Мария Семёнова - Ошибка 2012. Джокер

— Всё ещё негр, — недовольно покачала головой Мамба, указала ему на диван и покосилась на 06- легчёнку, извивавшуюся в углу. — А ну, голос!

Голос раздался немедленно, будто обеама на­жата некую кнопку. Слова всё так же пребывали в резком контрасте с вакхическими откровениями танца:

— Иисус! Иисус! Мы любим Тебя, Сын Божий! Любим! Отныне и во веки веков! Аллилуйя, Сын Божий, аллилуйя! Отныне и во веки веков!

— Всё, заткнись, — брезгливым жестом «выклю­чила» её Мамба. — Готова. Завтра отбываешь. Ка­тись... — Облегчёнка, приплясывая, вышла, и хозяй­ка кабинета вплотную занялась Мгави. — Ну что, котёнок гиены, хреново тебе? Пора тебя поправ­лять... Я тут супчик сварила. Хороший супчик, гус­той, как дядя учил. С печенью, с сердцем, с мозго­вой косточкой...

Мгави прислушался к себе — и вдруг облизнулся.

— Да, да, Чёрная Корова, — сказал он, и в устах потомка Чёрного Буйвола прозвище толстухи про­звучало как комплимент. — Ты всегда знаешь, что мне нужно. С печенью, с мозговой косточкой...

В это время зазвонил телефон.

— Чёрт, — ругнулась настроившаяся на трапезу Мамба, взяла мобильник, секунду послушала и по- чему-то перешла на иврит. — А-а, генерал, шалом, шалом... Как? Ага Сколько? Ясно. Кого, кого при­слать?.. Давай по буквам, связь говно... Марокко, Уганда... А-а мурру! Без проблем. Фото подгонишь? Уже отправил? Так-так... — Спрятала мобильник, подошла к столу, турнула из-под лампы пригрев­шуюся паму— А ну, брысь под диван, да спрячь зубы — вырву!

• Пама — смертоносная рептилия, в предыдущей книге романа убившая одного из персонажей.

Включила ноутбук, получила почту, распечатала письмо, открыла вложенный файл...

На экране возникло фото красивой, хотя и не­улыбчивой белой женщины в форме подполковника Российской ФСБ. Краткая подпись гласила; «О. В. Варенец».

Утром, когда Варенцова принимала душ, к ней, дёрнув лапой дверь, наведался Тихон.

— Привет, баловник, — обрадовалась Оксана - Спинку потереть?

Многие коты любят наблюдать за хозяйским омовением, но сами всячески избегают воды. В от­личие от большинства, потомок камышовых охот­но плавал в ванне и норовил забраться под душ. Сами понимаете, дельта Нила, камыши, то бишь папирусы, ну и гуси, опять-таки водоплавающие...

Оксана даже огляделась в поисках затычки и за­думалась о температуре воды, но когг под душ не пошёл - против всяких ожиданий, целеустремлён­но нырнул под ванну и взялся скрести когтями. По­нятное дело, Оксане митх>м полезли в голову очень нехорошие мысли. Как была, голая и мокрая, она выскочила из ванны и крепко схватила рыжий из­вивающийся хвост.

— Ты что же это, гад, делаешь?..

Тихон истошно взвыл, но на хозяйскую руку не покусился, а ещё через секунду Оксана поняла, что перед котом придётся извиниться. Он и в мыслях не держал устраивать под ванной несанкциониро­ванный сортир. Тишка цепко держал в когтях добы­чу: общую тетрадь. Пыльную, грязную, мятую, об- трюханную... Оксана повертела её в руках. Гости­ничный санузел — определённо не то место, куда может случайно завалиться тетрадка постояльца. Ну, разве что он вздумал подражать Дарье Донцо­вой и начал с того, что устроил себе «рабочий ка­бинет» прямо на унитазе'.

— Коташка, не сердись... — погладила питомца Оксана и, не обращая внимания на лужу, потихоньку расплывавшуюся под ногами, заглянула в тетрадь.

Та сразу же разочаровала её. Вместо толстого во­роха исписанных листов между затрёпанными об­ложками обнаружился всего один. И на нём чёрным гелем значилось: «19 октября. Предмет достал. Путь к терминалу узнал. Сегодня ухожу. Прощай, чёртов мир. Дьявол тебя трижды побери. Уверен, что ниче­го не потеряю».

