Array Array - Мастер сновидений

Сейн немного медлит, вздыхает…

— Я не знаю о причине твоих неприязненных отношений ко мне, но это не мешает мне относиться к тебе как к товарищу по играм моей дочери, и не только… Я помню, чем обязан тебе, я все помню. Поэтому мой тебе совет: уезжай, уезжай из Каравача. Завтра проводы тела Дьо–Далена в храм, поэтому завтра тебя в городе быть не должно.

— Почему? — Чуть слышно шепчет Одрик.

— Кровной мести не будет, но от вызова тебя на дуэль, кем–нибудь из многочисленных приятелей покойного я тебя защитить не смогу. Я не хочу крови, тем более твоей. Я знаю, чем заплачено за жизнь Лаки, и я вернулся к жизни только из–за нее. Какое–то время она была единственным смыслом моего существования. Она моя единственная дочь и других детей у меня, скорее всего не предвидится. А вот внук есть и наверняка еще будут. Ты еще слишком молодой, ты не можешь представить как страшно, когда на тебе заканчивается твой род. А Дьо–Магро всегда отличались воинственным духом, лезли во все заварушки. И вот к чему это привело…. Я единственный, у меня ни братьев, ни сестер.

И вообще, если тебе дорог этот город, и его население, то лучше бы тебе, с твоими способностями пожить от него подальше. Во всяком случае, пока ты не научишься надежно себя контролировать.

— О чем вы?

— О твоей магии и о выбитых в квартале стеклах… Откуда ты взял демона, я молчу, пусть это будет на твоей совести. Поверь, мне как жителю Каравача невероятно льстит, что именно наш подданный окажется тем, кем, я надеюсь, скоро ты и окажешься. Но я должен думать о связанных с этим явлениях, ты сам понимаешь.

Одрик сидит, уперевшись взглядом в пол, и вертит в руках предписание на штраф.

— Все, ты свободен…

— Одрик, можешь идти… — поясняет ласковым голосом почему–то медлящему женишку асса Вордер.

Одрик медленно и как–то деревянно встает:

— Сейн Калларинг, я приношу вам свои извинения за то, что ударил вас, тогда в этом кабинете. Извините меня, я был не прав.

Два сейна, молодой и уже седеющий, смотрят друг другу в глаза…

— А за что можно узнать? — Интересуется полковник.

— Нет. Но я недавно понял, что был не прав. Простите меня.

— Ладно, извинения приняты. Иди…, чтобы завтра тебя в городе не было.

Одрик, повесив голову, уходит.

— Как ты думаешь, — обращается к магу полковник, — у него хватит ума последовать моему совету?

— Даже не знаю… Раньше он бы заупрямился, просто из принципа, чтобы ему не указывали… А сейчас…

— Так, вернемся к нашим делам…

Разрываю контакт, дальше не интересно…

Перед Маратом стоит батарея пустых кружек, глазки у него уже здорово осоловевшие…

— Мара, завязывай с пивом на сегодня. Завтра в портал лезть…

— Ладно, последнюю допью и больше не буду. Закажи мне закуски… Бочок хвачика подойдет.

— Джург!

— Что девушка еще желает?

— Скоро подойдет мой жених, поэтому как он придет, подавай обед и всего побольше, он голодный. И в номер принеси чего–нибудь этакого, легкого, чтобы девушки поели. — Мара опять толкает меня локтем в бок. — Ай, забыла, принеси сейчас бочок хвачика пожирнее.

— Все за ваш счет?

— Конечно же…

А я пока покурю, подумаю…

А вот и мой женишок нарисовался.

— Одрик, иди сюда… — Увидел, идет. — Садись, а вот уже и обед. Ты, я знаю, «на цепи не ешь», так что угощайся.

— Привет Анна, привет Марат.

Марат на это что–то неопределенно ворчит, его рот плотно занят боком хвачика, а по подбородку течет жир, пополам со слюной.

Джург уже расставил на столе все, что было сегодня в меню. Одрик тут же приступил к еде. Проголодался бедненький в застенках… Когда первый голод утолен приступает к расспросам:

— Как Кани?

— Она наверху с Лотти.

— Я должен ее видеть… — пытается встать из–за стола, я и Марат дружно пресекаем его порыв.

— Сядь и поешь… Потом увидишь. Им тоже обед подали, может, Лотти удастся ее хоть чем–то накормить. Ты ее потревожишь, и она ничего проглотить не сможет. И сам давай, ешь, а то позеленевший весь, смотреть страшно, одни глаза остались. — Пока он жует, поясняю:

— …Кани на успокоительных…, но уже лучше чем вчера. Одрик ты только учти, что она на все, а на мужчин тем более, сейчас немного неадекватно реагирует. Она может тебя и не узнать…

— А что же мне делать?

— Или подождать, или сменить пол… — Но ни того, ни другого женишок делать не хочет, но есть продолжил, и то хорошо.

— Одрик, дружочек, выслушай мои планы и скажи, что тебе в них не нравится, и мы все обсудим. Слушаешь?

— Да… — А сам ест.

— Сейчас, после обеда перевозим Кани к тебе в усадьбу. — С этим наш герой согласен, активно машет головой, но сомнения у него есть. — Я знаю, что у тебя там все еще не достроено, но для нее можно поставить еще один шатер, где–нибудь подальше от всех. Твой управляющий, я так думаю, вполне справится с защитой. И Лотти удобней будет за ней присматривать, травками поить. Согласен?

— Да. — И продолжает жевать, оголодал то как…

— Завтра я с Марой иду через природный портал в Ерт, на пару дней. Настоятельно рекомендую тебе пойти со мной. Уедешь из города и на море посмотришь…, а то когда еще увидишь…. Возражения есть?

— Нет. Мне и полковник советовал из города уехать, пока все уляжется. Ты вот скажи мне почему, почему я все время должен от кого–то бежать или прятаться?

— Наверное потому, что хочешь жить… И потом, в том чтобы убежать от опасности нет ничего плохого, а прятаться надо еще и уметь… Для этого какой–никакой интеллект нужен. — Одрик молчит, или сказать нечего или рот занят — жует. — Тогда если принципиальных возражений нет, то завтра за тобой через два часа после рассвета задет Марат и доставит куда надо. Не проспи… Вещей с собой много не бери…

— А Кани?

— За ней Лотти присмотрит. К тому времени, когда вернемся, ей уже легче будет, поверь мне — я знаю, о чем говорю. — В голове всплыли воспоминания Лианы, б–р–р… Она после мужчин подсунутых ей мамочкой, о сексе и мужчинах вообще думать не могла, до того противно было. Там, правда, все было намного хуже, чем с Кани, Кани–то почти без сознания была. А Лиана все чувствовала и все запомнила, но ведь ничего оправилась, только интерес к постельным развлечениям потеряла полностью, как отрезало, чего мамочка, собственно, и добивалась.

— Ладно… — через силу соглашается женишок.

— Тогда, Марат, иди, найми два закрытых возка и пригони их к варгятнице. Мы сейчас вещи соберем и выйдем.

— Счаз доем и иду… — От бочка уже мало что осталось и слышно, как во рту Марата разгрызаются мелкие косточки.

Кани на Одрика среагировала значительно спокойнее, чем я ожидала. Только руку отдернула, когда он ее коснулся, а так ничего. Заторможенная, вялая, так с такой дозы успокоительных оно и понятно. Все вещи нагрузили на моего женишка и пошли вниз, Мара уже расстаралась и возки стояли на месте. Лотти поехала в одном возке с Кани, а я в другом с Одриком и Маратом.