Array Array - Мастер сновидений

Ее грубо кидают на стоящую сзади нее кровать и сильные руки Хавира раздвигают ее ноги. Тело чужое и сопротивляться и даже кричать не получается. Торкана со всевозрастающим ужасом смотрит, как Господин медленно и как–то лениво расстегивает пояс на штанах, он рассматривает ее, облизывается и спускает штаны. Торкана невольно перевела взгляд на то, что было под штанами, нечто так любовно поглаживаемое Господином.

«О боги! А размерчик–то у него, так себе… у такого «красавчика» мог бы быть и побольше.» Эта ядовитая усмешка, словно послышалась девушке откуда–то со стороны. «Это не моя мысль, здесь есть кто–то еще», — это ехидное замечание немного привело ее в себя, вдалеке забрезжила крохотная искорка надежды. В этом момент Господин наклонился над ней, и стал не торопясь взгромождаться на нее сверху, протянул левую руку вниз, пытаясь заправить в нее не совсем послушный член.

Торкана пришла в ужас, сейчас ее огненную ведьму попросту изнасилуют, причем неоднократно. «Не бывать этому!» Медленно, словно преодолевая быстрое течение воды, она поднимает вверх руки. Они свободны! Перед ее лицом маячит похотливое лицо Господина. «А вот тебе!» И последним усилием она вонзает изящные наманикюренные ноготки в эту мерзкую рожу, на холеных щеках Господина пропаханы восемь кровавых борозд. «Все… а теперь точно все… теперь убьют», — как–то отстраненно подумалось девушке, — «Пусть… пусть убьют, так даже лучше, побыстрее бы».

Первым в морду получил Хавир:

— Ты что, урод, не мог ее за руки подержать?!?! — С подбородка Господина стала капать кровь. Вторым досталось слуге в рабском ошейнике, который принес чистое полотенце.

— Да она же в ошейнике! Кто же рабынь в ошейниках еще и держит?

— Я тебе покажу «в ошейнике»… Она же маг, к тому же рыжая… думать надо… Всю рожу располосовала… Да я ей… Дрянь… дрянь… — И на Торкану посыпались пощечины, Господин был в бешенстве. Голова Торканы болталась из стороны в сторону, из разбитых губ потекла кровь.

«Жалко, если зубы выбьет… хотя какая разница, они мне уже не пригодятся», — всплывали остатки сознания в голове Торканы.

— Господин, остановитесь, вы попортите товар. — Подвывал из угла Хавир, девушку ему было совсем не жаль, сама заслужила, но если ей изуродовать лицо, то ее стартовая цена как лота на торгах сильно упадет, и его комиссионные будут меньше.

Господин уже и сам это понимает и нехотя останавливается.

— Привяжи эту дрянь к кровати, и рот ей заткни, чтобы не покусала случайно…

— Может лучше дать ей еще «пыли»? Она тогда опять покорной станет… и можно будет не привязывать.

— Да, пожалуй… И лекаря позови.

— Для нее?

— Для меня, дурак, мне надо лицо подправить…

Все ушли… Торкана понимает, что это не надолго… Она пытается разорвать цепь или снять ошейник, но магии нет…, а разве может тоненькая девушка руками разорвать крепкую медную цепочку? Опять приходит Хавир с двумя охранниками.

— Зря стараешься… Еще никому не удавалось снять рабский ошейник голыми руками. Держите ее…

Охранники крепко хватают Торкану за руки, а сутенер запрокинул ей голову и засыпал ей в ноздри какой–то порошок. Торкане сразу хотелось чихнуть, но он крепко зажал ее носик.

— Вот так… Вот теперь ты будешь хорошей девочкой….

Мир перед глазами Торканы вдруг потерял свои краски, тело снова становится чужим, и она опять смотрит на то, что с ней происходит со стороны, как абсолютно чужой и холодно–равнодушный наблюдатель…

Хавир отпустил ее нос, как экономный хозяин, промокнул платочком разбитые в кровь губы, и оглянувшись на дверь быстро и с неожиданно вырвавшейся наружу похотью облапал безвольное тело. Он бы еще что–нибудь с ней сделал, но один из охранников схватил его за руку:

— Ты чего… Сперва Господин, потом, если разрешит, то мы…

— Да ладно, только и пощупал немного… убедился что подействовало… от нее не убудет… О! чуть не забыл!

Хавир полез в карман, вытащил оттуда пузырек с темно–зеленой жидкостью и вылил его содержимое в рот Торкане.

— Пей, ну же! Пей, говорю! — Торкана давится этой горечью и заходится в кашле.

— Зачем? Разве порошка не достаточно?

— Нет, это совсем другое. Это я своим девицам даю, чтоб ничего не было. А то бы давно разорился на последствиях, а они после этих «проб» очень даже могу появиться.

— А твои девки, что сами не об этом не заботятся?

— Самому надежнее. А то каждая забрюхатевшая может искать защиты в храме у Двуликой, и что интересно, ее получить. А гневить богиню я не намерен, себе дороже…

— Она же вроде не для твоего заведения?

— Я работаю за долю от продажи. Если от нее сегодня что–то останется, Господин мне ее даст на месяц, на «откорм», пока караван в халифат соберется, а я умею с рабынями обращаться. Надо чтобы у нее хоть какой–то товарный вид был. А кому нужна беременная шлюха? Ладно, пусть поспит сейчас…. Чтоб наверняка подействовало. Пошли.

И опять никого и блаженная тишина… Перед глазами мелькают красивые цветные картинки, «О Пресветлая, как хорошо…». Ведь все это неправда, все это только сон, кошмарный сон… Я проснусь, и все это исчезнет… Телу уже не больно… легко и даже приятно…. Оно далеко, оно чужое… Все что там происходит — это не со мной. Это просто кошмарный сон.

Кто–то вдалеке кем–то командует:

— Повернись, вот, так … задом работай, работай кому, говорю… Хавир, дай ремень, вот тот широкий, чтобы кожу не попортить… Вот, так… Вот так… А теперь сверху залезай, быстрее, быстрее… Хавир, подстегни ее, чтобы быстрее двигалась… А–а–а… давай еще… Обед принеси… отдохну и продолжим… Вылей на нее воды… и пить дай… эти подстилки всегда после «пыли» пить хотят.

Тишина и темнота. Откуда–то сверху льется холодная вода… Пить, как же хочется пить… Торкана жадно хватает воду пересохшими и кровоточащими губами… Спина и ягодицы горят, и вдруг вновь обретенное тело болит, сильно садит между ног. Перед глазами все плывет и кружится. Где–то там вдалеке стоит стол, за столом кто–то сидит…, но это уже не имеет значения… уже ничто не имеет значения… хочется только умереть…

— Да, все же рыжие от природы темпераментные. Эх, если бы с ней да по ее доброй воле… Да они же все столичные гордые… Что бы еще такое придумать… А то что–то эта дрянь простаивает… О, придумал! Ну–ка Хавир, давай сними пробу с нашего товара, а я посмотрю. Ремешком ее постигаю, чтобы быстрее двигалась… — Господин выпил вина и ему уже весело.

Хавир рассматривает девушку, она под наркотиком, но еще в хорошем товарном виде. Торкана ему нравится, и в принципе, повеселиться с ней он совсем даже и не против, и ремнем он владеет намного лучше, но иметь ее на глазах у Господина и еще трех его охранников, ему как–то не хочется… Советами замучают.