Ник Перумов - Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона

– И потом их убивают, – докончила Алиедора ровным, холодным голосом. – Под любыми предлогами. Знаемо.

– Просто прервать существование Рокового дитя недостаточно, – скрипел ноори, судорожно дёргая челюстью. – Более того, это очень опасно. Требуются особые деяния…

– Деяния?

– Свершения. Изменения. Сотворения и возведения. Я не знаю ваших слов, они такие же мёртвые, как и вы сами.

– Я поняла, – медленно проговорила Алиедора. Она уже некоторое время прислушивалась к слабым, едва различимым звукам у себя за спиной – там, похоже, приходил в себя кто-то из Мудрых. Пленник, конечно, слышал это тоже и явно тянул время. Но пусть пока думает, что она ничего не замечает. – И чего же следует достичь оными свершениями, равно как и изменениями с сотворениями?

– Враждебное миру должно быть изгнано. – Ноори сморщился, то ли от боли в натёртой грубым вервием шеи, то ли от обессиливающего страха. – Только тогда воплощение Тёмного может быть остановлено и обращено вспять. Иначе же… то, что вы, мё… простые смертные, называете «Гнилью», пойдёт за ним по пятам, усиливаясь с каждым днём. Пока мы ещё можем её сдержать, здесь, на нашем острове. Но вскоре она сделается непобедимой. И тогда…

– Что тогда? – нетерпеливо переспросила Алиедора. Мудрый за спиной ворочался, наивно полагая, что поглощённая допросом Гончая ничего не слышит и не замечает.

– Лист сгниёт, – прошептал Мудрый таким голосом, что даже Алиедору продрало холодом. – Сгниёт и сорвётся с Древа. Точно так же, как в ваших лесах листья опадают каждую осень, когда наступают холода. Теперь ты поняла, зачем нам твой дхусс?!

– Если всё так просто, почему же вы так долго ждали?

– Здесь нельзя ошибиться. Затраты сил на обряд огромны, мы не можем хватать первых попавшихся. – Губы пленника презрительно дрогнули, глаза шевельнулись, глядя куда-то за плечо Алиедоре.

Не поворачиваясь, Гончая ударила назад каблуком сапожка. Нога вошла во что-то упругое, раздался хриплый выдох-вскрик, и что-то упало.

– Плохо же вы обо мне думаете, – прошипела она прямо в расширившиеся от ужаса глаза ноори. – Если решили, что достаточно Гончей повернуться спиной – и она ничего не увидит.

– Я ответил тебе, создание Некрополиса, – в тон ей прошипел ноори. – Что дальше? Убьёшь всех нас?

– Нет, не убью. Пока. У меня ещё остались кое-какие вопросы.

– А потом? Неужели тебе всё равно, Гончая?

– Конечно, – равнодушно сказала Алиедора. – Я же отвратная тварь Некрополиса, забыл об этом, о утончённый ноори? Какое мне дело, что случится с миром, если наше владение – вся бесконечная Смерть?

– Врёшь! Врёшь! Все вы смерти боитесь и потому…

– Думай как хочешь, – перебила Мудрого Алиедора. Полноте, такого уж на самом деле «мудрого»? – Это ты боишься сейчас, а не я, – закончила она. – Страх у тебя сочится прямо сквозь кожу, как пот. Сдается мне, ты не всё сказал, ноори.

– Что тебе нужно ещё? – простонал пленник.

– Где Тёрн? – гаркнула Алиедора прямо в лицо ему. – Мы вместе вошли в башню. Где он? Куда мог деться?

– Куда мог деться? Надеюсь, он уже в руках моих братьев. – И ноори плюнул в глаза Алиедоре.

Гончая должна оставаться холодна и спокойна при любых обстоятельствах. Но сейчас словно ожила благородная доньята Алиедора Венти, дочь знатного владетеля, – и Гончая Некрополиса опомнилась, лишь когда шея ноори сухо хрустнула, словно сломленная ветка.

Проклятие. Пленник наболтал много, но что из этого правда?

Алиедора рывком подняла бесчувственную девушку-ноори.

– Тебе не повезло, сестрёнка, – злобно прошипела она. – Придётся-таки нам поговорить.

Дигвил Деррано невольно позавидовал некрополисцу. Мастер Латариус спал, словно младенец, дышал ровно и спокойно.

Где же твои Гончие, хозяин мертвяков? Ты обещал, что они принесут вести, – Дигвил сжал кулаки. Ожидание становилось совершенно невыносимым.

Он сидел на чурбаке, заменявшем здесь скамьи, привалившись спиной к двери, – а так хотелось вскочить, и бежать, туда, к жене, к детям; сгрести их всех в охапку, прижать к себе и никуда уже не отпускать. Никогда.

Окно в их комнатушке было крошечным, забранным толстыми кусками мутного и неровного стекла, изнутри висело грязноватое полотнище. В изголовье горела одинокая свеча, её мастер Латариус велел не гасить ни в коем случае.

И там, за нечистой занавесью, за непрозрачным стеклом, где стыла тьма, вдруг что-то полыхнуло бесшумно-алым. Полыхнуло – и угасло, мрак вернулся, но Дигвил уже был на ногах. Слишком долго он странствовал, чтобы списывать подобное на «да мало ль чего бывает! Спи давай!».

– Мастер.

Латариус открыл глаза, словно и не спал совсем, а смежил веки просто так, на мгновение.

– Я почувствовал. – Некрополисец рывком сел, совсем не похоже на старика. – Что ты видел?

Никаких уже «благородных донов».

– Беззвучная вспышка. Алая. Словно зарница, но куда сильнее.

Брови Латариуса сошлись у переносицы.

– Убираемся отсюда! – бросил он.

– А твои вестницы, Мастер?

– Они нас найдут. – Латариус уже набрасывал плащ. – Скорее, скорее! Нельзя ждать!

– Почему нельзя? И чего именно? Ютайла! Что-то это мне совсем не нравится! Я без семьи отсюда ни шагу, Мастер.

– Не сомневался, – проворчал Латариус. – Ладно, нам хотя бы из города выбра…

С улицы, сотрясая стены, подбрасывая лежаки и скамейки, щедро осыпая головы известью с потрескавшихся потолков, донёсся громовой удар.

– Бежим! – Латариус в развевающемся плаще, как никогда похожий на диковинную птицу, кинулся вниз по крутым ступеням. Дигвил подумал, что некрополисец бросится в стойла, к их гайто, однако тот, напротив, пробежав общий зал, полез по мелкой неприметной лесенке, что использовалась только слугами, но не постояльцами.

– На крышу! – скомандовал Латариус.

– Ютайла…

– Ты ей сейчас не поможешь! Скорее, сюда, давай сюда!

Крутые и узкие ступени вели на третий этаж, в мансарду. Там, похоже, спали работники. Латариус, не мешкая ни мгновения, ногой высадил крошечное чердачное оконце; Дигвил нырнул следом. С мансарды кто-то орал, понося их последними словами, но благородный дон Деррано сейчас уже ничего не слышал.

Небо на юге пылало. Алое зарево сожрало звёзды, поглотило не успевшую высоко подняться Гончую. Прокатившаяся же по землям Меодора судорога на первый взгляд не наделала особых бед; однако стоило Дигвилу повернуться, и он заметил рыжие космы вспыхнувшего пожара.

Это ещё как?! За те мгновения ничего и разгореться не успеет!

Второй пожар вспыхнул совсем рядом. Языки пламени вырвались разом из всех окон трёхэтажного дома, крыша провалилась и осела, взметнулись облака янтарных искр. Выскочить никто не успел.