Денис Юрин - Война

Силясь понять, в чем же крылась ошибка, Дарк подозвал к себе Крамберга, о чьем присутствии по соседству в повозке заблаговременно позаботился. Разведчик довольно подробно нашептал на ухо командиру, где именно в городе и в какой компании он видел влиятельную фигуру из герканской разведки. По сути вопроса он не сообщил ничего нового, но кое-какие всплывшие при повествовании из первых уст нюансы натолкнули Дарка на очень интересную мысль. Далеко не каждая благородная дама отважится в одиночку прогуливаться в компании сразу нескольких офицеров, даже если променад вполне невинен, то есть происходит днем, в самый оживленный час и в самом центре города, где как раз и нагуливают аппетит высокородные вельможи. Такое поведение считается легкомысленным и фривольным, так что ни одна девица из благородной семьи не решится пройтись в обществе молодых повес-офицеров без пары-тройки подружек и стольких же служанок. Кроме того, личности самих кавалеристов вызвали у Дарка много сомнений. Крамберг не сомневался, что это были действительно военные и офицеры. Это было заметно и по уверенной походке бравых вояк, и по их суровым, не раз видавшим смерть лицам. Однако разведчик отряда не мог знать того, о чем прекрасно ведал Дарк, когда-то давным-давно сам бывший кавалеристом и служивший капитаном имперской гвардии. Офицеров всех без исключений элитных подразделений, будь то королевская гвардия или прославленный ударный корпус герцога Темборга, роднит одна-единственная черта – неистребимое, впитавшееся в кровь и плоть чувство превосходства над всеми, кто служит в обычных частях или вообще не имеет отношения к армии. Это проявляется как в вальяжно-самоуверенной, немного вызывающей манере держаться в обществе, так и в ленивом, слегка пренебрежительном общении с дамами. Одного офицера гвардии, прогуливающегося в обществе нескольких красавиц, увидеть можно частенько, а вот обратный расклад настолько абсурден, что даже смешон. Сослуживцы засмеяли бы недотеп, толпою ухаживающих за одной красавицей, будь она даже самой принцессой. Приятелям фон Кервица очень повезло, что никто не обратил внимания на эту странность и не пригляделся повнимательней ни к даме, ни к ее спутникам. Кроме того, Аламезу показалось подозрительным, что фон Кервиц собрал своих шпионов вместе, да еще повел их на прогулку по центру города, как будто специально подставляя свою агентуру под удар.

Вывод был настолько очевиден, что, миновав стадию « всего лишь предположение », сразу перешел в категорию « неоспоримый факт », к сожалению, весьма удручающий, а возможно, и вовсе катастрофический. Скорее всего, фон Кервиц действительно встречался со своей агентурой в Удбише ( а иначе откуда бы он получил достоверные сведения о планах шеварийцев ), но только не на прогулке, а до нее. По городу же рыцарь прохаживался тоже со своими людьми, также имевшими отношение к герканской разведке, но менее ценными, чем шпионы, и борющимися с врагами совершенно иными методами, куда более грубыми и менее изощренными, чем подглядывание, подслушивание и воровство документов. Это был диверсионный отряд Ринвы, посланный фон Кервицем в Удбиш с той же целью, что и он. Разведчик ловко обыграл его на шахматной доске недомолвок. Он пришел на встречу с ним не для того, чтобы склонить к крупномасштабной диверсии, а лишь затем, чтобы выпытать, куда именно нанести удар шеварийцам. Без всякого труда, получив желаемое на блюдечке с золотой каемочкой, разведчик тут же удалился, даже не поблагодарив за ценные сведения. Теперь фон Кервиц знал, когда и где пройдет собрание высокопоставленных шеварийских полководцев, и имел нескольких хорошо подготовленных бойцов, чтобы провести операцию собственными силами. Помощь же отряда Дитриха фон Херцштайна ему была без надобности. А поскольку Дарк отказался изложить детали задуманного, фон Кервиц пришел к неверному выводу, что его подопечный просто-напросто не знает, как незаметно подвести свой отряд к особняку герцога. Он же, похоже, прекрасно ведал, как пробраться в дом вельможи, но не собирался о том рассказывать, чтобы избежать компании мешающихся под ногами дилетантов.

Обида на фон Кервица у Дарка, конечно же, имелась, ведь тот провел его, да еще бесчестным образом, но она не могла заглушить иного, более сильного чувства, вдруг овладевшего морроном: чувства страха. Вмешательство в операцию людей фон Кервица могло сильно спутать карты и поставить под удар не только его отряд, но и боевую группу морронов. Самое обидное, что Аламез уже ничего не мог изменить, даже если бы сообщил о своих догадках через Милену Гентару. Старик-некромант ни за что не отказался бы от задуманного, да еще в самый последний момент. Уж слишком велик был приз, к которому хитрец стремился, заручившись поддержкой Главы Совета Одиннадцатого Легиона. Дарк точно знал, что возможность получить в качестве трофея знания древнего народа будоражила пытливый мозг ученого мужа куда сильнее, чем расправа над кланом Мартел и победа Геркании в войне.

Остановка была достойна поездки, то есть такая же болезненная. Внезапный толчок, сотрясший телегу и перетряхнувший весь ее груз ( как мешки, так и живой ), и Дарк уже был не склонен к раздумьям. Во-первых, настала пора действовать, а во-вторых, левый наплечник сидевшего рядом Крамберга процарапал правую щеку моррона, оставив на ней три ровные полоски кровавых отметин. Судя по приглушенному пыхтению выкарабкивающихся из-под мешков солдат, а также по вновь раздавшейся тихой ругани сквозь зубы, досталось не только одному командиру, но и всем до единого спутникам.

– Девку не трогать! Она мне пока живой нужна! – прозвучал первый приказ командира, предугадавшего желание солдат поквитаться с неумехой-возницей. – Ну, что замерли? Выползаем из-под мешков, распутываем конечности и наружу, строиться!

Герканцы и не думали мешкать, да вот только одеревеневшие ноги и онемевшие руки отказывались их слушаться. Первую четверть минуты внутри повозки была слышна лишь возня, но затем дело сдвинулось с мертвой точки – один за другим солдаты стали выкарабкиваться наружу. Вскоре настал черед Аламеза покинуть пыточную на колесах. Едва в глаза моррона ударил яркий солнечный свет, а отвыкшие двигаться ноги ощутили твердую почву, как над его ухом уже раздался недовольный женский голосок, терзающий слух и разум, как старая, проржавевшая пила.

– Что вы такие увальни?! Возитесь, прям как раки вареные! Шустрее, шустрее, доходяги! – ворчала на солдат подскочившая к Дарку Милена, даже не понимавшая, насколько близко было ее соблазнительное округлое седалище от хорошей порки.

« Похоже, у дурехи совсем чувство самосохранения атрофировалось! Вот тебе и побочный эффект от слишком быстрого воскрешения после смерти! » – подумал Аламез, обведя многозначительным взглядом готовых вскипеть от злости солдат и напомнив им без слов о своем строжайшем приказе.