Яна Горшкова - Не повод для войны

Нет, не следует думать, что Хэлгэ обладал некоей сверхъестественной даже для эльфа проницательностью или же что на него внезапно снизошло озарение свыше. Не столь прозорлив был Аэт'глатт, сколь Эллерик прозрачен. Есть такая забавная человеческая поговорка, что-то там о воре и горящей шапке, кажется… Молодой князь Маэрэ был той народной мудрости живой иллюстрацией. Его несомненная вина была практически написана на высоком челе муирэн. Во всяком случае, для Хэлгэ это была светящаяся надпись буквами размером чуть ли не в ладонь: «А я про тебя та-а-ако-о-ое знаю!!!»

Рассветный позволил своей улыбке стать чуточку хищной — буквально самую малость, но оч-чень кровожадной.

«Меня не волнует, что ты там знаешь, муирэн. Главное, что теперь знаю я».

И, если судить по тому, как слегка позеленел наследник Алькалиндэ, эту очень громкую мысль сына Рассвета сын Дома Крылатой Волны прочитал правильно. И улыбку расшифровал верно. Выражение лица его при этом стало до того забавным, что Хэлгэ едва не выпал из столь любимого им облика ледяной статуи и не заржал в голос самым вульгарным образом, особенно когда представил, что скажет Рамборг… Да, что же скажет Рамборг и что сделает, когда узнает, кто именно умыкнул пакет с документами и дерзнул глазеть на мускулистые прелести княжны Вереска и ее любовные забавы.

«Проклятье! А ведь мальчишка и не подозревает, за кем он подглядывал! Ха!»

Словом, сопровождение посольства, еще недавно казавшееся Хэлгэ утомительной и до зевоты скучной обязанностью, приобретало теперь пикантную остроту. Он больше не гневался, он едва удерживался от смеха. Кого тут прикажете карать? Добро бы и впрямь злодей-лазутчик был, но здесь-то, здесь… Что с ним делать теперь — на поединок вызвать? Придушить? Силы Рассвета, да разве что выпороть прямо посреди лагеря, в окружении блестящей свиты — и то слишком много чести будет.

Однако, как бы там ни было, а воришку следует достойным образом проучить. И, что самое важное, сохранить все произошедшее в тайне. Впрочем, когда за дело возьмется Рамборг — а она возьмется, не станет же Хэлгэ лишать ее такого удовольствия! — тогда это воистину станет изысканным развлечением.

Муирэн не любят ненаследную княжну Вереска, это ни для кого не секрет. Но они ее и не знают, иначе бы одной только нелюбовью дело не ограничилось. И уж совершенно точно муирэн не известно, как сильно сама Рамборг не любит сородичей из Молодого княжества.

«Жаль, что на это представление нельзя будет пригласить зрителей, — мысленно вздохнул Хэлгэ. — Проклятье, да ни один сидхэ в Вэннэлэ не отказался бы от такого зрелища!»

Теперь снежный сидхэ улыбался Эллерику уже не хищно, а так ласково, что позеленевший было муирэн нервно сглотнул и пошел пятнами. Впрочем, смятение Эллерика длилось очень недолго — это и неудивительно, при таком дрессировщике, как его воспитатель Элоэрт. Для стороннего наблюдателя весь этот обмен улыбками и взглядами остался незамеченным, ибо и занял-то всего лишь несколько мгновений.

— Лэр Элоэрт! Лэр Эллерик! — покончив с официальными приветствиями, воскликнул Хэлгэ. — Позвольте приветствовать вас на землях Вереска и Рассвета, благородные родичи наши! Воистину, благословение Звездносияющей озарило час нашей встречи! Добро пожаловать, драгоценные гости, добро пожаловать!

Никогда прежде в жизни снежному сидхэ не доводилось улыбаться столь горячо и искренне. Он и в самом деле был практически счастлив.

Рамборг Лиэссат, княжна Вереска. Рэир.

«Не было у сидхэ горя, переплыли сидхэ море…» — навязчиво крутились в голове две строчки из детской песенки. Знаете, такие «жуткие песенки», которые дети тайком от взрослых сочиняют и поют, наслаждаясь своей отвагой и безнаказанностью: — «Год-другой они гребли — потонули корабли… Только к берегу пристали, как друг друга резать стали…»

— А помнишь, что там дальше? — неслышно подкравшись, вдруг над самым моим ухом спросил Кэрвес.

— А?! — заполошно вскинулась я: — Что? Ох… нельзя же так пугать, Кэр! И не подкрадывайся ко мне так близко и так тихо — ты же знаешь, полнолуние скоро…

— Знаю, — сидхэ вздохнул и присел на пенек чуть поодаль. — Помню. Извини, Кайт. Что, тяжко?

— Проклятье, в тебе столько же крови сиэ, что и во мне, — сварливо отозвалась я. — Разумеется, тяжко. Вообще что-то странное со мной твориться последние два цикла. Веришь ли — недавно на Хэлгэ накинулась с таким пылом, словно опоили меня чем… И ведь нутром чую — неладно что-то, а что именно, понять не могу.

Кэрвес как-то очень по-собачьи повел носом.

— Хм… не знаю, — и чуть виновато пожал печами. — Сказала бы немного раньше, может, я что-нибудь и почуял бы, но не теперь, увы. Сейчас от тебя слишком сильно пахнет кошкой, а еще сильнее — желанием, и это перебивает всё. Хорошо, что у нас с тобой циклы не совпадают, а то гонял бы тебя сейчас по полянке с радостным лаем, а ты бы вспрыгнула на дерево, задрала хвост и зашипела.

— Очень смешно, — обиделась я. — Собака ты все-таки, Кэр. Кобель.

— Он самый, — Кэрвес ухмыльнулся и насмешливо оскалил зубы. — Р-р-р!

— Брехливый, — уточнила я и, сорвав травинку, принялась ее жевать.

— Гав, — беззлобно ответил Звездный и потянулся, сладко зевнув: — Скажи лучше, долго нам еще жда-а-у-ать тут этот… свадебный поезд?

— Вот еще погромче об этом проори — вдруг тебя не все окрестные зайцы слышали? Это же страшная тайна и огромный секрет, вообще-то.

— Угу, страшный и огромный секрет, — Кэрвес кивнул. — Ну, а все-таки?

— Откуда мне знать? — я вздохнула и покосилась на солнце. — Час… может быть, два. Все зависит от величины обоза, который они с собой тащат. Ты же знаешь, муирэн налегке не путешествуют.

— Мы теряем время.

— Поверь, мне это тоже известно, — я легла на спину и закинула руки за голову. Солнышко припекало. — Кэр, ну а с другой стороны — нам бы их только до усадьбы сопроводить без приключений. Не такая уж сложная задача. Так что пока — лежи на солнышке, грей кости — чего тебе еще? Разве часто выпадает такая возможность побездельничать, а?

— Ага, — Кэр кивнул. — Так что там все-таки дальше было, в той песенке? Я помнил когда-то, но…

— А еще говорят, что сидхэ ничего не забывают, — я фыркнула.

— Побасенки, — Кэрвес фыркнул в ответ. — Ну?

— Изволь, — я потянулась и продолжила «страшилку»: — Так друг дружку молотили, что драконов разбудили…

— Ну, на самом-то деле всё было совсем не так, — раздался новый голос. — И ты искажаешь истину, бормоча тут эту жуткую нескладушку и безвкусицу! Тем более, в моем присутствии!

— Так! — я резко села и прищурилась на вновь прибывшего. — И ты тут, рыжий! Позволь спросить, за каким лысым драконом тебя-то сюда принесло, а?