Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – эрцгерцог

Жутко лязгнули зубы, я взвыл, ощутив, как из толстого хвоста вырвали кусок плоти вместе с защитной броней.

Я бросился прочь, но явно настигают, берут в клещи. Уже правый рванул из меня, словно забавляясь, клок плоти. Острая боль ожгла все тело, я взвыл, в панике огляделся, но нет спасения в открытом небе, оба превосходят как в убойной силе, так и в скорости.

Я торопливо нырнул вниз, навстречу понеслась эта жуткая бездна с ее переплетением мостов, торчащими колоннами, на вершине которых можно расположить дворцы вместе с садами, шипами стен. Снизу несется тьма, но я напряг зрение, цвета исчезли, черно-серый мир похож на тот, какой бывает при полном солнечном затмении, жуткий, нереальный, хотя все видишь почти отчетливо, только понимаешь, что с глазами что-то не так…

За спиной полыхнуло, я инстинктивно рванулся в сторону, мимо с ревом пронесся тугой сгусток огня. Зато я едва не врезался головой в торчащую со дна скалу, меня чиркнуло острым по боку, я сцепил зубы и снова в который раз торопливо залечивал на ходу, а за спиной снова раздраженный рев, грохот, треск.

Оглянувшись, я увидел такое, что кровь застыла в жилах: дракон врезался в вершину скалы, что едва не убила меня, во все стороны разлетелись осколки, словно некий великан ударил кувалдой по льдине, а разгневанный дракон лишь прибавил скорости.

Я пошел еще ниже, судорожно избегая столкновения, лавировал, петлял, подныривал, оба дракона то отставали, то начинали нагонять, я отчаялся, когда вдруг услышал за спиной грохот и оглушительный рев, в котором слышались предсмертные хрипы.

Дракон падает, как я успел заметить, оглянувшись, его крылья бессильно раскинуты, а на него валятся исполинские глыбы каменного моста, под которым я пролетел.

Оставшийся дракон уже не плевался огнем, то ли кончился, то ли трудно попасть в мишень, что прыгает из стороны в сторону. Я стонал от усталости, а дракон как будто только выпорхнул из гнезда, летит стремительно и мощно, не отрывая от меня взгляда.

Я присмотрелся к пустотелым скалам и горам, поднимающимся со дна бездны, рискнул на лету влететь в одну из дыр, пронесся через нее насквозь и вылетел позади дракона, что раскинул крылья и плавно скользит по кругу, высматривая меня внизу.

Из последних сил я торопливо взлетел, большую высоту набирать не рискнул, ринулся вниз, набирая крыльями ускорение. Дракон только-только начал поворачивать голову, заподозрив неладное, как я ударил всем весом сверху.

Кости затрещали, это сокол-сапсан на лету убивает утку втрое больше себя, но я не сокол, дракон лишь провалился в полете, взревел оскорбленно, и тут же послышался треск, грохот. Я оттолкнулся от его спины и поспешно взлетел вверх.

Его еще немного пронесло по острым каменным вершинам, я поднимался ввысь из глубокого колодца и слышал внизу рев смертельно раненного зверя. Дракон явно пытается подняться, но слишком уж распорол себе брюхо, а то и разорвал грудь…

Наверх я почти выполз, упал на самом краю, разбросав бессильно крылья, и часто и бурно дышал, заращивая порезы и поломанные кости.

Я выставил вперед под углом голенастые лапы с растопыренными когтями. Сухая каменистая земля набежала стремительно, я подпрыгнул пару раз, старательно упирая растопыренными крыльями в плотный, как тугая резина, воздух.

— Зайчик!..

Он примчался через считаные минуты.

Я пронесся на Зайчике на огромной скорости мимо всадника с распахнутым то ли в удивлении ртом, то ли для окрика, только тогда сообразил, что бдительный сэр Норберт все равно выслал вперед на всякий случай дозор, дабы никто не застал их врасплох на отдыхе…

Я вылетел из-за скалы внезапно, воины у костра только успели повернуть головы, а Боудеррия и сэр Норберт уже оказались на ногах и в боевых стойках, в руках обнаженные мечи, в глазах готовность драться насмерть с кем угодно.

— Спокойно, — сказал я и соскочил на землю, отпихиваясь от набежавшего, обиженного, что его оставили, Бобика, — свои.

Сэр Норберт замедленно вложил меч в ножны, я кивнул в сторону Боудеррии.

— Ну как она?

Он ответил неохотно:

— Да, у нее реакция вообще-то… да… Впереди все спокойно?

— Да, — ответил я. — Отдохнули?

Боудеррия вбросила мечи в ножны за спиной, отвернулась, но я видел, как внимательно прислушивается к каждому слову.

— Да, — ответил сэр Норберт, — мы готовы.

— Заканчивайте обед, — сказал я благожелательно. — У вас на вертеле олень!.. Целиком.

— Двух уже съели, — признался сэр Норберт. — Ваша милая собачка натаскала. Вот и едим, чтоб ее не обидеть…

— Прекрасно, — сказал я. — Животные не люди, их обижать грешно. Дайте и мне перекусить, а то что-то под ложечкой квакает.

Я присел у костра, со всех сторон протянулись руки с насаженными на прутья, а то и просто на ножи хорошо прожаренными ломтями мяса.

Сэр Норберт присел рядом, с другой стороны от меня часто дышал и отпихивал ревниво от меня всех и каждого Бобик. Разведчики понимающе отодвинулись.

— У вас особый конь, — заметил сэр Норберт, — как и пес… Но я тоже постарался отобрать в этот отряд наиболее заметных героев. У сэра Ободрита… этот молодой парень из очень знатной, но обедневшей семьи, на поясе, видите, самые обычные с виду ножны? Однако в них покоится раскаленный добела меч! Я не понимаю, как сохраняет жар годами, но это неважно, я вообще магию не понимаю. Кроме того, обратите внимание на Галла и Крестера. Первый никогда не спит, а второй никогда и не отдыхает.

Я сказал с уважением:

— Очень разумное приобретение! Как я понимаю, они всегда в ночном дозоре?

Он усмехнулся, кивнул.

— Глупо было бы не воспользоваться?

— Верно… Кто-то еще?

— Дряговер и Вятер, — продолжил он с удовольствием, — умеют карабкаться по отвесным стенам, я уже проверил их умение, послав однажды на высокую башню.

— И как?

— Вскарабкались по такой гладкой, что и муха бы соскользнула. Правда, так могут, увы, недолго.

Я переспросил:

— Недолго, это сколько?

— Быстро устают, — объяснил он, — дальше просто упадут. Если с большой высоты, то разобьются.

— Понятно. Если стена в три-четыре человеческих роста. Сумеют?

Он кивнул, не раздумывая.

— Я проверял на башне высотой в полсотни ярдов. Но взберутся совсем обессиленными. И драться не смогут.

— Неважно, — сказал я нетерпеливо. — Главное, чтобы сбросили нам веревки. А если будем опускаться в пропасть… Кто-то еще?

Он вздохнул.

— Еще не всех в войске проверил. Многие с такими вещами таятся, что и понятно. Еще в отряд напрашивались сэр Герцель и сэр Палант… вы уже знаете, первый вооружен мечом, что днем просто клинок, а ночью горит ярче факела, у второго сапоги, по любому болоту бегает, как по турнирному полю!