гадостно, как бывает, если хватаешься за первое же попавшееся решение, а оно потом аукивается, да еще так аукивается… В свое время ликовал, что так умело спихнул троллей с земель Армландии в Турнедо, но теперь это моя проблема. Как говорится, не рой другому яму, а если уж вырыл, то лучше используй ее как окоп…

Я перевел дыхание, собрался и погнал себя на центр круга на ковре, но внезапный страх пронзил, как сотнями стрел. Сердце уже начинает стучать чаще, а я всего лишь посмотрел на пятилучевую звезду под ногами. Может быть, лучше выйти за город, перекинуться в птеродактиля и ножками-ножками, в смысле – крылышками, быстренько доптеродактилить до Геннегау?

Или это во мне говорит страх непонятной техники? Превратиться во что-то летающее – это наше исконно посконное, родное, мы и так все немножко рептилии, а то и вообще гады…

Я задержал дыхание и потверже встал в центр звезды. Теперь осталось только дать команду, но язык прилип к гортани, страшно, как корове при входе на бойню.

– Ладно, – прохрипел я, – пуск…

Холод сковал всего и выморозил внутренности, затем вся ледяная сосулька разлетелась на сотни осколков, что упали на раскаленную жаровню…

Я пошатнулся, перед глазами закачались стены моего кабинета в королевском дворце Геннегау, ну и жуть эти перемещения через пространство, точно монахи сами что-то не так соединили, вряд ли до Войны Магов так перемещались…

Воздух теплый, напоенный южными запахами сильно пахнущих цветов, далекого моря, за окнами яркий свет, просто глаза режет после мрачного дня под низким небом, закрытым плотными тучами.

Я прошелся по кабинету, сердце еще колотится, но я уже в норме, только глаза дикие, но это, может быть, только в зеркале, а я не такой, я уже бодр и собран…

За дверью тихо, я приоткрыл, двое королевских гвардейцев стоят в свободно-напряженных позах по обе стороны двери, еще двое слуг в ярких одеждах с неподвижными лицами напротив.

Я сказал ясно:

– Сэра Жерара ко мне!

Не глядя на их реакцию, вернулся к столу, но садиться не стал, прошелся, по очереди выглядывая во все три окна.

В комнату льется не просто теплый, а жаркий воздух, от которого уже успел отвыкнуть, по залитому золотыми лучами изумрудно-зеленому саду прогуливаются придворные в красных одеждах, желтых, оранжевых, синих, никаких полутонов, на юге все одеваются ярко…