Екатерина Пекур - Предатели Мира

— Уходи к своим.

— Что?

— Уходи к своим, — повторил Тайк в отчаянии, сжимая кулаки, — У тебя же есть дом?! Дом в Северной Крепости Мира?

Мои губы задрожали. Как альтернатива смерти в застенках — просить на коленях прощения в Адди-да-Карделле — это не так уж невозможно. Но… меня драло на кусочки от такой перспективы. Наверное, я дура. Просить прощения за то, в чём ты нисколько не раскаиваешься?! Жить с теми, кто не глядя подписал смертный приговор лучшему на свете человеку?

А ты его исполнила..?

У меня не оставалось сил. Никаких. Болела голова, едва двигались руки и ноги. Астеническая реакция. Дистресс. Срыв компенсации…

Думать, казнить себя, решать, даже не найти пуговицу на жакете — любое действие вызывало желание разрыдаться. А мне надо бежать. И много думать. И много сделать… Но я уже не могла.

Меня предали. Как давно? Если слова Мара правдивы, то задачу искать меня ему поставили сразу после вступления в наследство — именно так он, наверное, и «прикрыл Семейные тылы». Вероятно, его покойный отец, «запустивший дела», на самом деле оказался в какой-то сложной ситуации, связанной с долгами, или шантажом, или другими способами навязать одной из главных Семей Консорциума Дорхи зависимость от кланов Десятки. Мар же не придумал ничего более умного, чем согласиться на условия шантажистов и сдымить из отчего дома. Или такие условия ему были поставлены. Кто знает, на самом деле, чем ему пригрозили? Ведь он что-то говорил об угрозах его матери. Если не врал, конечно. Я уже ничему не верила. Ни одному его слову.

Что было дальше? Может быть, он покатал по Миру, а потом в тоске душевной рванул в Тер-Карел. Или да Райхха изначально подозревали, что я могу быть тут. Или могли быть ещё другие причины. Так или иначе, но Мар и Кинай оказались в общине и увидели меня. Вскоре после этого Мар, к моему удивлению, уехал в городок Дхати.

На самом деле, сообразила я, это было одно из ближайших мест, откуда можно было позвонить в Большой Мир и доложить о счастливой находке. Не зря же он оставил Киная дома — ведь это были лишние уши, и Мар вовсе не хотел подвергать друга моральным проблемам. А потом…

Меня ударило током, а по рукам пошли легионы холодных мурашек. Именно после этого в Тер-Карел приехал незнакомый торговец, а Кинай начал вести себя так, будто смерть ходила за ним по пятам. Совпадение? Едва ли. В общине с её вечно открытыми окнами и дверями и гробовой тишиной — мог ли пухлый весельчак услышать что-то… такое? И что это могло быть? Я задумалась. Мне не хотелось погружаться в эти события, думать про мерзавца да Луну, и всё-таки я завставила мебя это сделать.

Вывод один — торговец мог предупредить Мара, что грядёт зачистка. Что в Тер-Кареле такого-то числа будет Комитет, а ему надо вывезти Санду да Кун до этого срока и любой ценой доставить её заказчикам. Интересно, за какой Тенью им надо было изымать меня так незаметно и бережно..? Ведь что стоило да Райхха организовать налёт на Тер-Карел?! Год назад они не церемонились, похищая меня из-под носа у контрразведки, так с чего же теперь..?! Или, подумала я с неясным злым удовлетворением, то, что устроил да Лигарра в «Белой Башне», всё-таки, на самом деле, послужило Фернаду да Райхха хорошим уроком? Как ни странно? Похоже, да Райхха от устроенного Каруном мочилова потеряли куда больше, чем я думала… И теперь они опасались. Неважно, кто такая Санда — жертва или сотрудник — но на её лбу штамп Комитета, а Комитет очень не любит таких посягательств. Она — наша, вот так. Если фактический глава Десятки не знал моего нынешнего статуса по отношению к КСН (или не смог его выяснить), то закономерно, что нынешнее изъятие надо было обставить максимально нежно. Сама ушла и пропала.

Более того, не один только Мар мог искать меня по Миру.

Если Кинай нечаянно услышал разговор Мара с «торговцем», он вполне мог кинуться домой и по дороге… проглотить язык в сомнениях. С одной стороны, он не смел предать любимого Мара, с другой — он знал, что Мар под давлением совершает нечто плохое по отношению ко мне. Эта дилемма сварила мозги Киная вкрутую. Кроме того, ведь он понимал, что оказаться в Тер-Кареле во время зачистки — дело конченное, итак его жестокие тревоги и плохой аппетит становились легко объяснимы… Но он так и не решился предать хозяина, и только в последние минуты перед смертью прохрипел свои «он не виноват, его заставили»…

Как быть с Шаонком и его обещаниями? О чём они с Маром говорили в кладовке особняка в Ругорре? Мог ли Мар уже тогда сообразить, что жизнь и защиту для себя можно купить у другой Семьи Десятки в обмен на «кое-кого ценного, нужного господину Фернаду». Вряд ли Мар сливал бы информацию о моей важности проходимцу навроде Шаонка Йорни, но он мог намекнуть или хитро сплести что-то вроде полуправды. Ведь я была ему «дороже жизни». Вот именно. Ко мне подступила тошнота. Дороже жизни, только Шаонк неверно истолковал его слова. Да и я тоже.

Гадко быть в таком положении! Боги! Точно в дерьме по уши — тем более, что в дерьме от собственных низких умственных способностей, от собственной слепоты!

Когда Шаонк потащил меня в поле, Мар чуть с ума не сошел от столкновения моральных и практических проблем… но я тогда ничего не поняла и не заметила.

Мой выстрел опять спутал все планы, но Мар согласился ехать в Город едва ли не над трупом Шаонка — это была новая (и относительно простая) возможность всё-таки выполнить задание. Вообще кто знает — у него мог быть лимит по времени. И всё это время — Боги свидетели — он действительно был растерян и угнетён. Ведь неудача следовала за неудачей, а он уже лишился друга (Киная) и мог потерять того человека, кем его шантажировали.

Пока я шастала по паркам, наблюдая за Валлером и компанией, он тоже покинул Хупанорро и слил информацию, что я в Городе. Но планы Мара едва не пошли прахом, когда оказалось, что нам надо немедленно бежать — вот почему он был так напуган и дезориентирован! И лишь потом он смог выполнить задачу.

Притом, мелькнуло у меня, Мар всё это время не мог определиться, не переходит ли он в моём лице дорогу Комитету. Он выдумал себе такую возможность (на самом деле, реальную), пока мы ехали по Бмхати, а я не разубедила его. Он колебался, правильно ли он поступает, не гнётся ли он под слабого, на которого есть управа. Не зря же да Луна выпытывал моё мнение о том, кто из сильнее — КСН или Десятка. Но это, может быть, на время спасло мне жизнь.

Могло ли всё это быть так?

На самом деле, ведь я не знала. Хотя все это было подозрительно логичным. Наверное, подумала я отстранённо, будь моя фамилия да Лигарра, я бы распутала эту кашу ещё в самом начале. Но я всего лишь да Кун, и то поддельная. Трудно подозревать близких в гадостях, если у тебя нет навыка к таким вещам. Если тебя ещё ни разу не обманывали столь жестоко, цинично и очевидно.