Родовая магия

Не знаю, сколько времени мы провели вот так — ласкаясь и целуясь, сплетаясь в объятиях и чуть ли не задыхаясь от нарастающего желания. Я утопала в ощущениях — Гарри гладил и легонько массировал, кажется, все мое тело, покрывал губы, шею и грудь жаркими поцелуями, от которых я начинала стонать уже в голос, не имея ни сил, ни желания сдерживаться. Мне казалось, что всего этого невероятно, феерически много — и в то же время несправедливо, ужасающе мало. Я цеплялась за него, как утопающий за соломинку, гладила широкие плечи и спину юноши, — то легонько, то наоборот, впиваясь до синяков и царапин, почти не контролируя себя.

— Блейз? — выдохнул Гарри, в очередной раз приподнявшись и снова вопросительно глядя мне в глаза. Его ладонь, раскрывшись, легла мне на живот, и парень большим пальцем потеребил поясок моей юбки. Я закусила губу и еще раз кивнула, чуть двинув бедрами и только отчаянно надеясь, что это не выглядело очень уж бесстыдно. Хотя… чего уж теперь-то об этом волноваться?…

Краснея и помогая друг другу неловкими от страсти руками, мы избавились от оставшейся одежды. Наверное, несмотря на всю мою прежнюю браваду, я бы умерла от стыда, если бы оказалась в подобном положении сходу, пребывая, как говорится, в «трезвом уме». Не сомневаюсь, с Гарри все обстояло точно так же… Но сейчас, опьяненные проснувшимся желанием и чарующей, еще такой новой для нас близостью, мы полностью доверились друг другу. Ну хорошо, не могу сказать, что совсем не смущалась — да и у Гарри уши и щеки пылали так, что ни них впору было кипятить воду. Но все сомнения отошли прочь, когда он снова привлек меня к себе, и опять принялся страстно целовать и нежно поглаживать все места, куда только мог дотянуться.

Мне стало немного страшно, когда он приподнялся надо мной, и его колени оказались между моими. Я поняла, что пути назад уже нет, и что время тянуть и откладывать вышло. Снова и снова я повторяла себе, что доверяю Гарри, что в первый раз неизбежно будет больно, и что как бы он ни старался, этого не избежать. Передавшаяся мне, видно, от него, гриффиндорская храбрость никуда не исчезла, и, наверное, именно она дала мне силы не отступить, не оттолкнуть парня, а наоборот, притянуть его к себе, и, заглянув ему в глаза, шепнуть «я люблю тебя». А для него… для него эти слова были в тот момент всем — и прощением, и разрешением продолжать, и даже поощрением к действию.

Как бы мне хотелось иметь возможность потом сказать, что наша любовь направила нас по истинному пути, заменив и опыт, и умение — но нет, это было не так. Все-таки это был мой первый раз, — да что там, наш общий первый раз, — а значит, мы просто не знали, как и что нужно делать, чтобы помочь партнеру расслабиться и максимально сгладить неприятные ощущения. После первой, почти ошеломляющей вспышки боли, мне так и не удалось унять ее до конца — а Гарри был еще слишком неопытен, чтобы суметь продержаться достаточно долго и дать мне время привыкнуть и расслабиться. Всего несколько сильных, глубоких движений, каждое из которых, казалось, разрывало меня внутри все глубже, — и юноша вскрикнул, задрожав, затрепетав всем телом, судорожно стискивая меня в объятьях, зарываясь лицом в мои волосы, рассыпавшиеся по белому покрывалу, и излился во мне, на несколько минут, казалось, восем оторвавшись от реальности.

Именно в эту минуту я сама наконец расслабилась настолько, что боль наконец-то отступила. Нет, я была далека от финала, но судорожные, совершаемый, видимо, по инерции движения Гарри больше не были столь мучительны для меня. Более того, я ощутила прилив почти осязаемой нежности к своему… — ну да, к своему любовнику, — и странное удовлетворение от того, что смогла доставить ему наслаждение. Наконец по его телу прокатилась последняя судорога удовольствия, и юноша обмяк, вдавливая меня в матрас. Странное дело, это вовсе не было тяжело. Наоборот, вес его тела по-прежнему казался мне приятным, и я нежно обняла парня, перебирая пальчиками его спутанные темные волосы, взмокшие от пота. Гарри тяжело дышал и некоторое время не шевелился, словно отключившись. Тихонько хмыкнув, я повернула голову и легонько поцеловала его в висок, тоже влажный от пота.

Наконец, через какое-то время он завозился, приходя в чувство, и, опершись о постель, отстранился от меня, приподнимаясь и окидывая меня пристальным взглядом. Его очки мы сняли еще вместе с толстовкой, но, к счастью, на таком ничтожном расстоянии Гарри видел и без них — ну, по крайней мере, если и не совсем хорошо, то хотя бы достаточно.

— Как ты? — спросил он чуть срывающимся голосом, и во взгляде парня читалось чуть ли не благоговение.

— Все хорошо, — отозвалась я, стараясь ободряюще улыбнуться.

— Ты уверена? — он слегка нахмурился. — Ты ведь не…

— Нет, — согласилась я. — Но это ничего, правда. Это был мой первый раз, а в первый раз многие девушки не могут расслабиться достаточно для того, чтобы… ну, ты понял.

И кто из нас теперь страдал косноязычием? Почему-то все известные термины и эвфемизмы, обозначающие «пик любовного экстаза» казались мне сейчас глупыми, неприличными или чересчур напыщенными, чтобы употреблять их. Впрочем, к счастью, этого и не требовалось. Гарри же продолжал хмуриться.

— Но это уже второй раз, когда я оказываюсь полным эгоистом, — проговорил он. — Тебе не кажется, что это как-то… несправедливо?

— Ну… Наверное, — легкомысленно пожала плечами я. — Но правда, Гарри, это не страшно. Самое страшное позади, так что, уверена, теперь все пойдет легче.

— Ну хорошо, если ты так считаешь… — неуверенно пробормотал парень. — Но может, я мог бы все-таки что-нибудь сделать, чтобы… эээ… облегчить твое положение?

— Положение? — в первый момент я не очень поняла, что он имеет в виду, а потом до меня дошло, что это намек на не получившее разрядки возбуждение. Я не сдержала слегка нервного смешка.

— Гарри, я же говорила тебе, у девушек с этим немного сложнее, чем у парней, — сказала я. — К тому же, у меня внутри все сейчас намного саднит, так что не думаю, что пытаться вызвать там какие-то приятные ощущения имеет смысл.

— Оу… понятно, — слегка смутился он. — Жаль… То есть…

— Все хорошо, — с новым смешком повторила я, притягивая своего любовника к себе. — Чем спорить, лучше поцелуй меня, — потребовала я, собрав все свое нахальство. К счастью, об этом его дважды просить не пришлось.

— Блейз… — Гарри оторвался от меня, и как-то странно замер, словно боясь пошевелиться. — Я… Я не знаю никаких чар контрацепции. Я ничего такого сейчас не применял… Что если ты забеременеешь?

В глазах парня плескалась настоящая паника, грозя захлестнуть и меня, но я не позволила себе поддаться ей.

— Во-первых, зачать с первого же раза — это очень маловероятно, — сказала я уверенным голосом, стараясь убедить в этом нас обоих. — Ну а во-вторых, есть зелье, которое помогает избежать беременности, если чарами воспользоваться не удалось. Я смогу его приготовить, мне только нужно будет место, где можно пристроить котел.