Ещё присутствовала закладка прошлогодний календарь, стилизованный под карту Таро. Нарисо­ван на ней был клоун в дурацком колпаке и разно­цветных лохмотьях, шагающий по краю пропасти. По оккультной науке он, кажется, без обиняков называл­ся безумцем или дураком. С такого станется в счаст­ливом неведении шагнуть непосредственно в пусто­ту. «А с другой стороны, кто его знает, сейчас возьмёт, да взлетит. Зря ли говорят — дуракам счастье...»

• В период борьбы (но счастью, успешной) с тяжелой болезнью мужественная писательница действительно некоторое время работала именно так.

В этот день, будучи на службе, она выбрала мо­мент и в лоб спросила своё прямое начальство:

— Николай Ильич, а кто до меня жил в моём номере?

— Хм, — как-то очень странно глянул на неё За­белин, и она поняла, что вроде бы простой вопрос ему не понравился. Однако — чекист как-никак — полковник виду не подал и ответил коротко: — Старший оперуполномоченный Сизов.

Он явно считал тему закрытой, но Оксана сдела­ла вид, будто не поняла.

— И где он сейчас? — спросила она — Небось на повышение пошёл?

— Да нет, — Забелин помрачнел, - скорее на по­нижение. Пошёл на охоту и не вернулся. Болота же, их знать надо... Каждый год несколько человек... приезжие в основном...

Оксана вытащила найденную тетрадь.

— Николай Ильич, вы помните его почерк? — И пояснила: — Котик мой сегодня из-под ванны добыл.

— Та-ак... — Забелин взял, прочёл, покачал голо­вой. — Л мы вот хоть и с собакой искали, а не на­шли. Надо было, видно, с котами... Я так и думал, что Сизов наш - туда..

— Куда? — нарочито вялым тоном, скрывая жгу­чий интерес, спросила Варенцова. — В болото?

— Вы, может, слыша™, Оксана Викторовна, что у космонавтов, находящихся долго на орбите, иног­да происходят труднообъяснимые вещи, — негромко отозвался Забелин. — Официально они об этом не распространяются, предпочитают не выносить сор

\

из избы. Чтоб самим остаться в избе... Так же вот и у нас. Надеюсь, я понятно излагаю?

— Вполне, — улыбнулась Варенцова. — Чего уж не понять. В каждой избушке свои погремушки. Только ведь, Николай Ильич, и я теперь в этой из1- бушке живу.

— У нас такие разговоры всё больше шёпо? том... — разом понизил голос Забелин. — И в узко»! кругу. Будто бы чёрт знаег где, в самой крепи болот! есть некое место. „ Место, откуда можно попасть ■ другой мир. Лучший, чем этот. Небось слышали пр4 Беловодье, Китеж и так далее — этакую параллель­ную Русь? В общем, вроде бы есть и дверь, и дорога, и даже знающие, которые могут по ней провести. Только просто так они не проведут, им плату да­вай... какие-то там предметы силы, которые добыть очень нелегко... Примерно как в сказке: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.

У Оксаны слегка закружилась голова, она сразу вспомнила Краева.

— Ну а сами-то вы, Николай Ильич, в это вери­те? — тихо спросила она. — А то ведь кто ищет...

— Тот всегда находит ба-альшое приключение на свою попу, — усмехнулся Забелин. На Варенцову он смотал испытующе. — Все, кто знает, — верят. А все, кто верит, - ищут. И ваш покорный слуга, и глава администрации, и майор Колякин, и вор Тя- нитолкай... И вы, когда поверите, тоже будете ис­кать. Ту самую дверь. Чтобы хлопнуть и уйти. По­тому что она существует. Сто процентов, что суще­ствует... Не случайно же здесь крутятся эти умники в чёрном... — На другом конце коридора послыша- яись таги, и Забелин умолк буквально на полусло­ве, а потом разом сменил тон на деловито-команд­ный.— Я вас, товарищ подполковник, больше не за­держиваю. Можете быть свободны. А тетрадочку Попрошу оставить...